Рик Риордан - Меч Лета [litres]

И этот дурацкий текст под картинкой: «Богиня любви была очень хорошенькой, и у нее были кошки».

Я бухнулся на колени перед своей родной тетей, сестрой-близняшкой своего отца.

– Фрея!

– Мой дорогой Магнус! – ответила мне она. – Как мне приятно увидеть тебя воочию. – Она повернулась к Блитцену, который стоял, свирепо уставившись на свои ботинки. – Как ты?

– Со мной все нормально, мама, – вздохнув, откликнулся он.

– Мама? – Я был так поражен, что даже и не заметил, как произнес это вслух. – Твоя, Блитцен, мама?

Гном пнул меня в щиколотку.

Фрея продолжала мне улыбаться.

– Полагаю, мой сын тебе не сказал. Он очень скромный. Блитцен, ты замечательно выглядишь, но все же поправь, пожалуйста, воротничок.

Блитцен тут же послушался, бормоча под нос:

– Был несколько занят. Спасал жизнь бегством.

– И, дорогой, – продолжала Фрея, – ты уверен насчет жилета?

– Да, мама, – проворчал он. – Совершенно уверен. Жилеты опять возвращаются в моду.

– Ну, тебе, конечно, виднее, – согласилась с Блитценом Фрея и подмигнула мне: – Он гениален по части фасонов и тканей. Гномы недооценивают его мастерство, а я считаю, он просто нашел себя в этом и создает прекрасные вещи. Знаешь, он собирается открыть собственный…

– Ну, в общем, мы… – на мой взгляд, резковато и слишком уж громким голосом перебил ее Блитцен, – мы сейчас пребываем на стадии поиска.

Фрея захлопала в ладоши.

– Потрясающе! Вы стремитесь попасть в Нидавеллир, чтобы выяснить там побольше о цепи Глейпнир, а Мировое Дерево вас ненавязчиво направляет сперва ко мне.

Одна из кошек принялась драть когтями персидский ковер, размочалив на пух и нитки кусок стоимостью в несколько тысяч долларов. Я старательно отгонял от себя невольно пришедшую в голову мысль, на сколько клочков эта зверюга способна разделать меня, если ей что-нибудь не понравится.

– Итак, леди Фрея, – обратился я к тете, – вы сможете нам помочь?

– Разумеется! – воскликнула она. – А главное, что вы сможете помочь мне.

– Ну, началось, – буркнул Блитцен.

– Сын, пожалуйста, будь повежливее, – мягко бросила Фрея. – Магнус, – вновь обратилась она ко мне, – в первую очередь мне интересно, как ты справляешься со своим мечом?

Ну и что мне было на это ответить? Я снял с цепочки рунный кулон. Он тут же превратился в Меч Лета, который я даже как-то еще не считал своей собственностью. Он в присутствии Фреи помалкивал, явно прикинувшись мертвым. Может, кошек ее испугался?

– У меня пока даже времени не было им попользоваться, – объяснил я тете. – Я же его только что забрал у Ран.

– Да. Знаю. – По чуть наморщенной переносице Фреи можно было понять, что морская богиня не пользуется у нее симпатией. – А потом ты доставил Утгарду-Локи в уплату за информацию молодильное яблоко. Возможно, не самый дальновидный поступок, ну да не стану тебя осуждать. Скажем так, это было твое решение.

– Ты только что именно осудила, – кинул на нее язвительный взгляд Блитцен.

– Хорошо хоть, меня не пообещал Утгарду-Локи, – проигнорировав выпад сына, продолжала она. – Великаны в обмен на свои услуги обычно требуют молодильные яблоки и меня себе в жены. – Она перебросила косу за спину. – Эти их притязания до того меня утомляют.

Я, честно сказать, понимал великанов. Мне самому было трудно просто смотреть на тетю, а не восхищенно таращиться. Ни в теле ее, ни в лице не существовало ни одной области, чтобы сосредоточить на ней равнодушный взгляд. Ох, какие глаза, и губы, и даже открытый пупок! Мысленно я, конечно же, осудил себя: «Это же мама Блитцена и моя тетя!»

Поблуждав ошалелым взглядом, я принял решение сосредоточиться на ее левой брови, в которой вроде бы не было ничего особенно упоительного.

– Короче, пока еще я ничего не убил этой бровью, то есть мечом, разумеется, – произнес я вслух.

Фрея склонилась ко мне.

– О, дорогой. Этот меч. Убивать – самая скромная из его возможностей. Тебе первым делом следует с ним подружиться. Ты еще не пытался?

Я живо представил себе, как мы с Мечом Лета сидим рядышком в кинотеатре, а между нами стоит картонное ведерко с попкорном. Или вот, например, волоку его на поводке прогуливаться по парку.

– И как же мне с ним подружиться? – полюбопытствовал я у тети.

– Ну, если ты вынужден спрашивать, – пожала она плечами.

– Может, я лучше просто его оставлю вам на хранение, а, тетя Фрея? – предложил я. – Это же ведь оружие ванов, а вы сестра Фрея. Думаю, ваши несколько тысяч воинов смогут его охранять от Сурта…

– О нет, – ответила с грустью она. – Он уже у тебя в руках. Ты вызвал его из реки. Предъявил свое право им владеть. Теперь нам осталось только надеяться, что Сумарбрандер, то есть Меч Лета, позволит тебе собой пользоваться. Только ты, единственный на всем свете, способен ему помешать оказаться у Сурта. Это твоя работа.

– Ненавижу эту работу! – выкрикнул я.

Блитц угостил меня локтем по ребрам.

– Не говори такого, сынок. Ты оскорбляешь меч.

Я опустил глаза на клинок с сияющими рунами.

– Прости меня, длинный острый кусок металла, если обидел тебя. Только вот у меня вопрос: если в твоей власти позволить кому-нибудь или нет тобой пользоваться, то зачем же тебе давать разрешение злому огненному гиганту? По-моему, лучше бы ты вернулся к Фрею или просто остался здесь с его прекрасной сестрой.

Меч ничего не ответил.

А Фрея сказала:

– Магнус, тут дело нешуточное. Ты ведь прекрасно знаешь: мечу суждено рано или поздно оказаться у Сурта. Это судьба, и меч не в силах ее избежать, как и ты не избежишь своей.

Я представил себе, как посмеивается, развалившись с удобством на троне Одина, Локи. Мы не можем изменить судьбу, но способны менять детали и этим против нее восстаем.

– К тому же, – тем временем говорила мне Фрея, – меч никогда не подарит мне своей дружбы. Я ведь тоже отчасти ответственна за его потерю, и он возмущен мной не меньше, чем Фреем.

Может быть, у меня в тот момент чересчур разыгралось воображение, но я вдруг почувствовал, что Сумарбрандер заметно потяжелел и стал холоднее.

– Но все-таки он меч Фрея, – возразил я.

– Был им, – буркнул Блитцен. – Ты ведь знаешь уже: Фрей отдал его за любовь.

Кошка, сидевшая справа от трона Фреи, перекатилась через бок и, лежа на спине, потянулась. Я глянул на ее пушистый живот, прикидывая, скольких воинов она сможет съесть и переварить за один присест.

– Увы, я и впрямь причастна к этой истории, – продолжала Фрея. – Твой отец сел на трон Одина из-за меня. Я в тот момент переживала скверный период и бродила в скорби и одиночестве по всем Девяти Мирам. Фрей хотел, чтобы трон помог ему меня отыскать, а увидел с него мечту сердца – морозную великаншу Герд. И влюбился в нее без памяти.