Юлия Амелькина - Князь Дракон

Обойдя южную часть большого квадрата, мы вышли к центру, где обнаружился широкий загон с разнообразными животными. Смирившись с царившим внутри запашком, донельзя далёким от аромата розы, мы вошли и прошлись между рядами. Возле лошадей задерживаться не стали. Пока проходили мимо, Агата прокомментировала:

— Тем, что в конюшнях крепости, они не чета. А за скаковыми лучше ехать в загон за городом.

Чуть дальше пошли загоны и клетки с ездовыми волками. Хищники то и дело с интересом косились на своих травоядных соседей, но вели себя смирно и никаких активных действий не предпринимали. До чего же они огромные! Пока шли, поинтересовалась у Агаты, давно ли на Хребте Дракона используют волков в качестве транспорта.

— Волки у нас всегда были ездовыми животными. А лошади появились позднее, когда их доставили с материков. До недавнего времени считалось нормой, чтобы лошади возили только аристократов, но сейчас можно встретить как простолюдина на коне, так и аристократа на волке. Это никого не удивит, хотя многие всё же стараются следовать традиции.

Пользуясь случаем, спросила и про огромных птиц, перевозящих людей. Выяснилось, что они используются в основном для доставки почты или небольших грузов. Птицы проворны, но быстро устают, поэтому годятся лишь для полётов на небольшие расстояния.

Миновав серых хищников, мы вышли к маленьким клеткам. Лисы, куницы, другие разнообразные пушные зверьки, грызуны и прочие создавали хаотичное шумовое сопровождение. Именно возле них сконцентрировался основной люд. Одни неистово торговались, другие восторженно обсуждали особенно понравившихся зверьков, третьи сокрушались, что не могут себе позволить такую покупку. Любопытные дети обступили клетки со всех сторон и глазели, восклицая что-то то и дело. Ни малейшего желания здесь задерживаться.

Небольшая часть загона оказалась огорожена внушительными железными прутьями. Проход был открыт, но рядом висела предупреждающая табличка «Опасно!». Вот сюда-то нам и надо! Агата не стала меня отговаривать, только попросила, чтобы я была внимательна. Мы прошли за заграждение, здесь было темнее, чем в остальной части, но всё же можно было разглядеть отдельно стоящие клетки, возле каждой из которых нетерпеливо топтался торговец, а кое-где их было несколько. На остальной территории соотношение количества торговцев и животных было в пользу последних. С небольшого расстояния я полюбовалась на обитательницу ближайшей клетки. Надпись гласила: «Молодая самка ургуха». Что ж, Адонет, мягко говоря, посимпатичнее, чем это волосатое двухметровое чудо. Может, купить и подарить Маркелию в качестве домашнего зверька? То-то он обрадуется!

В других клетках сидели закованный в цепи гигантский ящер с дивной, отливающей медью чешуёй; какое-то неподвижное существо, поначалу принятое мной за камень; маленький зверёк, похожий на суриката, с лучащимися добротой зелёными глазищами (уж не знаю, зачем его сюда посадили, но, раз посадили, значит, была на то причина); голубой тигр. Нет, не подумайте ничего плохого! Просто его шкура была ярко-голубого цвета, а полоски — тёмно-синими. Вот возле него я задержалась. Более всего зверь напоминал тигра, но это только со спины. Почувствовав на себе мой взгляд, он стремительно обернулся и вздёрнул треугольные, пушистые, похожие на крылья бабочки и манящие их погладить уши. Какой красавчик! Длинный полосатый хвост украшала лохматая кисточка, тоже ярко-голубая. Ею зверь, похоже, пытался подмести пол, ритмично покачивая хвостиком и принюхиваясь.

— Это же зубастик-охотник! — восторженно воскликнула Агата. — Они редко попадают на Хребет Дракона.

— Зубастик-охотник? — переспросила я.

— Дикие кошки с Гу-Арны, — пояснила служанка. — Я один раз видела такую. Они водятся в непроходимых лесах рядом с королевством троллей. Говорят, если поймать зубастика ещё котёнком, то его можно приручить. Этот уже не котёнок, но и не взрослый.

— Откуда ты его привёз? — спросила я хмурого торговца.

— Купил возле космического порта в королевстве Рохар. Хотите оценить товар?

С этими словами дядька потянулся к прислонённой к клетке длинной палке. Зубастику это определённо не понравилось, и он незамедлительно продемонстрировал недовольство, грозно зашипев и выпустив когти. А что это были за когти! Высунулись из пушистых белоснежных лап длинными стальными саблями. Они в самом деле отливали серебром, и возникал резонный вопрос: отчего киса ещё не рассекла ими прутья своей клетки?

— Шипеть? Ах ты, зверёныш! — разозлился торговец и стеганул зубастика плетью.

Тот попятился назад, но продолжил демонстрировать белоснежный оскал и издавать устрашающее шипение.

— Человек, у которого я его купил, утверждал, что зверь приручён и хорошо обучен. Но это бесполезное животное совсем не слушается! — пожаловался торговец, сматывая плеть. — Вот, полюбуйтесь! За одну неделю он доставил мне множество хлопот.

Я князь Дракон, а не сотрудница Гринписа, и я не нанималась помогать всем бедным зверюшкам, с которыми грубо обращаются их владельцы. К тому же кошки не мой профиль, я собак люблю! Но этот зубастик был чем-то уникальным…

— Сколько? — холодно осведомилась я у торговца.

— Две с половиной тысячи, — ошарашил меня он.

Ну всё, киска, придётся тебе остаться здесь. Нет у меня с собой таких денег, а второй раз идти сюда будет лень. Торговец выжидательно буравил меня взглядом.

— Харя не треснет? Две с половиной тысячи…

Разумеется, пробормотала по-русски, и меня никто не понял. В лавинийском и в родном языке Хребта ёмких фраз, способных столь же красочно описать чужую наглость, не существовало, и я добавила более всего подходящее для этого случая ругательство из наименее вежливого (судя по набору слов) диалекта троллей. Торговец досадливо поморщился: перевёл для себя и осознал, что ему столько не заплатят, сколько он запросил. А вот зубастик повёл себя необычно: оторвал от земли передние лапы и вытянулся столбиком, задорно шевеля ушами. Мордочка его отражала крайнее удовольствие.

— Кларик-хира, — повторила я ругательство, опустившись перед клеткой на корточки и с интересом наблюдая за реакцией пушистика.

Блаженно замурлыкав, он подался вперёд и ловко просунул голову через прутья, после чего умудрился лизнуть меня в щёку. Язык зубастика тоже заслуживает нескольких слов о нём. Ярко-синий, украшенный чёрными полосками, как берёзка, он вытянулся, наверное, сантиметров на сорок в попытке достать до меня. Небезуспешной попытке. Но отчего эта помесь тигра и муравьеда так живо реагирует на ругательство, означающее в прямом переводе крайне наглое, бесстыдно требующее чужое имущество существо? Тут мне в голову пришла неожиданная идея, и я произнесла на том же диалекте: