Сергей Новицкий - Звон мечей [СИ]

Три минуты, именно за столько времени должна была подоспеть подмога. Именно столько мы должны были удерживать ворота. Самые долгие три минуты в моей жизни. Невероятная реакция и владение этим необычным видом оружия. Такое владение, о котором можно слагать песни. За считанные секунды из всего моего отряда остался я один. Монахи словно игрушек раскидали воинов, которые были далеко не новичками и набросились на меня. Мое «я» скользнуло в состояние измененного сознания, позволив отрешиться от мира. Остался только танец смерти. Мое тело плыло, уворачиваясь от ударов, Ада пела, горя желанием добраться до плоти противника и не могла. Они ускользали от моих ударов, и хоть и не могли добраться до меня, я чувствовал свою беспомощность. Эта беспомощность не давала сконцентрироваться на бое, и, чуть ли, не выкидывала мое сознание в реальный мир, в котором бы я умер за считанные мгновения. Затем все закончилось так быстро, как и началось, мои противники неожиданно исчезли и я вернулся обратно, глотая воздух словно рыба, выброшенная на берег.

Подоспела подмога, и им не помогло их великолепное, божественное искусство убивать, их просто-напросто, задавили числом. Мои воины неудержимой лавиной ворвались в храм и начали методично захватывать его. Это был долгий и тяжелый бой, в котором погибло много людей, но мы медленно и верно отвоевывали метр за метром. Я раздавал команды, посылая группы людей осматривать помещения, когда что-то почувствовал и быстро обернулся. В десятке метров от меня стоял молодой монах лет двадцати и резко размахивался. Его страшное оружие с невероятной скоростью, вращаясь, понеслось ко мне. Одно мгновение промедления и я лежал бы располосованный, но Ада взвилась в воздух и коса упала на землю, разрубленная на две части. Монах повернулся спиной и побежал, я — следом. Я все дальше удалялся от своих войск вглубь храма, и в голове стучали молоточки: опасность, опасность, но моя врожденная безрассудность взяла над собой верх, и я продолжал погоню.

Монах подбежал к какой-то двери и я кинул нож. Он не мог чувствовать, не мог знать, но он знал. Плавное движение головой, нож проходит мимо цели и втыкается в дерево. Невероятно. Монах повернулся и я остановился. Мы молча стояли и смотрели друг на друга. Два врага, но в его глазах я не видел ненависти, лишь легкую искорку любопытства. Сзади меня раздался шум подоспевшей подмоги и он, слегка поклонившись мне, проскользнул в дверь. Я поднял руку и отозвал воинов, пытавшихся ринуться в погоню.

— Пусть уходит.

Храм оказался довольно аскетичным сооружением даже по меркам кочевников. В кельях монахов не было даже травяных циновок, похоже, они спали прямо на голых камнях. Еда была только растительная, ни кусочка животного происхождения, даже не было молока и яиц, лишь мешки разного зерна на складе. Как ни странно, кухни тоже не было, получается, они ели зерно в сыром виде? Если бы не Алтарь, как я его назвал, возникало ощущение, что здесь вообще никто не жил и не бывал. Идеальная чистота без признаков людей. И Алтарь. Огромное каменное изваяние настолько густо покрытое несколькими слоями застарелой крови и ошметков мяса, что даже непонятно было кому он предназначался. Запах мертвой плоти и гниения забивался в ноздри и вызывал тошноту, но я постарался пересилить себя и огляделся по сторонам. Так вот почему они не едят мясо, все, что они добыли уходит на жертвоприношения. На каменных стенах помещения были выбиты рисунки разнообразных способов умерщвления людей. Вот отрубание головы, здесь человека протыкают копьем, а вот этот, похоже, летит с высоты вниз. Да, эти ребята, действительно, поклонялись смерти. И полегли, защищая храм практически до единого. Кроме того молодого паренька, что метнул в меня косу. Да, он отличался от остальных, не боевыми способностями, дрался также запредельно, а, судя по всему, мировоззрением. Не отдал жизнь за храм почитаемой богини, а сбежал. Хотя, сбежал — слишком сильно сказано. Буквально на следующий день коса, которую он в меня бросил пропала и были убиты четверо кочевников. О, как я рвал и метал, ночью кто-то легко проник через патрули, ограбил и ушел безнаказанным. Патрули были усилены, но это не помогло, через пару ночей нарушитель опять побывал в нашей новой крепости. На этот раз был убит один кочевник, и появилась свежая кровь на алтаре. Надо же, мало того, что выкрал обратно свою косу, еще и умудрился как-то починить ее и принести жертвоприношение!

Я стоял на стене храма и осматривал окрестности. Да, за время, что прошло после штурма многое изменилось и храм стал больше походить на неприступную крепость, отдельное спасибо за это нужно сказать выжившему монаху. Воины вырыли ров вокруг стен, пусть без воды, но частокол, красующийся внизу отбивал желание сунуться туда без должной подготовки. Для создания частокола вырубили деревья, растущие вокруг храма, что осложняло попытку подобраться незамеченным. Также соорудили решетку, позволяющую быстро заблокировать проход в храм, пока охрана закрывает ворота. Да, много работы проделано, вот только, спрашивается, зачем? Неужели теперь это мой новый дом, неужели это — моя судьба? Осесть в этом храме с горсткой воинов, отбиваться от редких нападений, выдерживать возможные осады, уподобиться барону, или как там титул той сволочи, что закончила свою жизнь в пасти водяного змея. Вокруг шла война, умирали тысячи людей, а моя крепость была подобна островку спокойствия посреди бушующего океана. Гордыня, ужасное чувство, если бы не она, я бы уже, наверное, бился плечом к плечу с воинами генерала Малтиса. И, скорее всего, среди них же бы и полег. Не было у них шансов противостоять орде, ни одного, разве что они получат подмогу от соседних королевств или кочевников. Но кочевники уже свою помощь выделили, вот они, машут саблями, разрубая чучела с коней. Да, они не упускали ни одной возможности потренироваться. Исключения делались только в период боев, в любое же другое время они бегали, прыгали, скакали на лошадях, звенели саблями, кидали ножи. Для них это было естественным времяпровождением, как для других людей посидеть в баре, выпить эля. Поэтому они и были великими воинами, не только постоянные тренировки сделали их таковыми, а сам образ мышления.

Так что делать? Наверное, проще всего будет выделить основные варианты и выбрать из них наиболее предпочтительный. Итак. Армия Малтиса. Несмотря на все мои доводы и что я ушел от них, все еще продолжал возвращаться к идее присоединиться к ним. Вариант возможный, из плюсов будет усиление армии, из минусов наверняка будет проигрыш в одной из больших битв. Остаться здесь. Заманчиво, но как прокормить три тысячи человек? Какое-то время они протянут на охоте и соседних деревнях, но вскоре за пропитанием придется забираться все дальше и дальше. Реально комфортно могут размещаться не более десятой части армии. Двигаться дальше. Но куда? Захватить очередной замок барона? Бродить по стране этакой огромной бандой и портить кровь королю? Как бы глупо это не выглядело, но это было довольно здравой мыслью. Движущейся армии проще себя прокормить, также регулярные боевые стычки не дадут заскучать воинам. Попробовал спросить, чего же хочу я. И ответ несколько удивил меня. Ничего. Нет, конечно, я хотел мести, но это было не желание для себя. Просто хотел возмездия, а дальше была пустота. Я не знал, чего хочу. Сражаться на стороне Света, подобно бравому паладину? Нет, не хотел. И даже дело было не в отце и тому, что меня готовили для этого. Как в омут меня с головой окунули в этот мир, заставили карабкаться, выплывать. Да, это у меня очень неплохо выходило, самое главное, что я нашел смысл жизни. Ларна, девочка моя. Как же быстро ты смогла завоевать меня и так быстро я тебя потерял. Меня затрясло от ненависти. Плевать! Плевать на всех! На кукол и кукловодов. Не хочу бороться с Тьмой, не хочу помогать Свету! Просто хочу утопить этот мир в крови. Я сжал кулаки и понял, чем займусь в ближайшее время. Дьяк! Никаких игр с баронами, выступаю в сторону замка короля!