Влада Ольховская - Север. Восходят звезды

Она как раз наблюдала за этим танцем, когда у нее появилась компания. Услышав, как открывается дверь, Сьерра обернулась, но, увидев, кто это, поспешно перевела взгляд обратно на лепестки. Кьярта-Ра был последним, с кем ей хотелось бы остаться наедине.

И не потому, что он ей не нравился – скорее, наоборот! Сьерре было сложно признаться в этом даже себе, никому другому она бы и вовсе не открылась, но Кей был всем, что ей хотелось бы увидеть в своем партнере. Она понимала, что для благородного клана Арма мысли о чувствах считаются непростительной слабостью, и старалась соответствовать. Но в глубине души ей все равно хотелось, чтобы у нее было по-другому – не брак по расчету с выбранным ее родней человеком, а нечто гораздо большее.

Такое, как у Кея и Хораны, например. Они охотились вместе, жили вместе, они понимали друг друга с полуслова и даже умели общаться мыслями благодаря телепатическим способностям феникса. Они каким-то чудом нашли ту самую любовь, о которой Сьерра только читала в книгах – настоящую, не вспыхивающую мимолетной страстью, а продолжающую гореть изо дня в день. Они оба были удивительно красивыми, но если красоту Хораны Сьерра признавала отстраненно, как очевидный факт, то Кеем она восхищалась. Она понимала, что это глупо, и, чтобы не дразнить саму себя, предпочитала держаться от него подальше. Так нет же, он сам нашел ее!

– Привет, – улыбнулся феникс, подходя ближе. – Тебя сложно поймать в момент, когда ты не управляешь кораблем и не возишься с двигателями.

– Я больше проверяю, чем вожусь с ними, сам ведь знаешь, где мы. Но «Вега» работает отлично, беспокоиться не о чем.

– Да я и не беспокоюсь особо. Если честно, даже при худшем раскладе мы с Хораной все равно выживем, но я бы не хотел думать об этом.

Иногда вдалеке, за завесой цветочных лепестков, можно было увидеть странные картины. Как будто в самом пространстве открывались окна, показывающие совершенно другие миры: средневековые замки и заснеженные равнины, вишневые сады и мегаполисы, глубину морей и тихие деревни. Сьерра предполагала, что так открываются стихийные порталы в кластерные миры, однако даже в этом она не была уверена. Она прекрасно помнила, что Междумирье сторонится любых законов природы, известных на Земле. Это пространство легко могло связать разные планеты – и разные точки во времени.

Это было любопытно Сьерре, но это же пугало ее. Возможно, кто-то из старших поколений Арма наплевал бы на все ради научного азарта и исследовал Междумирье любой ценой. Однако Сьерру не покидало ощущение, что за ними давно уже следует сама Смерть, и чем быстрее они вернутся домой, тем лучше.

– Так зачем ты здесь? – полюбопытствовала колдунья.

– Поговорить с тобой хотел, еще с Лабиринтов памяти.

– О чем?

– Фениксов, знаешь ли, раньше почитали как богов Солнца, – усмехнулся Кей. – А у тебя, оказывается, среди родни была богиня Луны. Получается, в этом мы вроде как коллеги?

– Не думаю, что упоминание в чужих суевериях может нас чем-то роднить, – сухо отозвалась Сьерра.

– Да ладно тебе, я же шучу! Не каждый день встречаешь полубогиню!

– Перестань. Ты прекрасно знаешь, что те, кого называют богами, – это просто редкие нелюди, и не всегда такие уж сильные. Многим из них просто повезло родиться на территории, где никого сильнее не было, и – бум! – их уже назначили богами.

Она терпеть не могла Глети. Сьерра знала, кто произвел ее на свет, от нее это никогда не скрывали – иногда даже напоминали слишком часто. Но она не чувствовала никакого родства с этим существом, да и не хотела чувствовать.

Она уничтожила в себе это воспоминание, заточила его глубоко в своей памяти и не собиралась выпускать, пока оно само не вылезло в Лабиринтах.

– Это до сих пор ранит тебя, – заметил Кей. – Не знаю, почему…

– А что тут понимать? Участие Глети в моей судьбе свелось лишь к тому, что она выносила меня нужный срок и вытолкнула из своего тела. Да, она могла сделать аборт и не сделала его, честь ей и хвала, но это не делает ее настоящей матерью.

– Может, у нее были причины?

Сьерра почувствовала, как глаза обжигают давно забытые слезы.

– Да не было у нее причин! Хочешь знать, почему клан Арма послал на эту миссию именно меня?

– Почему же?

– Потому что мной не жалко пожертвовать! – зло рассмеялась Сьерра. – Все понимали, это эта миссия по-своему самоубийственна, а наш клан и так потерял на этой войне очень много. Решили отправить меня – и четвертая ветвь, что не так уж низко, и потерять не жалко, потому что я все равно не наследую правление. Такая вот история: я не исключена из клана и все равно исключена. Править будет моя сестра, законнорожденная. А на меня смотрят, как на кривую ветку, выросшую не к месту и не ко времени, и ждут, пока я засохну.

Ей не хотелось говорить об этом, слова лились сами собой, и она уже не могла остановиться. Сьерра слишком долго держала это в себе… А какой у нее был выбор? В ее клане все знали эту историю и видели по-своему, они не желали слышать, что она думает и что чувствует. Друзей, которым она настолько доверяла бы, у Сьерры не было, ее одиночество стало лучшей сокровищницей для ее тайн.

Но вот появился Кей, спокойный, понимающий, способный, кажется, заглянуть ей в душу. Сьерра ни на секунду не забывала, что он чужой и никогда не будет принадлежать ей. Где ей тягаться с Ангелом тысячи лезвий! Но в чем-то он мог помочь ей, принимая на себя груз ее прошлого.

Это во внешнем мире или в кластерах о таком нельзя говорить, в Междумирье все по-другому.

– Я из клана Арма по отцу, как ты уже мог догадаться. Он как раз правильный: законный наследник четвертой ветви, умница и молодец, всю жизнь радовавший родных. В нужный срок женился на чистокровной человеческой женщине, у них родилась дочь. Но поскольку ветвью правил его отец, а сидеть дома с маленьким ребенком ему не улыбалось, мой папаня решил странствовать по свету, наслаждаться молодостью и все такое. В клане Арма народ прилежный, это не какие-нибудь диковатые Интегри или самовлюбленные Инанис, никто не ожидал от него подвоха. А хороший мальчик возьми да спутайся с Глети во время своего путешествия в Африку. Уж не знаю, что у них там было, папаня никогда об этом особо не распространялся. Он и вовсе не стал бы болтать о своем романе, если бы позже Глети сама не нашла его. Она явилась в его дом, вручила ему меня, новорожденную, и исчезла навсегда.

Родная мать избавилась от нее, как от мусора – но это Сьерра так и не решилась произнести. Поэтому к ней всю жизнь и относились как к мусору! Естественно, ее отцу, признавшемуся во всем, здорово досталось, а ребенка тут же проверили: вдруг чужой?

Однако чистота крови подтвердилась, и Сьерру решили оставить. Она никому не была нужна, да и откровенно не нравилась бабке с дедом, но в Великих Кланах дорожат репутацией. Если бы они избавились от нее, – любым способом, – это наверняка бы открылось через слуг или других родственников. Чтобы сохранить лицо, четвертой ветви пришлось принять подкидыша.