Джон Норман - Кюр Гора

— Благородно ли это? — спросил Кэбот.

— Очевидно, это было решено некой более высокой силой, — мрачно сказал Пейсистрат.

— Агамемнон?

— Несомненно, — буркнул косианец.

Чемпион Руф Магнум легко взмахнул большим топором, перекинул его из лапы в лапу, проверяя баланс, а затем, удовлетворенный результатом, посмотрел через арену, туда, где напряжённом ожидании стоял Грендель.

Блондинка лежала на платформе, крошечная, жалкая, дрожащая фигурка, белая на сером фоне цемента. Кэбот не был уверен, смогла бы она сейчас, хотя бы пошевелиться, даже если бы очень захотела, это сделать. Тэрл до белых костяшек сдавил прутья.

— Ты ничего не можешь сделать, — сказал Пейсистрат, положив руку ему на плечо.

— Темнеет, — внезапно заметил Кэбот.

— Зеркала! — воскликнул Пейсистрат. — Они поворачиваются!

Свет, который прежде лился на арену, теперь гас, словно наступала ночь, постепенно, но в неестественном темпе.

— Он должен напасть, он должен атаковать немедленно, пока ещё есть немного времени! — выкрикнул Пейсистрат.

— Боюсь, что уже совсем нет времени, — покачал головой Кэбот.

— Ставни закрываются! — указал Пейсистрат.

— Я ничего не вижу! — сказал Кэбот.

— Я тоже!

— Ставни закрылись? — спросил Кэбот.

— Я не знаю, — ответил их темноты голос Пейсистрата.

— Если и есть свет, то я не могу его увидеть, — проворчал Кэбот.

— Как и я, — буркнул Пейсистрат.

С трибун послышался нетерпеливый гул.

— Они могут видеть! — догадался Кэбот.

— Чемпион пошёл к нему! — предположил Пейсистрат. — Я уверен в этом!

— Бесчестие! — выкрикнул Кэбот.

— Верно, — сердито бросил Пейсистрат. — В этом нет ни грамма чести.

И тут на арене раздался рёв. Так могло реветь испуганное животное.

— Подними свой переводчик! — крикнул Кэбот.

Пейсистрат завозился в темноте.

— Выше! Ещё! — потребовал Кэбот. — Направь на арену его на арену!

— Свет! Свет! — ретранслировал переводчик. — Я ничего не вижу! Свет! Я не вижу!

— Это — Грендель, — заключил Пейсистрат. — Он испуган! Он сбит с толку! Он ничего не может видеть!

— Превосходно! — воскликнул Кэбот.

— Что? — не понял Пейсистрат.

— Мы видим в нём кюра, — объяснил Кэбот, — но они-то расценивают его как человека! Как человека!

— То есть, они думают, что в темноте он ослеплён, беспомощен и жалок?

— Вот именно, — усмехнулся Кэбот, говоря с тем, что для него было непроницаемой темнотой.

— Но он вскрикивает в ужасе! — сказал Пейсистрат.

— Но так ли это? — сказал Кэбот.

— Эх! — негромко выдохнул Пейсистрат.

— Ещё недавно казалось, — напомнил Кэбот, — что он медлительный и тяжело раненный.

— Ай-и! — воскликнул Пейсистрат.

— Боюсь, наши большие, жестокие опять друзья просчитались, — усмехнулся Кэбот.

В этот момент ставни снова начали открываться, а зеркала поворачиваться, постепенно возвращая свет на арену.

— Плакала моя дюжина шнурков монет, — проворчал Пейсистрат.

Ниже, стоявший с поднятой левой рукой, на которой теперь красовались два золотых кольца, Грендель издал победный вой.

Одна из его когтистых ног попирала грудь его врага, а правая рука сжимала тяжёлый тупой шест, который примерно на четыре фута ушёл в песок, сначала пройдя сквозь массивную шею кюра, разорвав горло и пришпилив его к арене. Тело Руфа Магнума дёргалось, разбрасывая песок, а руки бесполезно царапали толстый металлический прут.

— Он всё видел! — заметил Пейсистрат.

— Точно, — кивнул Кэбот.

Грендель, запрокинув голову, выл в победном триумфальном кюрском крике.

Гробовую тишину, первоначально повисшую над трибунами, нарушил удар чьей-то ладони по бедру, затем другой, а потом их стали тысячи. Кюры в одобрении лупили себя по бёдрам.

— Он снял два золотых кольца с запястья Руфа Магнума, — отметил Пейсистрат.

— Они теперь его по праву, — сказал Кэбот.

— В наступлении темноты я вижу руку Агамемнона, — заявил Пейсистрат.

— В конце концов, здесь всё в его власти, — согласился Кэбот. — Конечно, это не могло быть сделано без его разрешения, а то и прямого приказа. Только каков мог быть его интерес в данном вопросе? Какое ему дело до домашнего животного и мести за пошедшую не так, как надо охоту?

— Лично я предполагаю, — проговорил Пейсистрат, — это скорее имеет отношение к Гренделю.

— С какой стати? — поинтересовался Кэбот.

— Эксперимент, результатом которого стал Грендель, окончился полным провалом, — пояснил Пейсистрат. — Грендель оказался не тем, кого люди смогли бы принять своим лидером. Такие провалы не слишком хорошо сказываются на мнении о проницательности и стратегическом таланте Лика Неназванного, а от таких жалких свидетельств своих неудач принято избавляться.

— Понимаю, — кивнул Кэбот.

— И внутри этого мира уже чувствуется некое напряжение, — добавил Пейсистрат.

— Я заметил это, — поддержал его Кэбот.

— В цилиндрах поселилась измена, — сообщил Пейсистрат. — Соответственно, во дворце отдаются мрачные приказы.

— Ветры власти порой дуют весьма своенравно, — хмыкнул Кэбот.

— Того, кто захватил власть, почувствовал её вкус, не так то легко убедить отказаться от неё, — усмехнулся Пейсистрат.

— Всё как у людей, — пожал плечами Кэбот.

— А ведь есть и другой эксперимент, результат которого ещё не определён, — добавил Пейсистрат.

— Какой же? — полюбопытствовал Кэбот.

— Я про вербовку лидера из числа людей, которому будут доверять мужчины, воина, явного чемпиона, героя, того, за кем люди, должным образом мотивированные, последовали бы охотно и без сомнений, того, кто возглавит армии, идущие на штурм Сардара.

— Понятно, — хмыкнул Кэбот.

— Агамемнон обеспокоен задержкой твоего ответа, — предупредил Пейсистрат.

— Он скоро у него будет, — заверил его Кэбот.

Грендель выдернул свой шест из горла своего противника, и швырнул его на песок. Затем он обернулся и, зайдя в цементную платформу, отстегнул цепь белокурого домашнего животного от кольца и медленно повёл девушку с платформы, сначала на песок, и потом через арену к одним из дальних ворот. Блондинка всё время перемещалась на четвереньках.

Двое дежурных с баграми подцепили безвольное тело чемпиона, и поволокли его по песку к другим воротам.

— Ну вот, теперь блондинка в безопасности, — сказал Кэбот.

— Здесь, ни один человек не может быть в безопасности, — заметил Пейсистрат, но его голос потонул во внезапном рокоте барабанов.

— Что это? — спросил Кэбот.

— Кульминация этого дня, — пожал плечами Пейсистрат.

Из дальних ворот вывели кюра, спотыкающегося под массой тяжёлых цепей, и, подгоняя горячими железными прутьями, погнали к центру арены.

— А вот и Лорд Пирр, — констатировал Пейсистрат.