Филис Каст - Богиня по крови [litres]

Жрица, задыхаясь от быстрой ходьбы, проговорила:

– Киган должен помочь Каю перейти в следующий мир.

Морриган собиралась расспросить ее поподробнее, но в этот момент они подошли к ониксовой пещере. Биркита расправила плечи и выпрямилась. Она шепнула Морриган, чтобы та дала себе несколько минут собраться с духом, и затем вошла в помещение впереди нее.

Морриган быстро поняла, что может «собираться с духом» всю оставшуюся жизнь, и тоже вошла.

Пещера была просторной, но из-за покрывавшего ее черного блестящего камня казалась маленькой и тесной. Морриган испытала почти что панику, хотя никогда в жизни не боялась закрытых пространств. В помещении было полно людей. Все они сгрудились вокруг огромного зазубренного камня, отколовшегося от стены. Продолжая повторять про себя «Я могу это сделать… Я могу это сделать…», Морриган схватила Биркиту за руку, и они двинулись к толпе.

Морриган глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, но в этот момент в нос ей ударил ужасный запах – густой металлический запах крови, смешанный с чем-то отвратительным вроде поноса. Она поперхнулась и стала дышать ртом. У нее сразу закружилась голова. Она не опускала взгляда, боясь случайно увидеть Кая, и вдруг заметила, что обломки оникса, на которые она смотрит, не просто блестят. Они еще и мокрые. Морриган ощутила во рту привкус горечи. Не цепляйся она за руку Биркиты, уже выбежала бы отсюда прочь.

Мужайся… Мастер камня просто встретил свою судьбу… – эти слова тихим эхом прозвучали у нее в мозгу.

И почти одновременно Биркита сжала ее руку и прошептала:

– Мужайся, девочка.

Морриган оторвала взгляд от окровавленных камней. И увидела Шайлу. Хозяйка Сидеты стояла молча и недвижимо. Привалившись спиной к неровной стене, она смотрела на лежащего у своих ног человека, и слезы ручь ем текли по ее щекам. Морриган испытала прилив жалости. Шайла казалась совершенно потерянной. Может, она и в самом деле любила Кая. Морриган нашла глазами Кигана. Он стоял около Кая на коленях. Она видела в профиль, как он склоняется над лежащей на полу фигурой. Ее взгляд перескочил на женщину, что стояла на коленях по другую сторону от Кая. Она показалась Морриган смутно знакомой. Это, должно быть, сидетский доктор. По обе стороны от женщины-доктора стояли две молодые девушки и, подчиняясь приказам, передавали ей какие-то инструменты и бинты. Морриган наконец осмелилась опустить взгляд.

Кай лежал на спине. Его голова была перевязана, сквозь белый бинт просачивались красные пятна. Он был прикрыт одеялом, но правая нога, которая высовывалась из-под него, была вывернута в колене под неестественным углом. Морриган затошнило, когда она поняла, что то белое, сначала принятое ею за лубок, на самом деле обломок берцовой кости. Каким бы страшным ни было это зрелище, все стало еще ужаснее, когда доктор наклонилась над Каем и попыталась наложить швы. К облегчению Морриган, руки врача и инструменты заслоняли от нее саму рану, ей была видна только грудь Кая. Она глянула ему в лицо. Сказать, что он был бледен, – значит не сказать ничего. Его кожа приобрела ужасный сероватый оттенок. Губы открыты, дыхание частое. Он лежал с закрытыми глазами.

Морриган смотрела, как Киган мягко взял Кая за безвольную руку. Кентавр склонил голову над Мастером камня и что-то ритмично забормотал. Казалось, он говорил на том же языке, на котором до этого вызывал в себе изменение облика. Глаза Кая резко раскрылись, и Морриган дернулась от неожиданности. К ее удивлению, его голос был почти нормальным и довольно громким:

– Еще рано. Еще рано, мой друг.

Киган тут же перестал бормотать и наклонился к Каю.

– Вы просили, чтобы я пришел. Просто кивните, когда будете готовы начать путешествие на луга Эпоны. Я отведу вас туда, мой старый друг.

– Киган, ты должен меня выслушать.

– Я слушаю, Кай.

– Она заражена тьмой.

Слова Кая ударили Морриган, как острый нож. Она выпустила руку Биркиты и, как сомнамбула, двинулась вперед.

– Кай, я не понимаю. Кто заражен тьмой? – переспросил Киган.

Глаза Кая, широко раскрытые и неестественно яркие, прошлись по людям, что толпились вокруг, и остановились на Морриган.

– Она! – Слова умирающего прозвучали так громко, что Морриган вздрогнула. – Несущая Свет несет в себе тьму.

Морриган замотала головой. Она знала, что Киган в шоке смотрит на нее, и знала, что в толпе о ней зашептались. Но смотрела она только на Кая.

– Нет, – сказала она, не переставая качать головой. – Не я. Я не такая, как она. Дедушка говорил, что я не такая. Меня не заполняет тьма.

– Вы так молоды. – Сострадание смягчило измученное болью лицо Мастера. – Ваше эго вас ослепляет. Но тьма здесь. И она в вас. – Кай поднял дрожащую окровавленную руку и показал пальцем на Морриган. – Возвращайтесь туда, откуда пришли, и заберите с собой свою тьму.

Он сходит с ума от боли. Не позволяй ему украсть то, что принадлежит тебе по праву рождения.

– Нет! – Внутри Морриган оглушающе билась паника, и она закричала, перекрикивая голос в голове и самого Кая: – Я – Несущая Свет. Я принадлежу этому миру. – Она попятилась, стараясь отойти от него подальше.

Биркита подскочила к ней и схватила за руку, не давая уйти.

– Вы должны остаться, жрица. – Ее слова звучали тихо, но твердо. – Это ваша обязанность – вместе с Киганом вы должны помочь душе Мастера камня начать свое путешествие к Эпоне.

– Лучше помогите ему вы. Он считает, что я здесь чужая. – Морриган выдернула у нее руку и, ничего вокруг не видя, выбежала из пещеры. Она не оглядывалась. Просто не могла. Не хотела видеть отвращение и сомнение на лице Кигана и разочарование на лице Биркиты.

Она не понимала, куда идет. Правда, ее это и не волновало. Она просто хотела сбежать от их взглядов. От всех – Кая, Кигана, Биркиты, Шайлы. От всех.

Наверное, лучше всего было подняться на поверхность и подышать вечерним воздухом. Но, немного придя в себя, Морриган все же вернулась в свои покои. Она легла на меховое покрывало, свернулась в клубочек и дрожащими руками обняла колени. Что с ней происходит? И что такое с Каем?

Брина отодвинула носом кожаную занавесь и вспрыгнула на ложе. Морриган всхлипнула и с облегчением обняла свою большую кошку.

– Я не имею отношения к смерти Кая. Я ничего не делала. Меня даже не было в пещере.

Мужайся, моя Драгоценная…

– Нет! – Морриган беспомощно зажала уши руками. – Я больше не хочу никаких голосов! Я устала сомневаться, богиню я слушаю или демона. Оставьте меня в покое, а? Дайте мне хоть где-то обрести дом! Дайте мне хоть немного побыть нормальным человеком!

Она знала, что выглядит жалко, как капризный ребенок. Де наверняка бы сказал, что «надо перетерпеть». А Ба – что надо «успокоиться и все обдумать». Она вряд ли способна на тот или другой способ, но сейчас отдала бы все свои божественные силы ради того, чтобы снова оказаться с бабушкой и дедушкой – снова почувствовать себя любимой, защищенной и в безопасности.