Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

— Эти штуки. — Ваксиллиум взял с приборной панели медальон, дарующий тепло. — Вы способны создавать их такими, как пожелаете?

— Если у нас есть металлорожденный, который может это сделать, и Изыматели, — да. Изыматели — дары, которые для нас сотворил Суверен.

— Выходит, с одним из тех устройств металлорожденный может создать медальон вроде этого — обладающий каким угодно алломантическим или ферухимическим свойством?

— Святые слова, — согласился Аллик. — Но если кто и может их произносить, то это ты, о Богохульный. Да. Каким угодно.

— А кто-нибудь из вас создал медальон, который дарует все силы? — спросил Ваксиллиум.

Аллик рассмеялся.

Мараси нахмурилась:

— Почему ты смеешься?

— Думаешь, мы боги? — Аллик покачал головой. — Видишь этот медальон? Который у тебя в руках? Он устроен очень сложно. Он снабжен способностью наделять тебя частицей святости.

— Инвеститура, — сказал Ваксиллиум. — Это внутреннее кольцо из никросила. Если зачерпнуть из него, оно наделяет тебя Инвеститурой — на время превращает в ферухимика, который обладает способностью заполнять метапамять весом. — Он поднес медальон к лицу. — Железо на этой штуке для удобства, верно? Ее можно заполнить, но если уж черпаешь Инвеституру, то можешь коснуться любого железного предмета и превратить его в метапамять.

— Ты много об этом знаешь, о Загадочный, — заметил Аллик. — Ты мудр и…

— Я быстро учусь. — Ваксиллиум посмотрел на Мараси — та кивнула, чтобы он продолжал. Это было увлекательно… однако металлические искусства не относились к областям, в которых она была сведуща. А вот Ваксиллиум ими увлекался. — Что за другое кольцо вделано в медальон?

— Оно дарует тепло, — пояснил Аллик. — Это великая комбинация — два атрибута от разных колец. У нас ушло много времени, чтобы заставить эти штуки работать, ага? Тот, который я сейчас ношу, также наделяет двумя свойствами. Весом и связью. Я, вообще-то, видел медальоны с тремя. Всего лишь дважды за всю жизнь. Все попытки создать медальоны с четырьмя свойствами потерпели неудачу.

— Так можно надеть много медальонов. Нацепить на себя тридцать две штуки и получить все способности.

— Прости меня, о Мудрейший, — с неподражаемой интонацией затараторил Аллик. — Ты явно очень многое об этом знаешь, включая вещи, о которых никто из нас в жизни бы не задумался. Как же мы могли быть такими глупцами и не понять, что можно просто…

— Заткнись, — прорычал Ваксиллиум.

Аллик вздрогнул.

— Не сработает? — спросил Ваксиллиум.

Аллик покачал головой:

— Они мешают друг другу.

— Значит, чтобы создать медальон со множеством сил…

— …нужно быть очень умелым, — закончил мысль Аллик. — Более умелым, чем любой, кто когда-либо жил среди нас. Или… — Он коротко рассмеялся. — Или надо обладать всеми силами, а не вкладывать в медальон свою силу и передавать его кому-то другому, чтобы он вложил свою! Будь оно так, ты оказался бы и впрямь великим богом. Таким же могущественным, как Суверен.

— Он ведь и впрямь создал такую штуку, — потирая медальон большим пальцем, сказал Ваксиллиум. — Обладающую всеми способностями. Наруч или набор наручей, которые могли наделять всеми шестнадцатью алломантическими способностями и всеми шестнадцатью ферухимическими.

Аллик сник.

— Поэтому ты здесь, не так ли, Аллик? — спросил Ваксиллиум, глядя ему прямо в глаза.

Мараси подалась вперед. Ваксиллиум говорил, что у него плохо получается читать в сердцах людей, но он был не прав. У него великолепно получалось, если чтение в сердцах сопровождалось запугиванием.

— Да, — прошептал Аллик.

— Ты прибыл из своей страны, чтобы разыскать Браслеты Скорби. Почему они здесь?

— Спрятаны. Когда Суверен покинул нас, он забрал их с собой вместе со своими жрецами, своими доверенными слугами. Ну, кое-кто из них потом вернулся, ага? И рассказал, что произошло. Суверен взял их с собой в великое путешествие и велел построить свой храм в потаенных горах. Он оставил жрецов там, с Браслетами, и велел их защищать, пока за ними не вернется. И это было глупо, ага? Потому что Браслеты весьма пригодились бы нам, чтобы сражаться с Отрицателями Масок.

— Отрицателями Масок? Как мы?

— Нет-нет, — со смехом ответил Аллик. — Вы просто варвары. Отрицатели по-настоящему опасны.

— Эй! — раздался позади голос Уэйна, который стоял с развевающимися на ветру волосами, держа в руках шляпу. Когда он проснулся? — Мы сшибли ваш большой корабль с небес, верно?

— Вы? — смеясь, переспросил Аллик. — Нет-нет. Вы бы не смогли так навредить «Бранстеллу». Он пал жертвой страшной бури. Эта опасность подстерегает все наши корабли — они слишком легкие и легко попадают во власть бурь. Мы бы посадили «Бранстелл», но в тот момент были над горами, искали. Мы подобрались так близко к храму, но потом… ага. Нас унесло прочь от гор, протащило над вашими землями. В той бедной деревне мы и рухнули. Тамошние варвары сначала были милы. Потом пришли другие.

Он съежился в своем кресле.

Ваксиллиум похлопал его по плечу.

— Спасибо, о Чудесный. — Аллик тяжело вздохнул. — Ну так вот, с тех самых пор, как приближенные Суверена рассказали нам свои истории, мы пытались разыскать наручи.

— Разыскать? — переспросил Ваксиллиум. — Ты же сказал, что он оставил там Браслеты для себя.

— Ну да, но все считают это вызовом. Испытание, ниспосланное Сувереном, ага? Он их обожал. А зачем тогда позволил жрецам рассказать нам о Браслетах, если не хотел, чтобы мы пришли и забрали их?

Однако после многих лет поисков все начали думать, что храм — всего лишь замысловатая легенда, затерявшаяся во времени. У каждого был дядюшка, который владел картой, ага? Такой, что стоит меньше бумаги, на которой ее нарисовали. Но недавно появились кое-какие интересные слухи. Разговоры о здешних краях, о горах, которые никто не исследовал. Мы послали несколько разведывательных судов, и они вернулись с рассказами о вашем народе, живущем в этих землях.

И вот пять или шесть лет назад Охотники послали большой корабль с миссией наконец-то разыскать храм. Мы думаем, у них получилось. Один скиммер вернулся с картой местности, где они побывали. Остальные замерзли насмерть: метель в тех горах оказалась сильнее их медальонов.

Аллик замолчал, и маленький кораблик качнулся на ветру.

— Мы отправляемся в этот храм, верно? — спросила Мараси, посмотрев на Ваксиллиума.

— Будь я проклят, именно туда.

Пока они летели на юг, к горам, у Мараси было много времени на раздумья. Аллик предположил, что путь займет примерно два часа, и это ее удивило. Воздушный корабль представлялся скоростным транспортным средством, но этот двигался, похоже, медленнее поезда. И все же возможность направиться туда по прямой, без необходимости учитывать ландшафт, была явным преимуществом.