Джозеф Дилейни - Месть Ведьмака [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Значит, мне все же помогли – я получил подсказку. Я думал, что один и никто не придет мне на выручку. Но лей-линия изменила все. Теперь у меня появился сильный союзник. И эта линия приведет его ко мне.

Я мог рассчитывать на помощь домового моего учителя.

При помощи лей-линий домовые перемещаются из одной точки в другую. Они не могут слишком далеко отклоняться от этих древних невидимых троп, пересекавших все Графство.

Но эта башня стояла прямо на линии. Как и дом моего учителя в Чипендене.

Домовой Джона Грегори ушел из его дома после пожара, не возобновив договор с моим наставником. Но Ведьмак отправил меня на его поиски, дав задание заключить новый контракт. Что я и сделал. С тех пор домовой весьма успешно охранял дом и сад учителя от атак румынских ведьм.

Чего я не сказал мистеру Грегори, так это того, что новый договор домовой заключил со мной, а не с ним. И что за свои услуги он требовал гораздо более высокую плату. Свои требования он нацарапал на деревяшке: «На этот раз цена будет выше. Ты должен дать мне больше, чем раньше».

Сначала я ничего не понял, но, к счастью, потом меня осенило.

«В придачу к праву убивать созданий Тьмы, которые попытаются войти в сад, – сказал я ему, – у меня есть для тебя еще одна награда. Иногда, выслеживая врагов, я попадаю в очень опасные ситуации; тогда я буду призывать тебя, чтобы ты сражался рядом со мной. Ты сможешь убивать моих врагов и пить их кровь! Как тебя зовут? Я должен знать твое имя, чтобы я мог тебя призвать!»

Прежде чем ответить, домовой на какое-то время задумался. Я же решил, что он просто не хочет называть свое имя. Однако в конце концов он нацарапал его на деревяшке: «Кратч».

«Когда я буду в опасности, я трижды выкрикну твое имя», – сказал я ему тогда, и мы заключили наш договор. Я ни разу не воспользовался его услугами – не хотел оставлять дом Ведьмака без защиты. Но нынешняя ситуация требовала крайних мер. Я был уверен: учитель одобрит мое решение призвать домового.

Внезапно, по-прежнему глядя на выстроившиеся в линию церкви, я подумал, что вряд ли мне стоит ждать немедленного нападения. Я сосредоточился и не спеша, шаг за шагом, мысленно перебрал недавние события. На Пендле ведьмы вызвали дьявола, но смогли сделать это лишь в определенный момент, когда черная магия была особенно сильна. Они были вынуждены дождаться Ламмаса, одного из четырех своих главных шабашей. Так что сейчас они не сумеют воскресить Врага, лишь соединив его голову и тело.

Наш с Алисой первоначальный план предполагал проведение ритуала в определенную дату. Вот и ведьмам для их церемонии также придется ждать нужного момента.

Маб была права! Им придется дождаться Хэллоуина!

Обойдя башню кругом, я вернулся на свою первоначальную позицию. Теперь мне ничто не мешало выбрать момент для атаки. А поскольку к этому времени я проголодался, то пошел проверить силки. Я поставил четыре штуки, и в каждый попалось по кролику. Спустившись за холм, чтобы дым не заметили с башни, я развел костер, решив, что нет смысла следовать совету учителя и ограничивать трапезу одним лишь сыром. Мои планы требовали энергии и физической силы. Поэтому я зажарил и съел одного кролика.

На востоке, пронзая лес серебряными стрелами бледного света, поднималась луна. Да, момент настал! Я позвал домового. Первый раз я произнес его имя шепотом:

– Кратч!

Воздух был по-прежнему почти неподвижен, но стоило мне прошептать это имя, как я услышал слабый шорох, словно легкий ветерок пошевелил сухие листья. Я снова окликнул домового по имени – на этот раз уже громче:

– Кратч!

Внезапно ветер, набрав силу, заиграл ветвями деревьев. На влажные коричневые холмики прелой листвы полетели последние осенние листья.

В третий раз я позвал домового во всю мощь моего голоса, словно священник, взывающий к пастве. Мне было все равно, услышат меня в башне или нет. Если кому и стоит бояться, то это моим врагам. Мой голос гулко разнесся вокруг, словно звон огромного колокола:

– Кратч!

В ответ, завывая словно банши, подул сильный западный ветер, который едва не сбил меня с ног. Я едва сохранил равновесие и прикрыл рукой глаза, чтобы в них не попали щепки, грязь и мелкие камешки, которые летали между деревьями. Еще пара мгновений, и ветер стих. Воцарилась тишина, воздух застыл, став неподвижным. Интересно, ответил ли мне домовой? Здесь ли он сейчас? Вокруг царила мертвая тишина. Я затаил дыхание и прислушался. Ни звука. Я сник. Неужели мой зов был напрасен?!

И вдруг я услышал едва различимые легкие шаги. Кто-то крадучись приближался с запада.

Взяв одного из кроликов, я швырнул его в ту сторону, откуда доносились эти звуки. Последовал глухой удар – это тушка стукнулась о землю. За ударом последовал треск, как будто кто-то разрывал чью-то плоть, а вслед за треском – хруст костей, перемалываемых мощными челюстями.

Спустя несколько мгновений звук шагов возобновился, на сей раз уже громче. Топ! Топ! Топ!

А потом подобно хлысту воздух рассек чей-то большой хвост.

Я швырнул в темноту тушку еще одного кролика. Эта была съедена еще быстрее. Вновь раздался топот. Некто незримый приближался к тому месту, где затаился я, – приближался уверенно, не опасаясь того, что его кто-то услышит. У меня оставался последний кролик. Что делать? Пришлось швырнуть в темноту и его.

Почему я скормил своих кроликов домовому – ведь вознаграждением ему за то, что он откликнулся на мой зов, стала бы кровь моих врагов? Кролики стали просто первым подношением в честь нашей встречи по новому договору.

Впрочем, если честно, мною двигал страх. Вдруг домовой накинется на меня? Ведь что ни говори, а он хищник, а хищники всегда бросаются на добычу. Что, если я – следующее блюдо в его меню?

Мне было не по себе. Колени дрожали. Ведь сейчас мы с ним не в доме и не в саду моего учителя. Старый договор длился много лет, поддерживаемый привычкой и повторением. Теперь же мы были один на один. Новое и опасное начало.

Мне стало по-настоящему страшно.

Внезапно я услышал рокочущее мурлыканье, и о мои ноги потерся какой-то пушистый зверь. В первый миг домовой показался мне размером с обычную кошку. По крайней мере, выполняя свои обязанности по дому, он принимал кошачье обличье. Почему-то это придало мне храбрости. Наверное, мне следовало заговорить с ним, рассказать о моих намерениях. Вместо этого, даже не подумав, я совершил одну крайне опасную вещь – нечто такое, что привело бы Джона Грегори в ужас.