Джон Норман - Свидетельница Гора

Лишь когда животные перестали дёргаться, и стало ясно, что они точно мертвы, мужчины прекратили рубить и колоть их тела. Наконец, они отступили, опустив своё окрашенное в красный цвет оружие. Похоже, они сами были шокированы произошедшим. Они тяжело дышали, с трудом втягивая в себя воздух. Стены и пол были забрызганы кровью, повсюду валялись куски тел двух мужчин. Я отчаянно жалась к стене, стараясь отстраниться от текущей по полу жидкости. Только сейчас я поняла, что оказывается пол в тоннеле покатый. На это чётко указывала медленно растекающаяся вдоль по коридору кровь. Казалось, лужи крови были повсюду, в их тёмной поверхности отражались светлячки ламп. Я старалась не смотреть вниз, чтобы не видеть валявшиеся среди этих луж куски мяса, которые ещё недавно были капитаном отряда убийц и одним из его подчинённых, растерзанным более крупным зверем. Отдельными грудами возвышались порубленные и окровавленные тела двух слинов. У одного из них были отрублены две лапы, причём вторую отрубили уже после того, как животное умерло. Мужчина бешено, в абсурдной ярости продолжал махать мечом, пока, наконец, не отделил её от туловища.

Лейтенант со злостью уставился на хозяина подземелий.

— Слин непредсказуем, — развёл тот руками. — Психика у них неустойчивая.

Но ассассин продолжал сверлить его пристальным взглядом.

— Мы должны как-то выбраться из этой ситуации и из этого места, — проворчал один из чужаков.

— Думаю, стоит вызвать тюремную охрану, — заметил другой. — И поскорее.

Наконец, лейтенант отвёл глаза от надзирателя и, вытерев клинок о шкуру слина лежавшего ближе к нему, вложил его в ножны.

— А где Гито? — поинтересовался кто-то.

— Убежал, — ответили ему, махнув рукой вдоль коридора.

В том направлении не было заметно каких-либо кровавых следов, значит, он успел сбежать ещё до того как это место превратилось в бойню.

Шея болела жутко, саднило кожу. Когда слин напал, среди нас началась паника. Некоторые попытались бежать налево, другие тянули направо, то есть, кому куда было ближе. В результате мы только запутались, причинили себе и другим боль, издёргались и в конечном итоге остались на том же месте. А визг и шипение, рычание, крики и блеск стали были так близко от нас, что, не будь мы связаны, вполне могли бы, протянув руку, дотронуться до мужчин, или до кровоточащих извивающихся тел слинов. Конечно, мы кричали, визжали и умоляли освободить нас, но никто не обратил на нас ни малейшего внимания. Мужчины были заняты более важным делом. Что мы для них? Просто бессмысленные рабыни. Теперь мы снова стояли в ряд вдоль стены, прижимаясь к ней спинами и связанными руками, на том же самом месте, куда нас поставили мужчины. Маленькие, скованные цепью за шеи, испуганные животные.

— А ну успокоились, — бросил нам хозяин подземелий.

И мы даже попытались повиноваться. Я, что было сил, закусила нижнюю губу, чтобы она не тряслась и попыталась перестать скулить. Мои плечи отчаянно дрожали. Кожу на шее сбоку щипало, похоже, что её там натёрло ошейником. Только бы шрамов не осталось! Легко сказать успокоиться, когда пол под ногами был липким от крови!

Двое из одетых в чёрные туники мужчин в отражении атаки слинов не участвовали. В те внезапные, неожиданные, стремительные, ужасные мгновения, они отступили, возможно, боясь действовать, а, возможно, просто не будучи способны поступить так. Лейтенант медленно повернулся, и пристально посмотрел на них.

— На ваших мечах нет ни капли крови, — медленно проговорил он.

Мужчины отшатнулись от него, и обменялись взглядами друг с другом.

— Сдать оружие, — приказал лейтенант.

Теперь взгляды мужчины стали тревожными.

— Теперь я принимаю командование, — объявил лейтенант.

— Рискну предположить, — вклинился в их общение офицер Трева, — что, Вы нуждаетесь в каждом бойце, который у вас остался.

Два клинка медленно покинули ножны и перешли в руки лейтенанта.

Лейтенант кивнул на двоих, только что передавших ему своё оружие.

— Взять их, — скомандовал он.

Тут же обоих схватили за руки их товарищи, по двое на каждого.

— Не советовал бы я вам так поступать, — опять вмешался офицер.

— На ваших мечах всё же будет кровь, — сообщил им лейтенант.

— Нет! — выкрикнул один из этих двух, попытавшись вырваться.

— Дайте нам возможность искупить вину! — крикнул второй.

— Вы останетесь всего с четырьмя бойцами, — попытался вразумить его офицер Трева.

Но глаза лейтенанта оставались холодными как лёд. Клинок уже застыл горизонтально, занесённый для укола. Я закрыла глаза, чтобы не видеть как сталь, его собственная, воткнётся между ребрами первого из этих двух удерживаемых за руки мужчин.

Но внезапно, к моему удивлению и облегчению, я услышала голос лейтенанта

— Отпустите их.

Когда я открыла глаза, их товарищи уже разошлись в стороны. Я ожидала, что эти двое попытаются убежать. Но они не сделали этого. Наоборот, они остались стоять, где были. Похоже, решила я, в чёрной касте имелось что-то вроде своеобразной дисциплины.

Меч так и остался направленным в сердце одного из этих двоих.

— Господа! — вдруг услышали мы крик из глубины тоннеля. — Господа!

Это был голос Гито. Он выбежал к нам, прибыв с той стороны коридора, куда указывал один из ассассинов. Он задыхался то ли от быстрого бега, то ли от страха. В его глазах плескалось безумие. Он бежал прямо по лужам крови, даже не замечая этого. Брызги летели во все стороны.

— Он там, впереди! — выкрикивал он. — Я видел его! Он впереди!

— В этом проходе? — уточнил один из убийц.

— Да, да! — закивал Гито, тыкая пальцем за спину.

— Тогда почему он тебя не убил? — поинтересовался тот же мужчина.

— Он — мой друг, — ответил Гито. — Он впереди! Спешите! Вы можете убить его!

Лейтенант пока не опускал меч, удерживая его на уровне груди провинившегося. Он даже не взглянул на Гито.

— Куда ведет этот проход? — наконец спросил он.

— В бассейн уртов, — неохотно ответил хозяин подземелий.

— Решётки там опущены? — уточнил новый командир чужаков.

— Да, — кивнул надзиратель.

— Тогда он в наших руках! — воскликнул кто-то из оставшихся в живых.

Лейтенант по — прежнему не сводил глаз с мужчины стоявшего перед ним. Тот, хотя и дрожал, но не ломался и бежал, несмотря на то, что в его сердце была нацелена сталь.

— Если вы возьмёте его, я обеспечу вашу и его отправку, — пообещал офицер Трева.

Лейтенант резко повернулся и вонзил клинок глубоко в тушу ближнего к нему мёртвого слина, того, который самым крупным из этой пары. После этого он вернул оружие бойцу. Затем он взял в правую руку меч второго из провинившихся, который он держал в левой руке, и сделал то же самое. Теперь и это оружие вернулось к своему владельцу.