Сергей Куц - Вор и тьма [litres]

Но поздно! Мое секундное замешательство дало магу шанс, которым тот воспользовался сполна. Мы сорвались с места одновременно: я – вперед, он – назад. Герцог прыгнул в темный зев, раскрывшийся в реальности, и ткань нашего мира мгновенно схлопнулась.

– Где он? – Я завертелся на вершине черной пирамиды, как голодная псина, у которой из-под носа увели кость. Дикое разочарование охватило меня. Проклятая магия! Избавила Огсбурга от возмездия!

– Имперец теперь далеко, – послышался снизу слабый от изнеможения голос Велдона, – и выкарабкается он из дальних далей небыстро. В последний момент Господь подсказал мне, как исказить заклятие Огсбурга.

Отец Томас спешил к бесчувственной Лилит. Он не шел даже, а ковылял, сгорбившись, набросив капюшон рясы и не отрывая правой ладони от лица. Инквизитор ступал и двигался так, словно не в полной мере управлял собственным телом.

– Все кончено!

В отличие от слабого голоса церковника, речь леди Кайлер звенела победными нотками, в ней не слышно и намека на усталость или тревогу. Только ликование! Алиса улыбалась мне с предпоследнего уровня пирамиды, а за ее спиной – пять безжизненных тел с растекающимися из-под них лужами крови. Но я не видел ни кровь, ни смерть! На черной одежде Алисы нет и пятнышка бурого цвета. Да все равно! Хоть бы и перемазалась в чужой крови с головы до ног! Важно лишь то, что моя любовь – рядом и смотрит с теплом в глазах!

– Все только начинается, ведьма. – Орк вдребезги разбил намечавшуюся идиллию.

За Нуроггом тоже сваленные тела и красный след, но одеяния орка более подошли бы нещепетильному мяснику.

– Попридержи язык!.. – зло зашипел я.

– Легко! – против ожиданий согласился сотник и, обтерев лезвие тесака о рукав, направился вниз.

Я наполнился злобой, захотелось бросить вдогонку что-нибудь колючее и оскорбительное.

– Оставь его. – Алиса коснулась моей руки.

В один миг я растаял, ее губы прильнули к моим. Я запоздало испугался, что кровь офицера на моем лице оттолкнет леди Кайлер, но то, как я выглядел, совсем не потревожило девушку. Губы Алисы были освежающе прохладны и чувственны, я крепко прижал ее к себе.

– Что теперь? – спросил я, когда поцелуй окончился.

Глупый и донельзя банальный вопрос. Пусть переполняют чувства, но в душе пустота… А дальше что? Мы в самом логове приспешников Низверженного, победили часть их, но заполучили лишь передышку. Вряд ли она будет долгой.

– Не знаю. – Снова улыбнувшись, Алиса высвободилась из объятий.

Она сжимала кусок темной ткани, срезанный с одеяния последнего сраженного ею чернокнижника. Сняв с пояса флягу, девушка отвинтила крышку и, смочив тряпку, принялась заботливо омывать мое лицо.

– Что-то произошло, – произнесла она. – Не понимаю как, но я свободна. Когда пол задрожал, я решила, что началось землетрясение, а потом вспыхнул золотой свет, и послышались слова молитвы. Затем еще вспышка, и мы упали: я и Лилит. Поднялись уже другими. Прежними. Не ведаю, как дочь инквизитора, но я захотела мстить. За все те… За все то, что они со мной сотворили. Я, конечно, стала другой…

Алиса горько усмехнулась.

– Я другая… Годы не прошли даром, но я вновь принадлежу сама себе. Мне трудно это все объяснить.

– Ты все очень хорошо объясняешь. – Я прикоснулся к волосам девушки. – А как те две тени, с которыми вы схватились на мечах?

Племянница кардинала пожала плечами:

– Они остались под властью Низверженного.

Во взоре Алисы неожиданно появился страх загнанного зверя.

– Впервые за много лет чужая воля не правит мной. Это было страшно. – Девушка застыла, ее рука замерла у моего виска, взгляд устремился куда-то вдаль. – Теперь, только теперь я понимаю, какая жуть владела мной.

Алиса вдруг разрыдалась и ткнулась лицом мне в грудь, я обнял ее казавшиеся хрупкими плечи, а она продолжала:

– Я была не своя… Чудовище!.. Кинжал избранных… Ты…

Она посмотрела в мои глаза.

– Ты будешь любить, зная, сколько на мне смертей?

Леди Кайлер испуганно смотрела в мои глаза, пытаясь отыскать там ответ, губы ее задрожали. Я поцеловал их, Алиса обмякла. Успокоилась. Я любил ее больше жизни, и моя любимая знала это…

– Надо покинуть замок, – сказал я, когда мы пришли в себя. – Тебе известно, как выбраться отсюда?

– Дорогу-то наверх я найду, – ответила Алиса; она полностью взяла себя в руки и снова походила на совершенное оружие; лишь когда смотрела на меня, взгляд ее менялся. – Но снаружи больше сотни стражей. Мечники и арбалетчики, и это малая часть тех, против кого вскорости надо будет биться.

– Отчего они еще не здесь? – Этот вопрос терзал меня с момента, как исчез Альбрехт Огсбург. Я не понимал, почему толпы приспешников Низверженного не хлынули в подземный храм, чтобы схватить либо просто расправиться с нами.

– Идем, – Алиса кивнула на отца Томаса, – он должен разуметь более нашего.

Она права. Все, что ни произошло в святилище возвратившегося бога, случилось явно не без участия инквизитора. Спустившись с пирамиды, мы приблизились к церковнику. Стоя на коленях, Томас Велдон негромко читал молитву и водил ладонями над бесчувственной дочерью. С рук монаха на грудь Лилит падало теплое свечение.

– Снова золотой свет… – прошептал я.

– Ничего не вижу, – сказала Алиса, чем изрядно удивила.

Вмешиваться нельзя, и мы покорно ждали, когда отец Томас закончит святую волшбу. Он слыл сильнейшим магом-врачевателем Матери Церкви.

Я и Алиса держались за руки, как подростки в пору первой любви. Я блаженствовал, ощущая близость Алисы, ее аромат; а чуть в стороне орк деловито раздевал труп офицера. На нас Нурогг внимания не обращал, да и мне плевать на него: пусть творит что пожелает; он и занимался чем хотел – обчищал мертвеца: из одежд офицера многое больше подходило для носки, чем перепачканные кровью штаны, куртка и рубашка сотника.

– Всё, – инквизитор уселся прямо на мраморные плиты, говорил он еле слышно, – сделал всё, что требовалось, и даже больше; Лилит отныне в полном здравии. Мне требуется время. Чтобы восстановиться.

– Она спит? – поинтересовался я.

Дочь инквизитора мерно вздыхала во сне. Смертельная бледность уходила, ее кожа розовела с каждым вдохом. Какой же она все еще ребенок…

– Спит, – устало молвил Велдон. Глубоко натянутый капюшон скрывал верхнюю часть лица. – Очень большая кровопотеря, но Господь не отвернулся от нее и после проклятых тенет Низверженного! Господь направил меня, дал мне сил, и я исцелил ее…

Смолкнув на миг, Велдон добавил:

– …мою дочь.

Возникло безмолвие, которое вдруг нарушила Алиса Кайлер:

– Это я привела Лилит к Низверженному!

– Что? – встрепенулся отец Томас.

Он вскочил на ноги. В мгновение ока исчезли опустошенность и бессилие инквизитора.