Михаил Михеев - Шпага, магия и чуть-чуть удачи [litres]

Командовавший всем этим безобразием человек был под стать занимаемому посту. Осознающий собственную значимость и незаменимость здоровяк с гортанным произношением вначале смотрел на визитеров, будто они никто и звать их никак, а выслушав их дело, просто послал. Не было у него времени (а главное, желания, это читалось между строк легко и непринужденно) заниматься ерундой вроде проблем явившихся непонятно откуда визитеров. Тем более делать это он и впрямь не обязан. Рагнар смиренно слушал и обтекал, Ирия, как и положено по местным понятиям женщине, стояла позади него и тоже молчала. Вот только когда ей довольно толсто намекнули, что если она проявит определенную благосклонность, то дело может обернуться совсем иначе, Охотница вспылила и пообещала кое-кому кое-что отрезать. Что она может, орангутанг при должности понял сразу, все же кто такие Охотники и на что они способны, знали все. Поэтому он резко поскучнел и поинтересовался у Рагнара:

– Я вижу, вы уже уходите?

– Да, – голосом некроманта можно было, казалось, заморозить океан.

– Тогда почему так медленно?

– Потому что, думаю, мы договоримся.

На лице его собеседника промелькнула тень заинтересованности. Наверняка решил, что сейчас ему предложат взятку – нормальная ситуация для этих мест, освященная традициями, можно сказать. Рагнар усмехнулся, шагнул к нему и положил на стол аккуратный сверток. Вот так, сколько лет таскал с собой без толку – и, наконец, пригодился. Посмотрел, как начальник воздушного порта разворачивает плотную вощеную бумагу, затем как бледнеет его лицо, сунул ему под нос украшенную одним-единственным перстнем руку и благосклонно сказал:

– Прежде, чем совершить, что должно, познакомьте меня со своим преемником, уважаемый.

– Владыка, – из голоса здоровяка будто по волшебству исчез всякий намек на вальяжность. – Владыка…

– Да, это я, – слова Рагнара звучали ровно и вполне благосклонно. – Только понять это стоило до того, как вы оскорбили мою невесту и меня самого.

– Владыка…

– Заело? – участливо спросил Рагнар. – Сам виноват. В общем, я сейчас схожу пообедать, а когда вернусь, ты или найдешь, чем искупить вину, или… сделаешь, что должно. Брысь.

Полчаса спустя, когда они не спеша ужинали в небольшом и очень дорогом ресторане с видом на море, Ирия, все это время молчавшая, наконец спросила:

– Ну, и что это было?

Что «это» она не пояснила, но Рагнар и сам прекрасно понял. Усмехнулся, аккуратно промокнул губы салфеткой и ответил:

– Это как раз один из тех нюансов, которые тебе стоит учитывать, если ты все же не передумаешь становиться моей женой.

– То есть?

– Это – человек моего клана. То, что он меня не узнал, уже само по себе жуткое оскорбление. Видел он меня, правда, единственный раз, восемь лет назад, но это роли не играет. Намек тебе на койку – это, опять же, оскорбление, причем мне же. В общем, такое по местным обычаям смывается кровью.

– И что дальше?

– Дальше? Ничего особенного. Я ему вручил ритуальный обсидиановый нож, которым этот умник теперь обязан прилюдно вспороть себе живот. Варварство, конечно, однако, согласись, хороший аргумент в споре.

– Но…

– Ирия, родная, – девушка от неожиданности вздрогнула. Никогда раньше он к ней так не обращался. – Эти горы редко рожают интеллектуалов, зато придурков, ценящих только силу и жестокость, в избытке. Честное слово, мне страшно представить, что я мог стать одним из них?

– Страшно? – Ирия не верила своим ушам. Напугать некроманта – это что-то с чем-то.

– Я неправильно выразился, – печально улыбнулся Рагнар. – Скорее, противно.

Это звучало еще более невероятно. Противно… Некромант, привыкший копаться в не первой свежести трупах, в первую очередь утрачивает чувство брезгливости. Рагнар поймал ее недоуменный взгляд:

– Я воспитан в несколько иной шкале ценностей. И, подозреваю, мать не зря старалась не привозить меня сюда. Ей тоже не хотелось, чтобы я стал таким, как ее родственники. Жаль только, прошлое не оборвешь. Сегодняшний случай – тому пример.

– Но… – Ирия вспомнила, с чего начинался их разговор.

– Ир, я не мог отступать. Потеря лица – это в перспективе куча проблем.

– Я не о том. Он что, действительно вспорет себе живот?

– Не факт. У него есть несколько выходов. Или действительно покончить жизнь самоубийством, чего ему вряд ли хочется, или придумает, чем меня задобрить. Хотя, откровенно говоря, не знаю, как. Еще варианты – сбежать и опозорить свой род, вызвать меня на поединок и попытаться оспорить звание главы клана… Пожалуй что и все. Подозреваю, он сбежит – вряд ли рискнет бросить вызов Охотнику…

Дверь в ресторан открылась, и через порог, свысока глядя на сидящих за столиками немногочисленных посетителей, шагнули четверо. Впереди вышагивал тот самый здоровяк, что недавно давился словами, глядя на нож, за ним следом еще трое. Физиономии, печатью интеллекта не отмеченные, зато мордально все они похожи, как братья. Рагнар усмехнулся:

– Ты знаешь, похоже, я ошибся. Если что, держи мне спину.

Судя по всему, этот урод на всю голову сообразил, что переубедить главу клана не удастся, а потому решил сразу перейти к оскорблениям. Во всяком случае, вызов, который он произнес, формально звучал безукоризненно, а вот тон… Да за него убивают! Впрочем, Рагнар слушал вполуха, больше размышляя о том, почему его оппонент решился на такое безумие. И чем дальше, тем больше он склонялся к выводу: глупость, недостаток информации и гонор.

Нет, в самом деле, связываться с Охотником себе дороже. Вот только если не знать фактов, а верить сказкам, то выходит, что без своих эликсиров Охотники – самые обычные люди. И в бою тоже обычные, этот же умник наверняка крайне высокого мнения о себе как о бойце… Стоп, он ведь и вовсе не понял, что Рагнар Охотник! Знак гильдии скрыт под одеждой, вот и не увидел. Наверняка решил, что сын богатого папочки нанял Охотницу в качестве телохранителя. Отошел от шока, прикинул шансы… Ну, что же, глупость наказуема. Формально Рагнар имел право попросту указать вызвавшему его на дверь, разницу в статусе еще никто не отменял. Фактически же это ударило бы по его и так непонятно к чему подвешенному авторитету. А раз пошла такая пьянка, то и хама этого, и его братьев придется валить. Это, конечно, не на пользу и без того небольшому клану, но оставить все как есть, показать слабость (а иначе эти примитивы отступление не воспримут) куда хуже и опаснее.

От размышлений на тему вселенской глупости Рагнара оторвало лишь осознание того, что в ресторане воцарилась тишина. Абсолютная, гробовая, слышно, как муха под потолком гудит. И, похоже, от него ждали ответа. Усмехнувшись, он лениво сменил позу на более расслабленную (это внешне, на самом деле, из нее проще было уйти с линии атаки) и небрежно бросил: