Сара Маас - Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата [litres с оптимизированной обложкой]

Манона отбила старухину атаку, отбросив ведьму назад. Теперь на нее устремилась Крессэда.

Крессэда не имела такой воинской выучки и опыта, как предводительницы Черноклювых и Желтоногих. Пренебрегая упражнениями, она десятки лет занималась гаданиями по внутренностям животных и всматривалась в положение звезд, ища там ответы на загадки Трехликой богини.

Сдвинувшись влево, Манона легко уклонилась от железных ногтей Крессэды, после чего ударила верховную ведьму Синекровных локтем в нос. Крессэда пошатнулась. Две ее спутницы снова атаковали.

Три выпада без передышки. Такого проворства Манона не предполагала. Однако ни один удар не застигал ее врасплох. Она следила за движениями противниц и замечала каждое их уязвимое место.

Сегодня верховные ведьмы сражались не с надломленной главнокомандующей, не знающей своего места в мире. Она не стыдилась правды о своем происхождении. Она не боялась их.

Сражением против Маноны управляла бабушка. Выпады предводительницы Черноклювых были самыми коварными и опасными. Она же нанесла Маноне первые раны, полоснув железными ногтями по плечу.

Но Манона неутомимо махала мечом. Металл лезвия ударялся о металл ногтей, и звон ударов уносился к заледенелым вершинам.

Нет, сегодня она ничего не боялась.

Такого сражения Дорин еще не видел. Выпады ведьм были невероятно быстрыми и столь же опасными. Никто из смертных воинов не мог двигаться так, как Манона, превратившаяся в вихрь стали и железа.

Три против одной. Шансы были явно не в пользу Маноны. Особенно когда ей в числе прочих противостояла бабушка. Дорин помнил, в каком состоянии Манона когда-то свалилась на палубу их корабля.

Но пока что она мастерски уходила от ударов верховных ведьм. Их ногти царапали воздух. Манона успевала отразить каждый удар. Дорин видел: она не столько атаковала сама, сколько сдерживала противниц. Впрочем, и они тоже несколько поостыли, убедившись, что за эти месяцы Манона сильно изменилась.

Магия Дорина бурлила, требуя выхода. Он легко положил бы конец этому сражению. Но Манона приказала ему не вмешиваться, и он оставался среди зрителей.

Крошанки рядом с ним дрожали от страха. Трудно сказать, что больше их пугало: поединок Маноны или само появление трех верховных ведьм, сумевших их найти.

Только Гленнис оставалась удивительно спокойной. Бронвена едва сдерживалась, чтобы не броситься Маноне на подмогу.

В сражении наступила пауза. Манона и верховные ведьмы разошлись, тяжело дыша. Из плеча Маноны сочилась синяя кровь. Мелкие раны были и у ее противниц.

Манона по-прежнему оставалась на внешней стороне прочерченной ею линии – удерживала позицию.

Темноволосая ведьма в развевающемся черном одеянии сплюнула на снег синюю кровь.

– До чего ж ты жалкая! Вся в мать. И в отца, – добавила бабушка Маноны, язвительно улыбнувшись Гленнис.

Рык Маноны загремел над склонами.

Смех ее бабушки походил на воронье карканье:

– Никак это все, на что ты способна? Рычать, как собака, и махать мечом, как никчемные смертные людишки? Мы ведь все равно тебя одолеем. Лучше преклони колени и прими смерть, сохранив хотя бы остатки достоинства.

Манона лишь отвела руку назад и шевельнула пальцами. Сама она не решалась ни на мгновение оторвать взгляд от противниц. Дорин потянулся за Дамарисом, но Бронвена его опередила – бросила Маноне свой меч. Лезвие сверкнуло на солнце, прочертив лучик по снегу.

Манона поймала оружие. Держа в каждой руке по мечу, вновь повернулась к верховным ведьмам.

– Рианнона Крошанская три дня и три ночи обороняла ворота. Даже в конце она не преклонила колени перед вами. Я последую ее примеру, – добавила Манона, усмехнувшись противницам.

Дорину не почудилось: священное пламя слева от него вспыхнуло ярче. Гленнис затаила дыхание. Остальные крошанки тоже.

Манона пригнулась, взмахнула мечами:

– А потом закончим и то, что началось в древности.

Она устремилась в атаку. Сверкали лезвия мечей. Бабушка отступала шаг за шагом. Двум другим верховным ведьмам тем более было не пробиться сквозь смертоносную линию.

Исчезла ведьма, предпочитавшая смерть бабушкиному неодобрению. Исчезла ведьма, негодовавшая на правду, угрожавшую разорвать ее в клочья. Сейчас против верховных ведьм сражалась стремительная как ветер, неукротимая… королева двух народов. Такой Манону Дорин видел впервые.

Желтоногая провела маневр, заставивший Манону отступить на шаг, потом еще. Мечи все так же сверкали на солнце. Уступив эти два шага, отходить дальше Манона не собиралась. Ее сердце наполняло сознание правоты. Глаза сверкали бесстрашием. Остановить такую Манону было невозможно.

Предводительница Желтоногих оттеснила ее почти к самой черте на снегу. Бабушка и Крессэда держались поодаль, ожидая, чем это кончится.

Внешне Желтоногая выглядела сгорбленной старухой – воплощением ночных кошмаров. Она была еще мерзостнее Бэбы – прежней верховной ведьмы Желтоногих. Но проворство делало ее опасной противницей. Казалось, Желтоногая старуха и впрямь летала над землей, а ее искривленные ногти, соприкоснувшись с доспехами Маноны, всякий раз оставляли кровоточащие раны.

Мечи Маноны отражали удар за ударом, однако она не пыталась атаковать и теснить старуху. Дорин не понимал, почему она упустила несколько благоприятных моментов.

Еще непонятнее была оплошность, стоившая Маноне ран на руке и боку. Она приклеилась к месту, превратившись в стену, которую предводительнице Желтоногих было не преодолеть. Старуха рычала, снова и снова бросаясь в атаку и все сильнее поддаваясь гневу. Казалось, она утратила способность здраво оценивать положение.

Дорин разгадал маневр Маноны. Она устроила Желтоногой западню и теперь последовательно загоняла туда старуху. Приманкой служил незащищенный бок Маноны.

Охваченная яростью, предводительница Желтоногих бездумно кинулась на приманку, растопырив пальцы.

Манона ждала.

Кровожадность направляла все движения Желтоногой. Ее отвратительное лицо светилось в предвкушении убийства. Она уже торжествовала победу. Осталось лишь нанести смертельный удар, располосовать Маноне грудь и вырвать сердце.

Предводительница Черноклювых разгадала замысел внучки и пыталась криком предостеречь Желтоногую, но было поздно. Западня захлопывалась.

Едва кривые ногти Желтоногой скользнули по доспехам Маноны, как та стремительно отклонилась в сторону и ударила Рассекателем Ветра по вытянутой шее старухи.

На снег хлынула синяя кровь.

Дорин не зажмурился, как тогда, в момент казни Сорши. Отсеченная голова Желтоногой упала на снег. Следом рухнуло туловище, сминая складки коричневого плаща.