Мари Бреннан - Мемуары леди Трент: Тайна Лабиринта [litres]

По счастью, возвращение в Куррат обошлось без приключений. Шимон с Авивой приветствовали меня без особой помпы – а точнее сказать, просто вновь приняли меня на постой. Здесь ко мне относились совсем не как к гостье семьи, что было особенно хорошо заметно по сравнению с жизнью в стойбище. По сути, я просто остановилась в очень маленьком отеле, обеспечивавшем должный присмотр за моей добродетелью и твердостью в вере. Поскольку никаких реальных ограничений присмотр сей на меня не налагал, и никаких претензий хозяева мне не предъявляли, все оставались довольны.

В их доме меня ожидало письмо с призывами не стесняться и перед возвращением в Дар аль-Таннанин отдохнуть с дороги денек-другой. Том же по прибытии в Мужской Дом Квартала Сегулистов получил письмо, гласившее, что Пенсит желает видеть его на следующее утро.

– Забота о моем хрупком здравии, несомненно, подорванном испытаниями, что выпали на мою долю… – пробормотала я. – Весьма трогательно, но я, пожалуй, как-нибудь обойдусь.

– Мне бы твои выходные, – с мелодраматическим вздохом заметил Эндрю. – Но… такова уж армейская служба!

На следующее утро они с Томом первым делом зашли за мной, и мы отправились в Дом Драконов вместе. Увидев меня, Пенсит не сказал ни слова, но проявил немалую заботу о моих удобствах – вплоть до того, что усадил меня в кресло, чего никогда прежде не делал. Вскоре мне сделалось ясно: он полагает, что я до сих пор не оправилась от испытаний, пережитых при похищении. Желание спросить, не забыл ли он, что Тому пришлось куда хуже, или просто ничуть не волнуется о его самочувствии, я задавила в зародыше. (Конечно же, и то и другое было неправдой, но очень уж мне захотелось его уколоть. С момента возвращения в Куррат не прошло и суток, а моя ершистость уже подняла голову вновь.)

– Вы получили наше донесение касательно бану сафр? – спросил Том. – О винтовках и прочих признаках внезапного богатства. Не говоря о том, где они могли взять препарат, которым лишили нас сознания. Не думаю, что это была какая-нибудь травяная настойка.

– Наш доктор считает, что это был эфир, – подтвердил Пенсит. – На основании описанных вами симптомов. И – нет, в пустыне его не изготовить, если только у них не было большой химической лаборатории, которой вы не заметили. Будь я проклят, если… прошу прощения, кавалерственная дама Изабелла. Понятия не имею, где они его раздобыли. И выяснить это шансов не много.

– И ни у кого никаких догадок? – нахмурив брови, спросил Том.

– О, чего-чего, а догадок хватает! Я бы сказал, с избытком. Отправить эфир бану сафр можно было через любое из племен, не любящих аритатов или самого калифа. Таких вокруг более чем достаточно, – пожав плечами, полковник махнул рукой и устало откинулся на спинку кресла. – Мне известно одно: ахиаты ведут расследование и черта с… э-э… вряд ли сообщат о результатах нам.

Это было досадно, но вовсе не удивительно. Естественно, ахиаты не станут рассказывать нам о своих внутренних конфликтах, которыми наше правительство может воспользоваться к собственной выгоде.

– Но, не имея информации, мы не сумеем помешать им в будущем, – заметила я.

Судя по раздражению на лице, Пенсит в моих напоминаниях на сей счет не нуждался.

– Будь моя воля, я вывел бы в пустыню роту и преподал бы этим бану сафр такой урок, что не скоро забудут. Конечно, до тех, кто стоит за всем этим, таким манером не дотянуться, но хоть одного из орудий они бы лишились. К несчастью, калиф подобного ни за что не позволит.

Да уж, конечно! Допустить такое – все равно что расписаться в неспособности навести порядок в стране.

– В этом отношении аритаты сделали все, что могли, – сказал Том. – После первого происшествия нам ничто не угрожало.

– Что ж, теперь вы здесь, и до бану сафр далеко, – резюмировал Пенсит, сцепив пальцы и подавшись вперед, как свойственно людям, собирающимся перейти к делу. – Надеюсь, за такой срок вам удалось узнать что-либо полезное?

– Могу дать почитать наши рабочие дневники, если пожелаете, – ответила я.

Должно быть, это прозвучало слишком любезно: Том бросил на меня строгий взгляд и сказал:

– Нам удалось собрать немало данных о том, о чем мы раньше могли только догадываться. Уверен, в самом скором времени это принесет плоды. В этом году репродуктивный сезон миновал, но это дает нам время подготовиться к следующей зиме. Мы с Изабеллой подготовили некоторые соображения на предмет изменения условий содержания драконов, чтобы склонить их к более естественному поведению.

Пожалуй, мне этого со столь серьезной миной сказать бы не удалось. Наши «соображения» варьировались от каких-либо разбрызгивателей сверху, которые могли бы заставить драконов поверить, будто сезон дождей начался среди лета, до сложной системы подвесных ремней, в которой драконов можно раскачивать, имитируя полет. Хоть какой-нибудь практичностью отличалась только идея вольера для спаривания – с пьедесталом для самки и местом для всех имеющихся в наличии самцов вокруг. Но много ли пользы принесет она без последующих полетов?

Проверить это можно было только опытным путем, чего мы в данный момент, как и предупредил Том, сделать не могли. Перспектива задержки, даже объективно неизбежной, привела Пенсита в очевидное раздражение.

– Между тем, – заговорила я, прежде чем он успел раскрыть рот, – мы подготовились к более систематической работе с яйцами. Изучив данные, полученные на медоежках, мы сможем изменить условия инкубации так, что значительно повысим процент успешных результатов.

Если это и умиротворило Пенсита, то лишь отчасти: ведь нам надлежало решить проблему разведения драконов в неволе, а не просто выводить их из яиц. Интересно, чего он ожидал, узнав, что на смену лорду Тавенору прибудем мы? Неужели наша репутация достигла таких высот, что он всерьез рассчитывал на немедленный успех? Или просто ждет результатов с таким нетерпением, что не в силах смириться ни с одной неудачей?

По-видимому, дело было в последнем.

– Шар земной, знаете ли, не перестал вращаться, пока вы пребывали в пустыне. Йеланцы развернули в Ва-Хине целый воздушный флот – тридцать целигеров. Как утверждают наши источники, новой, улучшенной конструкции. А сколько целигеров у нас? Пять! И этого прискорбно мало.

Когда я слышала об этом в последний раз, наш воздушный флот состоял лишь из четырех целигеров: один был большей частью воссоздан из деталей, выловленных в Немирном море, а еще три – построены из материала, добытого позже. По-видимому, и кости покойной Примы не пропали даром.

В Дар аль-Таннанине