Гай Орловский - Слуга Жнеца [СИ]

Каонэль покачала головой и прикусила губу.

– И да, и нет, – сказала она. – Главное здание огромное, и видимость обманчива. Кажется, вот оно, всего ничего, а идешь, идешь, а оно… все такое же огромное.

Не дожидаясь команды серой, белокожая быстро двинулась в сторону Цитадели. Каонэль даже охнула, когда та проявила чудеса прыти, перелетая через ямы и просевшие в землю валуны.

Склон стал крутым, эльфийки быстро перебирали ногами, удерживая равновесие, серая перепрыгивает торчащие из почвы коренья, зато Генэль время от времени спотыкается. Хотя вовремя ловит баланс.

Один раз, все же, не успела. Нога попала между камнями, а когда солнечная дернула, оба вывернулись и покатились по склону. Белокожая тоже не удержалась и с тихим писком полетела следом, кувыркаясь и проламывая дорогу в траве.

Каонэль чуть усмехнулась, но когда солнечная вломилась в кусты, которые скопились в подножья, спохватилась и широкими прыжками понеслась вниз.

Едва приблизилась к зарослям, прошептала, наклонившись:

– Ты жива?

Из кустов послышалось жалобное и, одновременно, раздраженное:

– Жива. И выгляжу, как человеческая фермерша в период засухи. Не стой, без толку, серая! Помоги выбраться.

Каонэль нехотя протянула руку. Из веток вылезла белая ладошка и дернула на себя так, что эльфийка чуть не свалилась следом.

– Для высокородной ты слишком тяжелая, – заметила Хранитель.

Генэль вылезла из кустарника, отплевываясь от веток и трухи, волосы растрепались и напоминают пакли старой карги, платье грязное, на боку дыра, а колени в крупных ссадинах.

Солнечная брезгливо осмотрела себя, попыталась разгладить складки на обрывках подола, но тот испорчен и спасти его может только мусорное ведро.

Она проговорила, кривясь и отряхивая волосы:

– Может, это у тебя силы маловато.

– Я эльфийка, – напомнила Каонэль. – Откуда у меня сила?

– Не знаю, – бросила высокородная. – Но ты же серая. Мало ли, что там у тебя внутри.

Вскинув голову, Генэль трусцой двинулась через заросли в строну Цитадели, хрустя ветками, как разбуженный медведь. Хранитель покосилась назад, где на траве остался длинный след от падения, а внизу – поломанный кустарник. Потом тяжело вздохнула и двинулась следом.

Солнечная успела убежать на четверть перелета стрелы, и когда Каонэль догнала, та даже не оглянулась. Лицо возвышенное и сосредоточенное, словно не по лесу бежит, а на собрание Совета идет.

– Ты оставила целую дорогу после себя, – проговорила серая, поравнявшись. – Даже слепой заметит.

Генэль простонала.

– Не напоминая даже. И не вздумай кому-нибудь рассказать. Это позор, позор… Эльфийка потеряла равновесие и упала. Только попробуй…

– Достаточно было и первой просьбы, – оборвала ее серая. – Я не скажу.

Высокородная странно посмотрела на нее, в глазах отразилось недоверие. Каонэль идет с высоко поднятой головой, но капюшон скрывает лицо, только остроконечные уши натягивают ткань сверху. На всякий случай белокожая тоже подняла подбородок, но тут же споткнулась о пень. Тонкая ткань на правой туфле разлезлась и в дыру вылез большой палец.

Каонэль не удержалась и прыснула, за это солнечная окатила ее гневным взглядом, серая отвернулась, посмеиваясь уже в сторону.

– Посмотрела бы я на тебя, – пробормотала Генэль раздраженно, – если бы твои ноги исцарапало колючками.

– Это самая маленькая из проблем, – напомнила серая. – Куда хуже будет, если Белионар поймет, что тебя нет в Цитадели и вызовет подмогу. Тогда Теонарда не остановим.

Генэль процедила сквозь зубки:

– За такое я этого Теонарда сама в пепел сожгу.

– А вот этого не надо, – сказала Каонэль серьезно. – Я не для того бросилась вытаскивать тебя из лап чудовища, рискуя жизнью.

Высокородная стряхнула остатки земли и трухи с испорченной туфли и проговорила, обходя пень:

– Не напоминай. У меня мурашки до самых ушей от одной мысли, что это создание гонится попятам. А твоя услуга…

Она не закончила. Со стороны холма раздался хлопок и недовольный гул. Прижав уши, словно какие-нибудь эльфы низкого ранга, обе бросились вперед сквозь траву и кустарник. Старались не шуметь, но время от времени слишком тонкая ветка предательски хрустела.

Когда хлопок раздался ближе, Каонэль резко свернула, утаскивая за собой высокородную. Та охнула от неожиданности, а серая остановилась перед широким стволом и указала вверх.

– Если он идет по запаху, то так его потеряет, – сказала она.

– Что ты имеешь ввиду? – не поняла Генэль, косясь назад, где уже слышно шуршание травы и веток.

Серая раздраженно зашипела, сгибая колени.

– На дерево лезь, говорю. Так он потеряет воздушный след. Я сама хорошо разбираюсь в запахах и знаю, как можно его потерять.

Глаза солнечной округлились, руки сложились на груди, она проговорила, задрав подбородок:

– Ни за что! Лезть на дерево недостойно высокородной эльфийки.

Каонэль схватила ее за локоть и резко проговорила прямо в лицо:

– Лезь немедленно! Иначе умрешь!

Белоухая скривила нос, но все же, согнула колени, через секунду обе эльфийки взлетели на ветку, затем выше и выше. Пока не оказались на самом верху, откуда открывается вид на кудрявые кроны. В свете месяца они выглядят таинственно и зловеще.

– Не дыши, – шепнула Каонэль и указала вниз.

Эльфийки опустили головы. Далеко внизу в темноте из кустов выплыла высокая фигура в шляпе и мантии, за ней тянется след темно-синего свечения, от которого листва покрывается налетом, а в воздухе растекается запах гари.

– Догнал, – одними губами пролепетала Каонэль. – Не отстает ни как. Даже войско его не остановило.

Генэль нахмурилась и так же беззвучно ответила:

– Трудно поверить, что он столько воинов перебил.

– Может кто-то выжил, – заметила серая.

– Лучше бы нет.

– Почему?

– Потому, – начала пояснять высокородная, став неожиданно рассудительной, – что они послали отряд убить меня. А если прибудут в Цитадель вслед за нами и обнаружат обеих невредимыми, решат, это мы разделались с отрядом. Нажалуются Главе. Сама говоришь, ему только повод дай.

Каонэль сдвинула брови, на идеальном лбе появилась крохотная морщинка, едва заметная, но совершенно не уместная для эльфийского лица.

Генэль добавила едва слышно, кивая вниз:

– Можно все на этого свалить.

Каонэль прищурилась, стараясь прикрыть свечение глаз.

– В одном ты права, – прошептала она. – Трудно поверить, что две хрупкие эльфийки разделались с целым отрядом. А вот это существо могло. Но там погибли люди. Жалко их.

– Просто люди… – шепнула высокородная.

Каонэль покачала головой.

– Не просто. А живые люди, которые ехали помочь. Хотя и не совсем понимали, что это значит.