Валерия Чернованова - Мой (не)любимый дракон [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Ведь только одна (бедная, несчастная мученица) станет женой этому ядовитому пауку – ледяному магу. А остальные за что страдают?! За красивые глаза Скальде?

Словно прочитав мои мысли, Блодейна сказала:

– Ты – не все алианы. Ты для него особенная. Тело Фьярры острее всех откликается на силу наследника, на его близость. Между вами зародилась связь, хочешь ты того или нет. И с каждым днем она продолжит крепнуть, подпитываемая магией привязки. Да ты сама будешь мечтать, выражаясь твоими же словами, о том, чтобы прыгнуть к нему в койку. О ласке его будешь умолять. Засыпать и просыпаться с единственной мыслью – поскорее стать ари и разделить с ним брачное ложе.

Прямо сексозомби какое-то.

– Не дождешься! – показала ведьме неприличный жест. Если хорошо знакома с Землей, откуда нагло меня похитила, должна знать, что он означает. – Видела? Я сделаю так, что в самые ближайшие дни вылечу с отбора. Не будет у Фьярры никакой свадьбы и никакой брачной ночи!

– А если так?

Пространство перед глазами вновь распахнулось, приподняв завесу, скрадывавшую картину иного мира. Сердце запнулось, пропустило удар, а потом снова заколотилось. Быстро-быстро.

Среди сонма незнакомых людей, снующих по широкому тротуару, взгляд выхватил единственное значащее для меня лицо – лицо мужа. Лешка, как всегда, опаздывал на работу, по привычке заглядывал в экран смартфона, проверяя чуть ли не каждую минуту время, и мчался к подземке.

Нежность, проклюнувшаяся в душе, смешалась с животным страхом, удавкой сдавившим горло. За мужем неотступно, никем не замечаемая, следовала тень, повторяя каждое его движение. Хорошо хоть хвоста и рогов жуть не имела, для полной эпичности момента.

Вот Леша остановился на перекрестке, нервно поглядывая то на красное пятно светофора, то на телефон. Не обращал внимания ни на безликую толпу, сомкнувшуюся вокруг него, ни на машины, пролетавшие мимо. Близко, опасно близко.

Не понял он, как так вышло: неведомая сила вытолкнула его на проезжую часть, прямо под колеса мчащегося, спешащего проскочить, пока еще светофор мигает зеленым, автомобиля.

Крик застрял в горле. Я дернулась к мужу, не понимая, что никуда отсюда не уйду.

Не сразу осознала, что водитель спорткара не растерялся, резко ударил по тормозам. А эфемерная тварь, толкнувшая Лешу под машину, одним резким рывком за шкирку затащила его обратно на тротуар.

Видение померкло так же внезапно, как и появилось. Я стояла, не в силах пошевелиться, слыша звон в ушах от сигнала спортивный машины и громкую брань водителя. Перед глазами застыло лицо Леши. Он выглядел растерянным, но почти не напуганным.

Это потом придет. Накроет его, как сейчас накатило на меня. Ужас от осознания трагедии, которая могла случиться. По прихоти треклятой шантажистки.

– Я тоже повторюсь. Для особо одаренных, – послышался голос, хотя нет, шипение ядовитой змеи. – Хоть слово скажешь Герхильду – будут жертвы. Опорочишь честь рода Сольверов, попытавшись вылететь с отбора – будут жертвы. Я слежу за тобой, Аня. Слежу за ним! Пройди испытания с честью, до самого конца. И только потом, если тальден предпочтет тебе другую, возвратишься к своему Леше. А Фьярра с почестями вернется домой. Станет желанной невестой для самых знатных магов империи. Да что там империи! Прознав, что она была невестой императора, одной из немногих достигла финала, к ней примчатся свататься даже из Рассветного королевства.

Меня затошнило от грандиозных планов Блодейны.

– А если он выберет меня?

– Станешь ари, – приговором прозвучали слова.

– Уйди… – бросила глухо, прикрывая глаза. Зажмурилась, сомкнув с силой веки, желая стереть из памяти перекошенное злорадством лицо ведьмы и жуткую тварь, кравшуюся за моим мужем. По сердцу, словно отравленным клинком, полоснула ненависть. Чувствуя, что теряю над собой контроль и больше не могу сдерживаться, закричала: – Убирайся! Вон!!! Ненавижу тебя! Как же я тебя ненавижу!!!

В колдунью полетела ваза, первой подвернувшаяся под руку. За ней последовала шкатулка, полная украшений, разлетевшихся по полу. Даже тазу для умывания нашлось применение.

Где-то под кроватью еще ночной горшок завалялся…

Жаль, ни один из снарядов не нашел своей цели. Разве можно причинить боль воздуху…

– Пропсихуйся, поплачь, а потом начинай готовиться к свиданию, – напутствовала меня мегера. Подернувшись рябью, растворилась в недрах портала.

А я, раздавленная, опустошенная, скользнула на пол. Спрятав лицо в ладонях, зарыдала.

Горько и отчаянно.

Сложно сказать, сколько так просидела, сжавшись в комок и плача. Сначала навзрыд, кусая до крови губы. Потом, когда слез уже почти не осталось – чуть слышно, жалобно поскуливая и тщетно глотая ртом воздух, которого все не хватало.

Я задыхалась, как будто мне на шею накинули петлю и медленно, смакуя каждый момент страданий, ее затягивали. Но постепенно стала успокаиваться. Спустя несколько минут, а может, час, тишину в комнате больше не нарушало ничего, кроме потрескивания огня в каминах да моих редких всхлипов.

Пребывая в некоем подобии транса, не сразу расслышала шорох шагов и шелестение юбок. Сквозь пелену, застлавшую глаза, различила знакомую хрупкую фигуру в сером полотняном платье и крылатом чепце. Опустившись передо мной на колени, Мабли протянула бокал темного стекла, наполненный чем-то ароматным и наверняка обжигающе горячим: над золотой каймой стеклянного сосуда вился пар, расползаясь по комнате резким травяным запахом.

– Ваша утонченность, ну не надо так. Зачем себя изводите?

– Это я себя извожу? – усмехнулась.

– Знаете же, что не отпустит. Пока не сделаете то, что ей нужно. Нате вот, выпейте. Поможет успокоиться.

Девушка попыталась всучить мне бокал, от которого я лишь отрешенно отмахнулась. Сама не знаю, как справилась с искушением и не выплеснула горячий отвар в лицо блодейновской марионетки.

– Убери это.

Перебравшись поближе к камину, сплела пальцы на прижатых к груди коленях и бездумно уставилась на желто-оранжевые языки пламени, золотившие неровную кладку и облизывавшие ажурную, почерневшую от жара решетку.

Упрямства Мабли было не занимать, поэтому она пристроилась рядом.

– Я вам не враг.

– Ты служишь ей, а значит, враг, – отозвалась вяло.

– Не ей. Фьярре, – Мабли замялась. Тяжело вздохнув, сказала: – Эсселин Сольвер хорошая. Правда. Просто слабая очень. Безвольная. Она бы здесь и дня не продержалась. А вы не такая. Вы сильнее ее, и я уверена, что со всем справитесь. Только не сдавайтесь.

Я неопределенно хмыкнула. Не было ни сил, ни желания поддерживать бестолковый разговор с этой новоиспеченной агитаторшей.