Джон Норман - Свидетельница Гора

— Сама сними, — предложил надзиратель.

Она, действительно, задёргалась, попробовав вытянуть кисти, скованных за спиной рук, из браслетов, но быстро поняла тщетность своих попыток. Цепь с бренчаньем затанцевала в кольце её ошейника. Я была уверена, что несмотря на все усилия она не повредит своих запястий, и даже не поранит кожу на них. Такие браслеты разработаны специально для женщин, и они надёжно держат нас.

— Я не могу сделать этого, — признала пленница.

— Значит, они останутся на тебе, пока я не сочту нужным снять их, — сказал ей хозяин подземелий.

— Тарск! — обозвала его свободная женщина.

Хозяин подземелий заметно напрягся. Как уже упоминалось, многие в городе знали его под прозвищем «Тарск», чего сам он крайне не одобрял. Свободная женщина, конечно, знать этого не могла. Просто для неё это было подходящее ругательство, унизительное оскорбление, первое, какое пришло ей на ум.

Присутствовавшие в зале мужчины понимающе ухмыльнулись. Охранники из подземелий обменялись взглядами. Своим оскорблением свободная женщина, скорее всего, сама того не понимая, весьма опрометчиво приблизила себя к их объятиям, причём гораздо ближе, чем могла себе представить.

— Я богата и высокопоставленна, — заявила Леди Айлин. — Я ожидаю, что мне будет предоставлено самое лучшее помещение.

— Есть у меня отличное местечко для тебя, — проворчал хозяин подземелий, — поблизости от воды.

— Превосходно, — кивнула она.

— Сэр! — попытался протестовать один из охранников ямы, тот самый, что какое-то время держал на поводке эту свободную женщину.

— Нет, — отрезал надзиратель, давая понять, что решение уже принято.

Леди Айлин, как выяснилось, вскоре предстояло поселиться не в камере, не в клетке, и даже не конуре с низким потолком, но вполне достаточного размера. Так что теперь охранникам не судьба понаблюдать за ней сквозь прутья решётки.

Свободная женщина обрадовано рассмеялась, похоже, считая решение хозяина подземелий, как своего рода свою маленькую победа, особенно принимая во внимание недовольство охранников.

— Быть может, позже, — пообещал Тарск охраннику. — Посмотрим.

— Ну, на этом наше дело можно считать законченным, — сказал клерк, передававший узницу надзирателю. — Желаю всего хорошего.

— Всего хорошего, — буркнул хозяин подземелий.

Клерк в сопровождении стражников покинул зал, выйдя через ту же дверь, что и вошёл сюда.

А надзиратель вытащил из своего мешка рабский капюшон, и передал мне. Предполагалось, что именно я надену его на очередную узницу подземелий Трева. А Тарск и два охранника направились к входной двери. Остановившись у самого выхода, они принялись о чём-то совещаться, но что именно они говорили, для меня осталось тайной, поскольку находились они вне пределов слышимости. Возможно, они говорили о новой заключённой, а может быть и просто о вопросах своей службы. Я не знаю. Не стоит забывать о том, что «любопытство не подобает кейджере».

Я же начала разворачивать рабский капюшон.

— Что это? — полюбопытствовала свободная женщина.

— Капюшон, Госпожа, — ответила я, не акцентируя внимания на том, что это был рабский капюшон.

— А зачем он? — заинтересовалась она.

— Простите меня, Госпожа, — попросила я. — Этот капюшон для вас. Вы должны знать как можно меньше о том где находитесь.

— Эй, я не тебе не рабская девка! — возмутилась Леди Айлин.

Пожав плечами, я встряхнула капюшон, расправляя горловину.

— Постой, — остановила меня она, и спросила: — Видишь того охранника?

— Которого? — уточнила я.

— Вон того, — кивнула пленница, — который посмел так нагло трогать меня!

— Да, Госпожа, — кивнула я.

— Красавчик, правда?

— Да Госпожа, — не могла не согласиться я.

— И поводок тоже ничего смотрится, не так ли? — осведомилась она.

— Да, Госпожа, — признала я.

Цепь поводка была набрана из тонких, маслянисто поблёскивавших звеньев. Кстати, металлический, отполированный до блеска ошейник, с аккуратным колечком спереди также смотрелся привлекательно.

— А браслеты? — не отставала от меня женщина. — Они тоже симпатичны?

— Да, Госпожа, — заверила её я.

Как мне кажется, большинство аксессуаров, сконструированных для рабынь, или, если смотреть шире, то для женщин вообще, разработаны не только и не столько в целях их удержания в совершенной безопасности. Эта функция подразумевается в них по определению. Те кто придумывал всё это, обычно имели в виду и эстетический аспект, помня о том, что следует представить рабыню в самом выгодном свете, усилив её красоту. Кстати, неволя, в целом, имеет тенденцию усиливать красоту женщин. И дело здесь не только в том, что её держат на строгой диете, заставляют ежедневно выполнять специально разработанные комплексы физических упражнений и растяжек, следят за её надлежащем отдыхом, чистотой, физической привлекательностью, предоставляют косметику, парфюмерию и откровенные предметы одежды, но и в том пути, причём закреплённом на законодательном уровне, которым она возвращает женщину на её место в природе, справедливо привязывая её к мужчинам, уменьшая количество её комплексов и освобождая её эмоции. Ни одна женщина не может быть полностью удовлетворена и счастлива, пока она не окажется у нога её господина. Многие женщин даже представить себе не могут, насколько они красивы, пока они не увидят себя в зеркале, связанными и в ошейнике.

— А на что это похоже, когда тебя трогает мужчина? — перейдя на шёпот, полюбопытствовала Леди Айлин.

— Они заставляют нас служить им, причём делать это превосходно, — ответила я.

— Ты думаешь, что они смогли бы заставить меня служить им? — спросила пленница.

— Не заставляйте меня отвечать на этот вопрос, Госпожа, — попросила я.

— Говори, — потребовала она.

— Да Госпожа, — не стала лгать я.

— Шлюха! — бросила свободная женщина.

— Да Госпожа, — вздохнула я.

Однако сама она при этом дрожала и трепетала.

— Я не останусь здесь надолго, — заявила Леди Айлин. — Мои любимые сестры заплатят за меня выкуп почти немедленно!

— Да, Госпожа, — не стала я разубеждать её я, поднимая капюшон.

— Как Ты думаешь, я понравилась ему? — поинтересовалась пленница.

— Не знаю, Госпожа, — пожал я плечами, и на свою беду не удержалась и добавила: — Возможно, он мог бы счесть вас интересной, если бы Вы сами были заинтересованы доставить ему удовольствие, и если бы Вы были нагой у его ног.

— Шлюха! — возмутилась она. — Два раза шлюха!

— Да, Госпожа, — не стала отрицать я, и поскорее набросила капюшон ей на голову, стянула вниз и закрепила пряжкой под подбородком.

Оказавшись в капюшоне, она сразу замолчала, хотя рот я ей не затыкала. Взяв в руку цепочку поводка, я обернулась и посмотрела на хозяина подземелий и охранников. Они всё ещё совещались, так что я осталась стоять на прежнем месте.