Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

Странно. Конечно, здесь было холоднее, чем внизу, но сама она нисколько не мерзла. Впрочем, Ваксиллиум отдал ей свой плащ.

Когда Мараси устроилась на маленьком сиденье, Аллик снова повернулся к ветровому стеклу.

— Я предполагал, — заговорил он, — что все жители этой земли Суверена — варвары. Никто не носит масок, и то, что ваши люди сделали с моими товарищами по экипажу…

Он опять вздрогнул, но это не походило на дрожь от холода.

— Но потом ты меня выпустила, — продолжал Аллик. — И еще с тобой оказался один из них, великий металлорожденный, знаток благородных искусств. Итак, я в смятении.

— Я не чувствую себя варваром, — сказала Мараси. — Хотя сомневаюсь, что кто-либо, кроме представителей самых варварских народов, ощущает нечто подобное. Очень сожалею о том, что случилось с твоими друзьями. Их угораздило повстречаться с группой очень злых людей.

— На стене висело пятнадцать масок. Но экипаж «Бранстелла» состоял почти из сотни, ага? Я знаю, что некоторые погибли во время крушения, но остальные… Ты знаешь, где они могут быть? — Он повернул голову, и сквозь прорези маски Мараси увидела боль в его глазах.

— Возможно, — ответила Мараси. И вдруг поняла, что не так уж покривила душой. Она повернула блокнот и показала карту. — Ты знаешь что-нибудь об этом?

— Где ты это взяла?

— Нашла в столе одного из тех, кто держал тебя в плену.

— Они не могли с нами общаться. — Аллик взял блокнот. — Как же они получили эти сведения?

Мараси поморщилась. Хоть пытки и были ужасно неэффективным методом допроса — по крайней мере, в законных делах, — но, может статься, являлись весьма мощным стимулом для преодоления языкового барьера.

— Ты думаешь, они здесь? — Аллик ткнул пальцем в карту. — Думаешь, что люди, которые взяли их в плен — злые люди, — привезли моих товарищей в храм Суверена?

— Очень похоже на то, что это мог сделать Костюм. — Мараси покосилась на Ваксиллиума, который сел в кресло позади нее и подался вперед, прислушиваясь. — Прихватить с собой гидов или экспертов, просто на всякий случай. Предводитель тех, кто убил твоих друзей, направляется именно туда.

— Значит, туда и я должен отправиться, — сообщил Аллик, выпрямляясь в кресле и изменяя курс корабля. — Мы с «Вильгом» высадим вас где-нибудь, если захотите, ибо у меня и в мыслях не было сердить его. — Он большим пальцем указал себе за спину, на Ваксиллиума. — Но я должен отыскать своих товарищей.

— Кто такой Суверен? — спросил Ваксиллиум.

Аллик поморщился:

— Он, разумеется, не был столь велик, как ты, о Незаурядный.

Ваксиллиум смолчал.

— Он сверлит меня взглядом, верно? — спросил Аллик у Мараси.

Она кивнула.

— Глаза как сосульки, которые вонзаются в мой затылок. — Аллик повысил голос и пояснил: — Суверен был нашим королем три века назад. Он сказал нам, что сначала был вашим королем. И вашим Богом.

— Вседержитель? — уточнил Ваксиллиум. — Он умер.

— Да. Об этом он нам тоже рассказал.

— Триста лет назад, — проговорил Ваксиллиум. — Ровно триста?

— Триста тридцать, о Настойчивый.

Ваксиллиум покачал головой:

— Это уже после того, как вознесся Гармония. Ты точно не перепутал даты?

— Конечно не перепутал. Но если желаешь, чтобы я пересмотрел свою уверенность, чтобы…

— Нет, — перебил Ваксиллиум. — Просто говори правду.

Аллик со вздохом закатил глаза — странное выражение эмоций для того, кто носит маску.

— Боги, — прошептал он, обращаясь к Мараси, — весьма темпераментны. Как бы там ни было, Суверен появился примерно через десять лет после того, как произошла Ледяная Смерть, ага? Дурацкое наименование, но надо же как-то называть это событие. Земля была красива и тепла, а потом она замерзла.

Мараси посмотрела на Ваксиллиума, хмурясь. Тот пожал плечами и сказал:

— Замерзла? Не припоминаю, чтобы слышал о замерзании.

— Она и сейчас замерзшая! — Аллик поежился. — У вас здесь это тоже случилось, должно было случиться. Более трех веков назад нагрянула Ледяная Смерть.

— Пепельный Катаклизм, — поправил Ваксиллиум. — Гармония переделал мир. Спас его.

— Заморозил! — качая головой, возразил Аллик. — Земля была уютной и теплой, а теперь она суровая, изломанная и мерзлая.

— Гармония… — прошептала Мараси. — Аллик — с юга, Ваксиллиум. Ты разве не читал старые книги? Жители Последней Империи никогда там не бывали. Предположительно — вблизи от экватора океаны кипели.

— Те, кто жил далеко на юге, адаптировались, — тихонько проговорил Ваксиллиум. — У них не было Пепельных гор, чтобы наполнить небо пеплом и охладить землю…

— Ну так вот, едва не случился конец света, — продолжал рассказывать Аллик. — А потом пришел Суверен и спас нас. Обучил нас этому. — Он жестом указал на медальон на своей руке и после некоторой паузы добавил: — Ну, не конкретно этому. Вот этому. — Он сунул руку в углубление на панели и извлек другой медальон, который носил раньше, — тот, что достал из сейфа в ангаре. Надел его вместо того, что отвечал за язык, и вздохнул с явным удовольствием.

Наблюдавшая за ним Мараси потянулась к его руке, и Аллик кивнул, разрешая.

Очень быстро его кожа потеплела. Мараси повернулась к Ваксиллиуму:

— Тепло. Этот медальон сохраняет тепло. Это ферухимическое свойство, верно?

— Самое что ни на есть исконное. В древности мои террисийские предки обитали в высокогорьях и часто путешествовали через заваленные снегом горные перевалы. Способность сохранять тепло, а потом пользоваться им позволила им выжить там, где этого не смог бы сделать никто другой.

Некоторое время Аллик сидел, наслаждаясь теплом, потом с явной неохотой снял медальон и быстро надел вместо него тот, который каким-то образом позволял ему говорить на чужом языке.

— Без этих штук, — сказал он, демонстрируя первый медальон, — мы бы умерли. Исчезли. Все пять народов бы вымерли, ага?

Мараси кивнула:

— И он вас этому обучил? Суверен?

— Ну да. Спас нас, будь он благословен. Рассказал, что металлорожденные — каждый из них — частицы Бога; хотя сперва у нас их не было. Он подарил нам эти устройства и положил начало Огненным матерям и Огненным отцам, которые живут ради того, чтобы заполнять медальоны, а мы, все остальные, можем покидать дома и выживать в этом чересчур холодном мире. После того как он ушел, мы воспользовались его дарами, чтобы придумать все прочее — вроде того, что позволяет нам лететь.

— Вседержитель пытался искупить то, что натворил здесь, спасая людей там, — задумчиво проговорила Мараси.

— Он же умер, — напомнил Ваксиллиум. — Хроники…

— Уже ошибались раньше, — парировала Мараси. — Это должен быть он, Ваксиллиум. Значит, Браслеты…

Ваксиллиум переместился ближе к Аллику, по другую сторону от него. Человек в маске уставился на законника с таким видом, словно в его присутствии чувствовал себя весьма неуютно.