Мари Бреннан - Естественная история драконов. Мемуары леди Трент. Путешествие на «Василиске» [litres]

– Тапу, – сказала Хили-и, и нам оставалось только подчиниться.

Конец у коридора, естественно, был – не пишу же я свои мемуары из заточения в пещерах Кеонги. Впереди показался свет, и, выйдя наружу, мы опять очутились в совершенно ином мире.

Цветущий лес, покрывавший нижние склоны, исчез без следа. Теперь нас со всех сторон окружали лишь папоротники да редкие колючие кусты – больше поблизости от вершины вулкана не растет ничего. Я оглянулась назад – туда, откуда мы пришли… Казалось, мы стоим на вершине мира: впереди простирался в вечность океан, за левым плечом возвышалась громада Алуко-о, направо тянулась цепочка прочих островов. С такой высоты не разглядеть было даже гребных каноэ – лишь крохотные искорки парусов, мелькавшие среди волн. Около дюжины подобных искорок длинным неровным строем шли между Кеонгой и соседней Лааной.

– Ящерицы-огневки обитают только вокруг активных вулканов? – спросил Том, возвращая мои мысли к работе.

Хили-и кивнула. Я вытащила блокнот и начала быстро писать.

– На каких вулканах в этом архипелаге они имеются? И сможем ли мы как-нибудь посетить другие? Возможно, обнаружатся межпопуляционные различия…

Хили-и со смехом поманила нас за собой.

– Вы еще и здешних ящериц не видели. Всему свое время.

Захлопнув блокнот, я переглянулась с Томом. Фальшивые нотки в ее смехе не укрылись ни от меня, ни от него – Хили-и явно пыталась отвлечь нас от мыслей о других островах. Отчего же кеонгане запретили нам покидать остров? Очевидно, дело было не в тапу: обо всех запретах религиозного толка, возникавших на нашем пути, нас вовсе не стеснялись предупреждать. Причина состояла в чем-то ином, и то, что о ней умалчивали, не могло не вызывать тревоги.

Однако в данный момент настаивать на своем было бы неразумно. Том погасил факел, и мы вновь полезли наверх – к кратеру, до коего было уже недалеко.

Кратер Ома-апиа оказался широкой впадиной, лишенной всякой жизни, окруженной кольцом чудовищных статуй. Подобного я не видела никогда в жизни: то были колоссальные каменные монолиты до десяти метров в высоту, причем большая часть фигуры приходилась на голову с едва заметным намеком на тело внизу. Столь же величественные, сколь и абстрактные, их грубые лица были обращены к центру кратера. Казалось, статуи пристально, терпеливо наблюдают за ним.

Пожалуй, Сухайла заинтересовали бы и они. Нет, они вовсе не являлись драконианскими: ни малейшего сходства с драконами, ни единого характерного признака драконианского искусства… и все же что-то в этих каменных часовых явно напоминало статуи из драконианских руин.

– Это боги-праотцы, – ответила Хили-и на вопрос Тома, коего я не расслышала. – Стоят на страже, чтобы предостеречь нас, если Ома-апиа проснется.

Я с трепетом вспомнила о том, что вулкан под ногами, возможно, и не относится к действующим, однако еще далеко не угас.

– А тот, второй пик тоже только дремлет? – спросила я, указывая на противоположную оконечность Кеонги, где высился Иосале.

– Теперь уже нет. Разве вы не знаете эту историю?

Мы покачали головами, и Хили-и начала рассказ.

Ома-апиа и Иосале были богами, сотворившими весь этот архипелаг – только не в дружеском согласии, а воюя друг с другом. Швыряя друг в друга камнями, они пробивали морское дно – и из воды, в огне и клубах пара, поднимались остров за островом.

– И эта смута не кончалась, пока другие боги не соединили их в браке, – закончила Хили-и, указав на плодородную долину меж двух вершин.

– Однако Ома-апиа все никак не угомонится, – с усмешкой сказал Том.

– Не все семьи на свете живут мирно, – ухмыльнулась в ответ Хили-и.

Мы принесли с собой жертвы – венки из цветов, слегка увядших, пролежав в наших рюкзаках больше половины дня. Следуя указаниям Хили-и, мы бросили их в кратер. Венки яркими пятнами легли на голую землю, а Хили-и тем временем – и некоторое время после – негромко пела, дабы действия наши не потревожили богиню вулкана.

День клонился к вечеру, и времени для исследований почти не оставалось. Спустившись с вершины, мы отыскали место для привала – укромное, уютное, а, главное, куда меньше обросшее различными тапу. Оставив Тома распаковывать одеяла, Хили-и поманила меня за собой.

– Идем. Я покажу тебе Рауаане.

Обогнув вершину, мы оказались с подветренной стороны острова. Внизу этот берег всего лишь суше и менее плодороден: большая часть осадков достается наветренной стороне, тогда как подветренная ими обделена. Здесь, на такой высоте, из земли не росло ни травинки.

– Почему здесь ничего не растет? – спросила я Хили-и.

Голос мой прозвучал еле слышно: казалось, эти голые камни леденят душу. Я видела дождь над вершиной и знала, что здесь отнюдь не безводная пустыня, где нет места ничему живому, однако ни намека на зелень вокруг не наблюдалось.

– Дождь здесь ядовит, – негромко ответила Хили-и. – Так ядовит, что убивает саму землю. Смотри: вон там и рождена твоя душа.

Длинный шрам мертвой земли стрелой тянулся к небольшому островку совсем недалеко от подветренного берега Кеонги. Помня сказание о накаи, видя отравленную землю перед собой, я ожидала, что Рауаане окажется мрачной черной скалой, всем своим видом оповещающей мир о лежащем на ней проклятье. Но нет – островок был укрыт пышной зеленью, немногим отличавшейся от той, что украшала наветренную сторону Кеонги. Возможно, находясь в тени Кеонги, он был не столь плодороден, а от его вулкана не осталось почти ничего. Островок опоясывали бирюзовые лагуны и широкое разорванное кольцо коралловых рифов, возвышавшихся над волнами – геологическое строение, вполне обычное для старых островов, и сверху, пожалуй, очень похожее на глаз.

Одним словом, это был всего лишь остров, во всем подобный сотням других островов Немирного моря.

– А где же накаи? – спросила я. – Те, которые превращены в камень?

Раскрытой ладонью Хили-и шлепнула меня по плечу – да так, что я едва устояла на ногах. Подобно всем пуйанцам, сложения Хили-и была крупного и намеренно дала мне почувствовать, сколь тяжела ее рука.

– С такими вещами не шути, – сказала она. – Радуйся, что их не видно: один взгляд на них погубит даже тебя.

Все это натолкнуло меня на одну мысль – уж не указывает ли легенда на куда более прозаические факты? Нашла же я драконьи кости в пещере близ Друштанева! Что, если и накаи были неким видом драконов – возможно, морскими змеями, возможно, другим, ныне вымершим – и кости их сохранились до наших дней? Конечно, как это могло произойти, я объяснить не могла. Разве что недра Кеонги смогли воссоздать тот природный химический процесс, что послужил предтечей нашему, более совершенному…