Ирина Котова - Расколотый мир [litres]

И от мамы Василина, бывало, ощущала отголоски такой же силы – после посещения Храма Всех Богов и почему-то после очередных родов. Но королева Ирина никогда не говорила, что общалась с первопредком.

Однако говорил же он с Ани! И с Полиной в усыпальнице своего воплощения, и с Игорем Ивановичем! А вдруг с ней тоже поговорит? Она столького не знает и не умеет, но самое главное – возможно, праотец подскажет, как взаимодействовать с алтарным духом?

– Обвал коридора к усыпальнице очень серьезный? – спросила она у Мариана, когда, скинув платье, в котором была у Иппоталии, направилась к гардеробной – взять строгий брючный костюм к совещанию. Немного закружилась голова, и Василина оперлась ладонями о столик с зеркалом, тяжело вздохнула, стараясь делать это неслышно, чтобы Мариан не понял и не уложил ее в кровать.

– Там осела земля, все очень рыхло. Даже расчищать опасно, – тут же отозвался муж. Зашел в гардеробную, нахмурился, глядя на Василину, – она сама в зеркале видела, что очень бледная. Он уже переоделся в военную форму и застегивал пуговицы на кителе.

– Необходимо расчистить, Мариан, – попросила королева. – На самом деле нужно было сразу этим заняться, но я побоялась тревожить бога… а сейчас мне придется туда спуститься…

Она тревожно посмотрела на мужа, но Байдек не стал отговаривать или запрещать. Он слышал их разговор с царицей. Кивнул хмуро.

– Я понимаю. Я распоряжусь, василек. Но когда расчистят, я пойду с тобой.

Василина слабо улыбнулась. Она и не сомневалась. И хорошо – потому что у нее даже при мысли о походе в усыпальницу ладони от страха становились влажными. Это для Поли приключение, а для нее – преодоление себя.

Василина накинула на себя блузку, вытащила из-под воротника светлые локоны. Мариан встал позади, поцеловал ее в шею, посмотрел в зеркало – блузка была распахнута, ткань едва прикрывала грудь в кружеве белья, тонкую талию.

– Плохо себя чувствуешь?

Василина не стала врать.

– Да.

– Я могу сам сходить. Отдохни.

– Нет, – тяжело сказала она. – Я хочу понимать, что сейчас происходит.

Мариан задумался: видно было, как ему тяжело выбирать между здоровьем жены и необходимостью присутствия королевы на совещании.

– Я позвоню Зигфриду, – сказал он наконец. – Пусть даст тебе что-нибудь укрепляющее. У него точно должно быть.

Несколько дней назад, Пески

Ангелина

Трудно жить, когда разрываешься пополам. Когда ты уже принадлежишь другой стране, другому народу, и именно он уповает на тебя, но боль за Рудлог, который навсегда останется твоей родной землей, не отпускает ни на мгновение.

И помочь-то с имеющимися ресурсами никак. Нет у тебя ни оружия, ни солдат, да и людей не хватает. Даже дорог, чтобы быстро добраться до Рудлога, нет – только старые, по которым тянется в Пески пока еще тонкий ручеек беженцев. Не просить же Нории отправлять драконов на бои с инсектоидами – самих драконов осталось совсем немного, и именно твой род виноват почти в полном их исчезновении. Не имеешь права ты просить. Даже при том, что неохотно, со скрипом, но тебя начали признавать и склонять головы уже из уважения не к твоему супругу – к тебе самой.

Для драконов война с Рудлогом закончилась чуть больше полугода назад, и те, кто спаслись из горы, все еще оплакивали своих родных и детей. Не могла Ангелина требовать от них вступить в новую войну.

Слава богам, что проходы в другой мир не открывались в Песках. Потому что противопоставить армии захватчиков нечего. Но нужно было думать, как быть, если проход все-таки откроется.

– Не волнуйся об этом, Ани-эна. Я не чувствую возмущений стихийных потоков помимо тех, что бушуют еще с нашей свадьбы, шари, – сказал Нории, когда стало известно, что в Рудлоге после закрытого у Иоаннесбурга перехода открылся еще один, на Севере.

Работы было много и становилось еще больше, но иногда они откладывали бумаги или встречи и просто приходили друг к другу – как Нории в этот раз, – чтобы обсудить текущие дела и побыть рядом.

– Пока мы надежно защищены от любых переходов брачным выбросом силы, – говорил он, – тут просто не найти точки устойчивости. И сила эта не скоро развеется. Если же что-то начнется, я почувствую, поверь. И найду возможность закрыть переход до того, как появится армия нападающих.

– А в Рудлоге не можешь? – поинтересовалась Ангелина.

Владыка Владык покачал головой.

– На своей земле я могу вызвать подземные воды или повернуть реку, Ани. В Рудлоге земля принадлежит огню, она не откликнется мне так, поэтому нужно, чтобы рядом с порталом был большой водоем. Но земля в Рудлоге должна откликнуться твоей сестре. Василина способна справиться, шари. Она становится сильнее, я вижу это.

– Только она пока спит. – Ани отложила список вопросов, которые нужно было обсудить с йеллоувиньскими промышленниками, поднялась, подошла к мужу – он привычно остановился у окна, глядя в сад. – Я знаю, что не имею права просить тебя, – сказала она, вставая рядом и вдыхая свежий запах травы и цветущего эльвиэля. – И я не буду, Нории. Мы не можем рисковать тобой. Твое дело – поить Пески и держать эту страну.

– Нашу страну, Ангелина, – пророкотал он, всматриваясь в нее. Ани не отвела взгляд.

– Да, – твердо проговорила она. – Но я не могу не тревожиться за Рудлог, муж мой.

– Я понимаю, – дракон взял ее за руку, погладил брачный браслет. – Если Василина не сможет закрыть проход, она способна поделиться со мной силой, шари. И тогда я попробую, обещаю тебе.

Ангелина опустила голову, крепче сжала пальцы мужа. И ничего не сказала.

Все-таки она по-прежнему оставалась дочерью своей страны. Но в Песках теперь было и ее сердце, и ее будущее, и она всеми силами пыталась прорасти здесь.

Неужели такова ее судьба – всегда разрываться между двумя странами, между двумя своими семьями?

Через несколько дней после этого разговора из дворца Рудлогов от Мариана пришел посыльный с известием, что Василина проснулась. И утром следующего дня Ани навестила сестру.

– Ты только что разминулась с Мариной, – с улыбкой сказала королева, обнимая ее. Горничная споро разливала чай по чашкам, в гостиной пахло родным и простым рудложским хлебом с маслом и вареньем. Иногда Ани очень скучала по привычным продуктам, по родному языку – в Песках она старалась говорить на языке Песков. И даже собиралась пригласить себе повара из Рудлога, но за горой более важных дел все время забывала это сделать.

– Марина обещала прийти в Истаил, – сообщила Ангелина, опускаясь в кресло. – Увидимся. Как ты, Василина?

Королева потерла бледные щеки и вздохнула.

– Тебе ответить как есть или как я должна?

– Как есть, – как можно мягче проговорила Ани.