Джон Норман - Приз Гора

— Возможно, Господин, — ответила Эллен, не совсем поняв куда он клонит.

— А что если я прикажу тебе опустить голову до земли? — усмехнулся её хозяин.

— Тогда я должна буду немедленно выполнить приказ своего господина, — сказала девушка, чувствуя, что краснеет.

Но тут с запада донёслись хлёсткие звуки одного за другим двух выстрелов, и Селий Арконий бегом направился туда. Эллен обернулась и успела увидеть его стремительно удалявшуюся, пригнувшуюся фигуру. В следующий момент девушка увидела торс косианца, поднявшегося из травы. Она даже толком испугаться не успела, как грохнул выстрел и мужчина, сложившись пополам, пропал из виду.

Внезапно Эллен обратила внимание на то, что выстрелы слышатся всё реже и реже.

— Патроны! — услышала она, как кто-то крикнул по-английски.

Вскоре из травы с севера вывалился представитель, его одежда была изорвана в клочья. Он пятился, отступая к фургону. Вслед за ним появился другой мужчина, отступавший с запада.

— Патроны! — снова услышала Эллен.

Представитель крикнул в ответ по-английски:

— Их нет больше, идиот! Запас был в седельных сумках. Мы лишились их вместе с убежавшими тарлариономами! Всё, что было в сумках убитого тарлариона, мы уже использовали.

Эллен, понимавшая, и язык, и смысл сказанного, вздрогнула от нехороших предчувствий.

Внезапно, в траве ярдах в пятидесяти сверкнул шлем, а затем показался косианский лучник. Стрела лежала на наполовину натянутой тетиве.

Через пару мгновений к нему присоединился ещё один солдат.

Тарн с подвешенной под брюхом корзиной, пронёсся над фургоном, а затем, вернулся и начал нарезать плавные круги. Представитель заткнул своё, теперь бесполезное, оружие за пояс и поднял руки. Из корзины в него стрелять не стали. Тарн продолжил медленно кружить над местом боя.

— У нас больше нет молний! — крикнул представитель. — Больше нет молний! Мы сдаёмся!

Эллен вспоминалось, что, когда она видела Селия Аркония в последний раз, арбалета у него не было. Похоже, болты к нему тоже закончились.

Ещё несколько косианцев появились из травы вокруг лагеря, кто с луками, кто с копьями, и начали медленно сходиться к центру.

Селий Арконий, Фелом Дорон, а за ним Порту Каньо, медленно встали на ноги и устало двинулись к фургону. Ещё один из товарищей Порта пришёл с другой стороны. Больше никого из их отряда Эллен так и не дождалась.

Селий Арконий махнул рукой Эллен, давая понять, что она должна выйти из-под фургона. Рабыня покорно выползла наружу, подошла и встала на колени у ног своего хозяина, испуганно озираясь.

От отряда всадников осталось четыре человека, включая их предводителя, которого мы договорились называть представителем. Остальными тремя были, тот, который был ранен, во время первого налёта, это именно он кричал о том, что кончились боеприпасы, мужчина, командовавший слинами, условно назовём его егерем, и Мир. В общем, в последней стычке не погиб ни один из их группы, по-видимому, благодаря своему вооружению. Вероятно, косианцы дали им широкое поле для маневра, будучи не в состоянии приблизиться достаточно близко, чтобы достать их из малых луков. Всё же, это не те могучие крестьянские луки, которые позволяют гореанским деревням сохранять свою относительную автономию. Из четырёх тарнов два были сбыты огнём пистолетов, подлетев слишком близко, но их пример добавил тарнстерам двух других птиц здравого смысла, и они держались на достаточном расстоянии. Один из них приблизился только после того, как стрельба стихла окончательно, и именно ему представитель сообщил о своей капитуляции. Другой всё ещё оставался достаточно далеко, настолько, что казался не более чем небольшим тёмным пятном в небе.

Подкапитан широкими шагами двигался через степь впереди своих солдат, вооружённых луками, копьями и щитами. Эллен даже задумалась над тем, смогут ли их щиты выдержать попадание пули. Помимо луков и копий у всех имелись короткие, опасные гореанские мечи — гладии.

Итак, подкапитан шёл впереди. Он, как и любой гореанин, предпочитал вести своих людей за собой. Эллен узнала его. Она видела его прежде, сначала на тарновом чердаке Порта Каньо, потом в караване и около купальни.

Тарн, недавно круживший над фургоном уже приземлился, сев ярдах в пятидесяти в стороне. Два стрелка и тарнстер выскочили из корзины, но Эллен не увидела среди них Терсия Майора, который, насколько она знала, был среди нападавших. По-видимому, предположила девушка, он находился в корзине другого тарна, которым, скорее всего и управлял. Этот тарн всё ещё был немногим более чем пятнышком в небе, хотя и уже начал приближаться, постепенно увеличиваясь в размерах.

Подгоняя жестами мечей и копий трёх выживших животных гнали к фургону. Они волочили лапы, испуганно моргали глазами и внешне послушные, шли туда, куда их вели. Насколько могла сказать Эллен, они не участвовали в схватке. Казалось, о них вообще все забыли, оставив в покое, как не представлявших опасности. Безусловно, их, скорее всего, расстреляли из луков, если бы они попытались напасть или сбежать. Двоих ведь убили во время первого налёта, вероятно потому, что те приняли угрожающие позы. Косианцы, заключила Эллен, понятия не имеют, что с ними делать. Возможно, они подумали, что это некий вид животных. И тогда ей пришло в голову, что именно этого и добивались монстры, чтобы косианцы думали именно так. Разве их не держали в клетках в праздничном лагере? Кто мог знать, что те клетки легко открывались изнутри?

— Кто здесь старший? — строго спросил подкапитан.

— Я, — одновременно ответили представитель и Порт Каньо, вызвав улыбку на лице подкапитана.

— У Вас я смотрю довольно странные домашние животные, — заметил он, обращаясь к Порту Каньо.

— Они не мои, — буркнул тот. — И они не домашние животные. Они разумны и опасны.

— Это простые дрессированные животные для выступлений, абсолютно смирные и неопасные, — поспешил заверить офицера представитель. — Мы карнавальная труппа. Мы приняли вас за грабителей. Мы просто не знали. Простите нас за сопротивление законной власти Коса.

— Вы преуспели бы больше, если бы узнали знаки отличия и униформу Коса, — заметил подкапитан.

— Увы, не могу не признать вашей правоты, — развёл руками представитель.

В отдалении, приблизительно в двухстах ярдах от фургона приземлился второй тарн.

— Кое-кто из них, — указал подкапитан на Порта Каньо, Фела Дорона и их последнего оставшегося в живых товарища, — беглые пленники, а эти двое из них совершенно точно бунтовщики, виновные в заговоре против Коса. И этот тарнстер, так или иначе, из той же компании. Группой мужчин было совершено ограбление, могущее повлечь значительные последствия. Эти пленники или, по крайней мере, некоторые из них, и, конечно, тарнстер, у которого было замечено золото свежей чеканки монетного двора в Джаде, что-то знают об этом деле.