Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

Мараси передала диск Аллику, потом зачерпнула связь. Она ждала внутри какой-то реакции, но медальон как будто ничего не изменил.

— Ну мы и глупцы, — сказала она. — Я могла с самого начала надеть его и говорить на твоем языке. Тогда ты смог бы все время быть в тепле.

Аллик широко улыбнулся и произнес нечто совершенно непонятное.

— Что происходит? — спросил у нее за спиной Ваксиллиум.

— Ничего, — ответила Мараси и опять покраснела. Не сработало. Почему не сработало?

Аллик махнул ей, и Мараси снова надела первый медальон. На этот раз она действовала очень аккуратно, чтобы избежать рывка. Увы… Как же Аллик мог менять их так плавно?

Он провел рукой поперек лица, что, видимо, означало улыбку:

— Умно, но с тобой это работать не будет.

— Почему?

— Потому что мы в твоих краях, — пояснил Аллик. — Медальон всегда должен носить гость. Он наполнен связью, ага? Чистой связью, не относящейся ни к какому месту. Но связь не может быть прицеплена к пустоте, так что, когда ты ее черпаешь, она тянется и соединяет тебя с местом, где ты находишься. Заставляет твою душу думать, будто ты вырос в этом месте, и потому язык, на котором ты говоришь, меняется.

Мараси нахмурилась, а вот Ваксиллиум встрепенулся и протиснулся между их сиденьями:

— Любопытно. Очень любопытно.

— Так устроен мир. — Аллик пожал плечами.

— Тогда почему ты все-таки говоришь с акцентом? — поинтересовалась Мараси. — Если твой мозг думает, что вырос здесь?

— А-а… — Аллик поднял указательный палец. — Моя душа думает, что я вырос здесь, в твоем краю, но она знает, что по происхождению я малвиец и что родители мои из Уистлоу, поэтому я просто обязан иметь акцент, ага? Я получил его от них. Медальоны всегда так работают.

— Странно, — задумчиво произнесла Мараси.

— Ага, — согласился Аллик.

Ваксиллиум кивал, будто все отлично понял.

— Те горы справа, — заговорил он. — Там есть пики выше тех, мимо которых мы летели.

— Ага! Зоркий глаз, о Наблюда…

— Хватит титулов!

— Да, э-э-э… о Сбивающий с тол… хм… — Аллик перевел дух. — Именно те пики мы и ищем. Уже близко. Придется поднять «Вильг» еще выше. Холодные температуры, опасные высоты.

Он замолчал, когда Ваксиллиум указал на что-то впереди. Мараси пригляделась и вдруг заметила… Свет. Вернее, всего лишь отблеск света, ярко выделяющийся во тьме.

— Хребет Серан необитаем, — сказал Ваксиллиум, — если не считать нескольких долин. Слишком холодно, слишком много бурь.

— Значит, если мы видим свет… — начала Мараси.

— Костюм отправился в экспедицию, — выпрямляясь, договорил Ваксиллиум. — Пора будить остальных.

Уэйна разбудили довольно грубым образом, не соответствующим грандиозному сну, в котором он был королем псов. У него была корона в форме миски и все такое прочее. Он моргнул, ощущая прелестное тепло, и тут ему в лицо ударил поток воздуха. Все еще не до конца проснувшись, Уэйн вспомнил, что летит на каком-то воздушном корабле, ржавь бы его побрала, с парнем без лица. И это было почти так же здорово, как та история с псами.

— Ты можешь опуститься ниже? — спросила Тельсин.

— Если я это сделаю, — ответил парень в маске, — они нас услышат, хоть винты «Вильга» и работают на малой скорости. Нет, над этими людьми я буду вести нас очень высоко.

Ржавь! Сестра Вакса наполовину высунулась через открытый бок машины, глядя вниз, хотя Уэйн при столь тусклом свете едва мог ее разглядеть. Он и не предполагал, что Тельсин из рисковых, ведь Вакс большую часть времени был спокойным и осторожным. Но вот она перед ним — в полную силу изображает болтающуюся на ветру вывеску пивной. Уэйн кивнул в знак уважения, потом расстегнул ремешок и поднялся из кресла, чтобы поглядеть, что она там такое видит.

Он переступил через их пожитки — аккуратный штабель, сложенный Стерис, развалился — и высунулся наружу рядом с Тельсин. Длинная, освещенная фонарями вереница людей с трудом тащилась через то, что походило на снег высотой по пояс. Вот бедняги!

Вакс подошел к другому проему и поднял подзорную трубу. Продолжая держаться одной рукой, другой Уэйн вытащил коробочку со жвачкой и встряхнул. Проклятье, последний шарик! Что ж, по крайней мере, пудры осталось много. Это поможет взбодриться, о да.

— Ты его видишь? — спросила Тельсин.

— Кажется, да, — откликнулся Вакс. — Погоди-ка. Да, это он. Держу пари, экспедиция отправилась в путь сразу, как стало известно, что произошло в ангаре. — Он достал из кобуры какой-то из своих пистолетов. Вакс называл эти ржавые штуковины по именам, но Уэйн никак не мог их запомнить. У той, что он держал сейчас, на переднем конце была длинная трубка, плевавшая кусочками металла в плохих ребят.

— Давай я это сделаю! — с горячностью сказала Тельсин.

Уэйн застыл, не донеся до рта шарик жвачки. До чего же кровожадная женщина!

— Ты не сможешь, — возразил Вакс. — Я тоже не уверен, что смогу.

— Давай я попробую, — взмолилась Тельсин. — Мне плевать, чего это стоит. Я хочу, чтобы он умер. Другой займет его место, но я хочу, чтобы он умер!

Вакс прицелился и замер; все на борту корабля будто затаили дыхание. Наконец опустил пистолет и сказал:

— Нет. Твое свидетельство в суде принесет Кругу больше вреда, чем убийство одного человека из мести. И я все равно предпочел бы его допросить. — И спрятал пистолет в кобуру.

Уэйн кивнул. Надежный товарищ этот Вакс. Крепкий. Что в хороший день, что в плохой. Уэйн решил перейти во внутреннюю часть корабля, но, пробираясь мимо кресел, они с Тельсин столкнулись, и он сшиб один из мешков, который вылетел наружу.

Потрясенный Уэйн поглядел ему вслед и увидел, как мешок свалился прямо на голову одному из членов экспедиции.

— Что ты натворил! — выкрикнула Тельсин.

Уэйн поморщился.

— Что еще устроил Уэйн? — с намеком на смирение в голосе поинтересовалась Мараси.

— Задел мешок, и тот упал прямо на них, — сказала Тельсин.

— Я не виноват, — заявил Уэйн. — Вакс слишком рано меня разбудил. Вывел из равновесия. — Он огляделся. Вакс со вздохом подошел к пилоту. Стерис и Ме-Лаан сидели в сторонке от остальных: Ме-Лаан развалилась весьма привлекательным образом, а Стерис ссутулилась над большим блокнотом. Делает заметки? Да что же с этой женщиной такое?

Внизу люди в снегу высоко поднимали фонари и с растерянным видом вглядывались в небо.

— Уведи нас отсюда, — велел Вакс пилоту в маске. — Лети туда. — Он указал направление.

— Да, о Решительный, — ответил пилот, и винты по обеим сторонам суденышка зажужжали громче. — Всем держаться.

Корабль переместился. Не быстро, но все же пришел в движение. Это был ловкий трюк — оставаться на месте во время полета. У птиц так не получалось, только у алломантов-стрелков. Уэйн прошел вперед, бочком протиснувшись мимо Мараси, чтобы получить хороший обзор из передней части корабля.