Валерия Чернованова - Мой (не)любимый дракон [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– О, вы не знаете Мабли. Иной раз лучше с ней не спорить. Сначала поступить по ее. А потом, – выдержала паузу и с хитрой улыбкой добавила: – Все равно по-моему. Да и бедняжка так старалась, чтобы я вам понравилась. Мне просто не хотелось ее расстраивать.

Удивление в глазах Скальде сменилось задумчивостью и… чем-то еще. Тем, что заставило меня вздрогнуть. Сердце в груди отправилось в пляску – спасибо пристальному вниманию мага. И в работе легких тоже начались какие-то перебои: я задержала дыхание.

Или оно само задержалось…

– Такой вы мне нравитесь гораздо больше, – обжег словами и взглядом. – Не люблю лишнюю мишуру.

Черт. В следующий раз все-все-все украшения на себя нацеплю!

Какое-то время ехали молча. Я то смотрела в окно, на добротные двух- и трехэтажные дома – мини-версии Ледяного Лога, отделенные друг от друга заснеженными садами, оградами из серого камня и коваными узорами ворот. То теребила уголок короткой бархатной накидки с горностаевой каемкой. Подумывала даже пересчитать стежки на вышивке собственных сапог. Но от этого крайне важного и увлекательного занятия меня отвлек Герхильд.

Хочешь не хочешь, а пришлось поднимать на тальдена взгляд, чтобы тут же почувствовать себя насекомым, замурованным в янтаре. Вот только вместо янтаря я угодила в лед его глаз.

– Впервые в Хрустальном городе?

Впервые в этом мире.

– Да. Всю жизнь мечтала побывать в столице.

Как по мне, прозвучало вполне убедительно. Еще и приправленное дурацкой улыбкой, которая никак не желала сходить с моего лица.

Ну, Мабли, получишь ты у меня за «успокаивающую» настойку!

Вместо того чтобы расслабиться и успокоиться, я чувствовала небывалый прилив бодрости. Прибавить к этому адреналин, который впрыскивался в кровь всякий раз, стоило тальдену оказаться рядом, и, боюсь, сегодня ночью уснуть не удастся. Ощущение такое, будто за минувшее утро я приговорила не одну чашку эспрессо.

– С чего желаете начать? – продолжал допытываться его великолепие вместо того, чтобы в упор меня не замечать. Тогда мне было бы намного комфортнее в его царском обществе.

– На ваше усмотрение.

Скальде мазнул по проплывавшему мимо нас городскому пейзажу безразличным взглядом.

– Здесь неподалеку есть неплохая таверна. Можем в ней пообедать.

И это называется экскурсия? Вот что значит мужик. Только и мысли о том, чтобы набить желудок. Мало, что ли, ему обедов-ужинов с другими алианами?

Лично у меня аппетита и в помине не было. Я и во время общественных застолий с трудом в себя что-то пропихивала – ну не умею расслабляться и есть в свое удовольствие под прицелом взглядов! А уж поглощать пищу, будучи «обласканной» ледяным вниманием Герхильда… Боюсь, мне первая же косточка встанет поперек горла.

– Может, лучше начнем с прогулки?

– Как вам будет угодно, – отозвался покладисто.

Хороший дракон.

Вскоре карета остановилась. Оказывается, даже на средневековых дорогах бывают заторы. Нас зажало меж двух домов, близко соседствовавших друг с другом. Светлые, будто пряничные, с маленькими окошками, расписанными морозцем, и красной черепицей, кое-где выбеленной пятнами снега и как будто горевшей под лучами холодного зимнего солнца.

Кажется, мы застряли неподалеку от ратуши. Это я поняла, выглянув в окно и увидев впереди две уже знакомые округлые башенки с конусообразными крышами. К обеим башням прилегали арки, в которые вливались шумные потоки горожан. Мимо нашего экипажа тоже то и дело кто-нибудь проходил. Отовсюду слышались смех и веселые голоса.

– Сегодня какой-то праздник?

Мельком посмотрела на тальдена и снова сделала вид, что поглощена созерцанием цветочного горшка, проглядывавшего сквозь ажурные занавески и посеребренное инеем оконце.

Да, лучше буду пялиться на комнатное растение. От вида горшка у меня не кружится голова и сердце не рвется сплясать канкан. Смотреть же на Скальде противопоказано и крайне вредно. Потому что всякий раз, стоило встретиться с Ледяным взглядом, я теряла душевное равновесие.

– Первый день предновогодней ярмарки, если не ошибаюсь.

Супер! У них тоже празднуют Новый год и тоже устраивают ярмарки. А уж побывать на ярмарке средневековой – мечта любого туриста, тем более помешанного на истории.

Я ни на чем таком помешана не была, но тоже вдруг захотела окунуться в старую добрую сказку. Почувствовать себя этакой беззаботной Гердой. Тем более что Кай с ледяным сердцем у меня имелся. Будет о чем рассказать детям. Если, конечно, у меня эти самые дети появятся.

Мысленно приказала себе не думать о грустном, тем более в такой погожий, наполненный праздничной атмосферой день. Пусть начало его было ужасным, но окончание я никому не позволю испортить! Даже ненавистной привязке!

Карета ползла по улочке со скоростью черепахи, доживавшей свой век.

– Мы здесь на целый час можем застрять. Давайте лучше пройдемся.

И желательно по разным тротуарам. Как говорится, мальчики налево, девочки направо. Правда, здесь и тротуаров-то нет. Одна чавкающая серо-буро-малиновая жижа, в которую благодаря многочисленным экипажам превратился некогда белый пушистый снег.

– Пешком? – совершенно искренне удивился тальден.

– А вы обычно гуляете в карете?

– Обычно я вообще не гуляю.

Какая же все-таки скучная у правителей жизнь.

– Учиться никогда не поздно. Поверьте, гулять ногами совсем не сложно, – снова почувствовала, как уголки губ приподнимаются в улыбке.

И что же им неймется!

Не то чтобы улыбаться было зазорно. Просто обычно надеешься получить в ответ такую же искреннюю, ну или вызванную веселящим напитком, улыбку. Но, похоже, губы его великолепия знали только один режим – «усмешка».

Эх, ледяная ты моя безнадега…

Моя?! Нет, он, конечно, та еще безнадега, но точно не моя. И никогда моей не будет! Тьфу, тьфу и еще тысячу раз тьфу!

Поняв, что сморозила глупость, пусть и в мыслях, рванула было на улицу со словами:

– Вам может понравиться. Не захотите возвращаться в замок!

Не успела выдохнуть, как Скальде накрыл мою руку своей. Хмыкнул неопределенно, мол, прогулка – сомнительное удовольствие, и сказал:

– Постойте.

Стоило тальдену меня коснуться, как по коже от кисти до локтя бойко замаршировали мурашки.

Наследник стянул с себя перчатку. Подавшись вперед, дотронулся до моего лица. Я зажмурилась, не понимая, что он задумал. К чему все эти телячьи нежности?

Легкое касание к подбородку, и кожа будто покрылась ледяной коркой. Невидимой, но от того не менее осязаемой. В груди же цветком распустилось пламя.

– Это чтобы нас уже наверняка не узнали.

Мысленно дав себе установку: не таять снежком на солнце и не изображать оттепель от малейшего прикосновения тальденовых пальцев, открыла глаза. На меня смотрел совсем другой, незнакомый человек. И в то же время это был все тот же Герхильд. Я видела знакомые черты: высокий лоб, разлет темных широких бровей, упрямый волевой подбородок и губы, четко очерченные. Губы, которым сам бог велел прижаться к моим в умопомрачительном поцелуе и…