Андрей Журкович - Пятый тотем [SelfPub, 12+]

Мортирные ядра сыпались на нас, как град. Казалось, рунианцы имеют нескончаемый запас этих зарядов, и не выживет никто. Тем временем первые из наших, миновавшие открытый участок выжженного и изуродованного воронками поля, уже ныряли под кроны деревьев, преследуя последние из отступающих частей имперцев. Мы должны были оттеснить их к реке и не дать переправиться, тогда оставшиеся в живых легионы окажутся запертыми в узком горле, где течение делает большой изгиб.

Очередной снаряд упал совсем рядом, заставив меня ничком броситься на землю, закрывая голову руками. Оглушенный взрывом, я начал трясти головой, возвращая зрение, как вдруг чья-то рука схватила меня за волосы, поднимая на ноги и увлекая за собой.

– Ты, кажется, хотел меня перестрелять сегодня! – слова Кобры звучали все так же насмешливо и задиристо. – Будешь валяться, как крокодил на песке, и не видать тебе новых косичек!

– Если настреляю меньше, я сам тебе их буду заплетать! – прорычал я, подмигнув ей, и мы бросились вперед, перепрыгивая между стволов пальм.

Я бежал, не разбирая дороги, изо всех сил и не помня себя, до боли сжимая томагавки, когда заметил, что обстрел прекратился. Не зная, что это может сулить, я на всякий случай замедлился, вслушиваясь и всматриваясь. Мы продолжали двигаться вперед, но уже не рвались очертя головы. Молча и настороженно пробираясь по следам легионеров, первый отряд стал забирать чуть левее, стараясь отрезать людей от возможного отступления на восток. В воздухе стоял сладковатый запах горелой плоти, а небо все также не было видно от черного дыма, который за последние дни стал привычен нам всем. Впереди послышались какие-то выкрики и команды, и я скорее бросился туда. Открывшаяся нам картина заставила горячую кровь снова ударить в голову, толкая на безумство отбросить предосторожности. Имперцы действительно отступили к развернутой на реке базе. К частоколу копий и пик людских фаланговых порядков, уже успевших встать строем, спешно тянули замаскированные плоскодонные лодки десанта. Они заметили движение с этой стороны джунглей, и в нашу сторону полетели первые стрелы, впрочем, не долетая примерно пятой части от нужного расстояния.

– Посмотрите на этих трусов! Они сами загнали себя в ловушку! Приготовиться к атаке! Группы по шесть! – вновь послышались команды, прорывая горячий воздух.

В небе сверкнула молния и ударила в дерево недалеко от меня. Вокруг разразился рев проклятий. Видимо, один из уцелевших магов людей еще пытался нас запугать. Со стороны имперцев по-прежнему летели одиночные стрелы. Периодически кто-то пытался достать до нас заклинаниями, но жнецы уже были в первых рядах и шанса на серьезную атаку волшебникам не давали. Десятки барабанов загудели привычным ритмом боевого порядка, и мы бросились довершить начатое. Трава замелькала у меня под ногами, сливаясь в сплошное зеленое полотно, с такой скоростью мы бежали навстречу своей судьбе. Я уже чувствовал их запах, видел их лица, слышал их крики, когда откуда-то сбоку послышались чужие сигналы.

Повернув голову, я чуть не упал и, поскользнувшись, вынужден был перекатиться через плечо. Вендази стояли сплошной стеной, перекрывающей бутылочное горлышко низины реки, в которую мы загнали людей. Это была ловушка. Прежде чем мы опомнились, на противоположном берегу заголосила канонада мортирных залпов. Ядра пролетали над нами и обрушивались на джунгли, из которых мы только что вышли, отрезая нам путь к отступлению. Это был планомерный и жесткий расчет. Они не нападали, просто стояли, глядя на нас, и выжигали полосу джунглей, делая ее непроходимой.

«Ну вот и все, – подумал я. – За нас отомстят!»

Мы вновь перешли на бег, устремляясь к позициям империи. Сзади послышались звуки команд развертывающейся армии вендази, еще несколько раз уже по нам успели грохнуть рунианцы из своих орудий из-за реки, но это все было совершенно не важно. Молча, без рева команд, мы бросились на белоснежные щиты Арскейя. Ярость, которая наполнила мое сердце, была настолько жгучей, что я не мог даже кричать от злости. Не хватало ни слов, ни эмоций. Я вихрем прорвался сквозь строй их солдат, круша томагавками черепа, как кокосовые орехи. Нам почти удалось пробиться к реке, как вдруг слабость, сменяемая необычайной легкостью, наполнила мое тело. Я замер, жадно хватая ртом воздух, но отчего-то никак не мог надышаться. Прекрасная, великая река в последний раз предстала перед моими глазами, когда я упал на колени. Слева под сердцем и еще чуть выше в боку торчали два арбалетных болта. Земля подо мной лопнула, как высушенная на солнце глина, и я рухнул вниз, увлекаемый обвалом. Последнее, что я запомнил, был удар. Неужели это конец?

Я лежал без движения, а крики и грохот сражения надо мной стихли, будто их и не было. Не знаю, что меня удивляло больше, принявшая мое тело земля или то, что жизнь все еще теплилась в моих жилах. Перекатившись на спину, я попытался нащупать болты, пробившие мою грудь, но их не было. Не было и ран! Это было невозможно и немыслимо, но я не чувствовал ни боли, ни усталости. Кроме того, в потолке отсутствовала дыра, через которую я падал.

Покой, царящий в этом месте, пропитывал все, даже сам воздух. Встав и оглядевшись, я тут же уперся взглядом в остов огромного корабля, вмурованного прямо в скалу. Это уже было слишком! Где я? Что происходит? Подойдя ближе, я понял, что корабль перестроен в дом, который разделен на две части. Первая часть была отполирована до блеска и тускло сияла в свете вычурных фонарей, горящих в витых лампадах. Другая же сторона была пропитана черной смолой и не имела освещения вообще. Разница была настолько разительной, что казалось, будто это два разных корабля, сбитых воедино. При этом к каждой из частей вела отдельная дверь, что наводило на мысль о том, что внутри дом так же разделен непроходимой стеной.

– Чего уставился? Нравится? А какая нравится больше? – прозвучавший в тишине голос раскатистым басом прорвал тишину, заставив меня вздрогнуть.

Рядом со мной стоял старик человеческой расы. Его седые волосы были коротко выстрижены, а лицо было гладко выбрито. Фигура старца скрывалась блеклым, совсем выцветшим хитоном, который был подпоясан тяжелой цепью. Голос звучал спокойно, но твердо. Его обладатель не привык просить, он мог только приказывать и править. Кто бы он ни был, я его понимал. Понимал каждое слово, хоть и не мог знать людское наречие.

– Я мертв? – спросил я, уставившись на него в упор.

– Не отвечай вопросом на вопрос. – Старик поморщился, недовольно зыркнув на меня. – А если и спрашиваешь, то ставь вопрос правильно. Попробуй еще раз.

– Когда я умру? – я не задумывался и даже не размышлял. С языка сами срывались слова без моей воли.