Мари Бреннан - Естественная история драконов. Мемуары леди Трент. Путешествие на «Василиске» [litres]

Улыбка, скрывавшаяся в его бороде, означала, что он рад мыслям о предстоящих опасностях. Я его радости отнюдь не разделяла: я видела бой в Мулине, и зрелище сие, несмотря на более чем скромные масштабы, мне ничуть не понравилось. Конечно, «Василиск» (подобно всем судам дальнего плавания в те времена) был вооружен пушками, и команда еженедельно, каждый хелимер после полудня, устраивала учебные стрельбы, однако участвовать в морских баталиях никто из них не нанимался.

И тем не менее это был один из самых крупных районов вулканической активности во всем Немирном море. Более подходящего места для изучения ящериц-огневок было не найти.

– Можно пойти в этом направлении, а если плавание окажется слишком опасным, изменить планы, – сказала я. – Мне не хотелось бы связываться ни с пиратами, ни с йеланцами. Но что вы скажете о Сухайле?

Экинитос мрачно, задумчиво наморщил лоб и скривил губы. На миг я усомнилась в успехе. Но в следующую секунду его лицо вновь озарилось радостной белозубой улыбкой.

– Скажите этому ахиату: пусть грузится.

Немирное море – Охота на комодо – Рука Ростама – Сухайл с парангом – Последствия – Колокол

Услышав о пополнении на борту «Василиска», Джейк был просто счастлив – и не только потому, что Сухайл пришелся ему по душе. Моему сыну не терпелось взглянуть на аппарат, который наш новый спутник вез с собой.

Личных вещей у Сухайла оказалось крайне мало – едва набралось на большой рюкзак. Однако вдобавок к этому на борт доставили не только водолазный колокол, но и около десятка больших ящиков с оборудованием и книгами. Как только Экинитос увидел и оценил все это в полной мере, объем багажа Сухайла едва не послужил причиной раздора, но плата, предложенная за проезд, смягчила крутой нрав капитана. Последующие споры сосредоточились на влиянии всего этого оборудования и снаряжения на мореходные качества «Василиска». Не претендую на понимание всех подробностей, но водолазный колокол был невероятно тяжел – в том-то и состояла основная трудность. Закрепить его на палубе было нельзя, поскольку в этом случае тяжесть располагалась бы на слишком большой высоте, а опустить сквозь грот-люк в грузовой трюм и установить внизу с учетом нехватки места для маневра оказалось не так-то просто. В конце концов, Экинитосу удалось разместить колокол именно так, как ему хотелось (естественно, в самом скором времени нам потребовалось извлечь его из трюма вновь).

– Не могу сказать, что мне не терпится вернуться на борт, – со вздохом сказал Том, оглядывая «Василиск», пока мы ждали на пирсе.

Цвет его лица заметно улучшился, но сил ему пока хватало ненадолго.

– Я тоже, – согласилась я. – Но если мы найдем хорошее место для исследований, то сможем расположиться там, а Экинитос пусть ищет возможности для заработка. Да и Немирное море не славится таким обилием лихорадок, как некоторые другие регионы.

Учитывая, где нам обоим довелось побывать, сие обстоятельство являло собой сущую идиллию.

За уплаченную сумму Сухайла поместили не к простым матросам, а выделили ему место в одном кубрике с Томом и корабельными офицерами. Пожалуй, так было лучше – и вовсе не потому, что иное оказалось бы оскорбительным. Команда на «Василиске» подобралась пестрая, однако никейцев и аггади в ней хватало. Откровенную враждебность к Сухайлу проявлял лишь один из них, но, думаю, живи ахиат среди матросов, дело вполне могло бы обернуться скверно.

Сын же, напротив, был на седьмом небе от счастья. С той самой минуты, как Сухайл ступил на палубу, Джейк болтал без умолку, рассказывая ему обо всем, что делал в Йелане и в прочих местах с тех пор, как мы покинули Намикитлан. (Одна только повесть о драконовой черепахе в течение следующей недели была пересказана, наверное, раз десять: надоесть Джейку она просто не могла.) Сухайл принял все это как должное и стойко отразил просьбы сына сию же минуту пустить в дело водолазный колокол.

– Потерпи немного, – сказал он, улыбнувшись при виде его нетерпения. – Здесь и смотреть-то не на что: одна грязь да мусор с кораблей. Колоколу требуется место, достойное его применения.

К таким-то местам мы в скором времени и отправились. Как и было решено, взяли курс на Раенгауи и близлежащие острова, но шли не спеша: по пути имелись неплохие возможности для заработка, а если впереди нас поджидали политические неурядицы, об этом лучше было узнать загодя, прежде чем окунуться в них с головой.

По своему обыкновению, уделю толику времени описанию данного региона. В глазах многих антиопейских читателей Немирное море – нечто вроде легенды о прекрасной экзотической стране на другом краю света, реальность коей в лучшем случае сомнительна. Еще бы: четыре века назад некоторые антиопейцы писали, что на берегах Немирного моря живут люди о трех головах, а в небе парят летучие острова.

Нет, эти места вполне реальны и не столь фантастичны, какими порой изображает их наша литература. Четких границ они не имеют – в силу того обстоятельства, что разные географы разбивают эти острова на разные группы, некоторые из коих значительно выступают за пределы вод, обычно называемых Немирным морем. В общих чертах, это водное пространство, лежащее между Дайцзином и Отоле, так густо усеянное островами, что даже географы не в силах их сосчитать. (Попытки были, но одни острова исчезают во время прилива без следа, другие разделяются на несколько мелких, когда вода заливает низины. Между тем, вулканическая активность данного региона способна в считаные часы без всякого предупреждения порождать новую сушу. Далее путаница усугубляется разногласиями насчет того, какой величины должен достигать камень посреди моря, дабы получить право именоваться островом, плюс сам масштаб проблемы… Думаю, вы понимаете, отчего количество этих островов варьируется столь широко.)

Вся эта сложная, путаная островная система расположена между Тропиком Змеев и Тропиком Бурь, но, благодаря умиротворяющему влиянию моря, местный климат очень и очень мягок. О да, среди густой растительности бывает невероятно душно и до отвращения жарко, но, памятуя о том, что мы испытали в Эриге, поводов для жалоб я не нашла. На островах в изобилии растут плодовые деревья, а в теплых неглубоких водах в еще большем изобилии водится рыба – посему для ужина зачастую требовалось всего-то сорвать плод с ближайшего хлебного дерева и запечь его на костре вместе с рыбиной, без труда выловленной из лагуны. Возможно, там не найти комфорта так называемой «цивилизованной жизни», наподобие мягких кресел и кранов с водой… но те, кто склонен идеализировать возврат к природе, легко могут счесть эти острова весьма схожими с миром до Грехопадения, описанным в самых первых строках Писания.