Джеймс Айлингтон - Тень ушедшего

– Еще одно…

Давьян не поверил своим глазам.

Бронзовая шкатулка светилась, символы на ее гранях были все так же чужды его взгляду. Подавшись вперед, он выхватил вещицу с ладони наставника и пристально осмотрел.

Сомнений не оставалось. Этот самый сосуд привел его к Седэну.

– Объясни! – потребовал мальчик.

Малшаш покачал головой.

– Нет времени.

Одной рукой он накрыл шкатулку, другую прижал ко лбу Давьяна; со вспышкой по его телу протекла теплая волна. Давьяну без вопросов стало ясно: Малшаш связал его со шкатулкой.

Он уставился на наставника, отказываясь верить очевидному.

– Так ты мне лгал? Уверил, что ничего не знаешь о моем будущем… Но… Тогда ты еще не научил меня распознавать ложь сквозь защиту.

Малшаш не отрицал. Спрятав шкатулку в карман, он взглянул Давьяну в глаза.

– Скажи я тебе об этом – скажи я тебе обо всем, – я бы навлек опасность на обоих. Только тех секретов разум не выдаст, которых не знает, – мягко объяснил он. – Ты сам меня этому научил, Давьян.

У мальчика голова шла кругом.

– Я научил?..

Новый приступ настиг его без предупреждения, он осекся и повалился на колени. Боль рвала живот и грудь. Ему казалось, сейчас вывалятся внутренности.

Малшаш бросился к мальчику, подхватил, поддержал. Вдвоем они добрались до алтаря. Малшаш усадил на него Давьяна и протянул руку ладонью вверх. Давьян неохотно стянул с пальца кольцо.

Вот и все. Время настало. От боли он не чувствовал трепещущих крылышек под ложечкой, но не сомневался – бабочки там.

– Скажи только, – простонал Давьян, не сводя глаз с кольца, – я должен отдать эту шкатулку Седэну? Тому, к кому она привела в мое время?

– Да, – нетерпеливо огрызнулся Малшаш. – А теперь очисти сознание, Давьян. Сосредоточься.

Мальчик сцепил зубы – вопросы так и рвались с языка, – однако нехотя кивнул. Он знал: подготовиться к тому, что его ожидает, невозможно, если его не подготовили к этому недели учения. Малшаш сам признавался, что все его знания о Разломе – чистая теория. Вероятно, Давьян был единственным, кто в нем выжил, и теперь должен был попытаться снова.

Малшаш положил кольцо на пол, встал на колени и накрыл его ладонями. Помешкав, он развернулся так, чтобы видеть ученика.

– Ты должен кое-что запомнить. Послание от меня, – заговорил он. – Что это было не зря. Это меня изменило. И что… Мне так жаль…

Давьян нахмурился, повторяя про себя послание. Между тем из-под ладоней Малшаша уже просачивался свет.

– Кому это послание?

Малшаш несколько мгновений молчал, потом поднял руки. От кольца осталась лишь лужица расплавленного металла. Встав, Малшаш повернулся к Давьяну – наблюдая за ним, мальчик заметил, что облик наставника уже меркнет.

– Тебе, Давьян, – тихо ответил Малшаш. – Однажды ты поймешь.

Серый поток скрыл его из вида. Давьян снова погрузился в Разлом.

Река серого ничто страшила не меньше прежнего, но с тех пор разум Давьяна обучился владеть собой. После первых мгновений хаоса он заметил, что сосредотачивается, что уже не рвется из течения, а наблюдает его. От этого поток постепенно замедлял движение, из бушующей реки превращаясь в тихий ручей. Мальчик завис в нем, без удобств, но и не опасаясь, что дикая сила порвет его на части.

Плыл ли он мгновение, час или день – Давьян не мог бы сказать. Чем дольше вглядывался, тем больше замечал оттенков в окружающей серости. Просвет там, темное пятно здесь. Места, куда он мог бы выйти, если бы захотел. Времена, куда он мог бы попасть.

Но поток нес его к иным берегам. Время пыталось выправить себя; Малшаш об этом не упоминал, но Давьян рассудил, что силы Разлома несут его туда, где ему место. Поэтому он миновал отчетливо выделявшиеся участки – он про себя называл их порталами – и продолжал терпеливо ждать знака.

Когда знак возник, ошибиться было невозможно. Серость с одной стороны была изгнана сиянием, таким ярким, что Давьяну вспомнилась чистая суть. Он толкнулся туда – не забился, а плавно направил себя к свету. И, дотянувшись, прикоснулся к нему.

У него вырвался стон.

Сколько он так пролежал? Щеку холодил шершавый камень. Измученное тело вопило от голода и жажды. Он перевернулся, попытался понять, где находится.

И встретил остекленевший взгляд Нихима.

Лужа крови вокруг погибшего давно засохла, почернела и теперь шелушилась там, где лежал в ней Давьян. Мальчик с грустью взглянул на тело жреца. И разом вспомнил все. Он почему-то надеялся, что Нихим выживет, чудом спасется. Удивляться, что лежащий рядом с ним священник истек кровью, не приходилось, но Давьян удивился.

Краем глаза он заметил что-то за телом Нихима. С усилием поднявшись на колени, дотянулся до кошеля, медленно расстегнул и высыпал содержимое на землю. Немного плодов, сухих и сильно подгнивших. Жесткие полоски вяленого мяса, которые он, не раздумывая, запихнул в рот.

И главное – фляга с водой. Преодолев искушение осушить ее залпом, Давьян заставил себя пить мелкими глотками, лишь смачивая губы и горло. В нескольких кварталах отсюда бил фонтан, но Давьян сомневался, не пересох ли он до этого времени.

Он все еще чувствовал страшную слабость. От мысли похоронить Нихима пришлось отказаться – не хватило бы сил, да и город до самых окраин был вымощен камнем. Он отдал жрецу прощальный поклон и двинулся по улице.

Даже сознавая, что перенесся на девяносто лет вперед, мальчик чувствовал себя как дома: казалось, город совсем не изменился. И все же он облегченно вздохнул, убедившись, что фонтан на главной площади работает как прежде. Не тратя времени даром, Давьян подставил флягу и напился холодной освежающей влаги.

Впрочем, вода помогла не слишком. Мышцы онемели и ныли, каждый шаг отдавался болью во всем теле. Добравшись до ближайшего дерева, Давьян привалился к нему и вытянул суть. Когда дерево, почернев, рассыпалось, ему стало легче, но сил не прибавилось. Мальчик переходил от дерева к дереву, пока не покончил со всеми.

Он почувствовал себя здоровее – но далеко не здоровым. Сил, чтобы выбраться из города, не хватило бы. Разлом досуха вытянул суть из его тела.

Давьян доплелся до дома, где жили они с Малшашем, однако нашел его пустым. В шкафах было голо, не нашлось даже дров для очага.

Закрыв глаза, он попытался собраться с мыслями. Ему нужна была суть. До джа’ветта, пожалуй, слишком далеко, даже рискни он снова приблизиться к алтарю. Из остального Дейланнис выпил суть досуха… Кроме нескольких мест, таких, как Великая Библиотека. Из города ему в таком состоянии не уйти, но до библиотеки Давьян мог бы добраться.

На то, чтобы, волоча ноги, добрести до библиотеки, ушло полчаса. Огромное здание под куполом тоже осталось таким, как ему запомнилось, до последней детали. От слабости не способный даже как следует удивиться, он ввалился внутрь и с облегчением увидел голубое сияние Советчика из главного зала.