Ллойд Александер - Черный Котел

– Но что бы ни случилось, – сказала Эйлонви, – помни, это ты добыл Котел для Гвидиона, для Даллбена и для всех нас. Этого у тебя отнять уже никто не сможет. Уж этим ты можешь гордиться.

Тарен кивнул:

– Да, это я сделал.

Больше он ничего не сказал. И Эйлонви тихо отошла от него. Долго еще после того, как все заснули, Тарен сидел, неотрывно глядя на Крохан. Он слово за словом обдумывал все, что сказала ему Эйлонви. Отчаяние и горечь немного отступили, уступив в душе его место светлому чувству благодарности. И растущая гордость вливала в него новые силы. Вскоре Котел будет в руках Гвидиона, и долгий, трудный путь его закончится.

«Это я сделал», – повторял себе Тарен и чувствовал, как решимость, вера в себя крепнут в его душе.

А ветер стонал в черной тьме. Крохан неясно вырисовывался в неверном свете скрытой облаками луны. Размытая тень его угрожающе шевелилась. И Тарен вновь подумал об Адаоне, о его пряжке, обо всем, что они пережили. Он вдруг закрыл ладонями лицо и заплакал.

В ту ночь Тарен спал мало, но сон был освежающим, и усталость немного притупилась. С рассветом он поднял свой отряд, и они с трудом снова привязали Крохан к седлам Ллуагор и Мелинласа. Когда дело было сделано, Тарен с беспокойством огляделся.

– Средь этих торфяных пустошей убежища нам не найти, – сказал он. – Надо держать путь в низину. Там будет полегче, надеюсь. Но как бы Араун не послал на поиски Крохана гвитантов. Рано или поздно они нас обнаружат. Тогда ринутся на нас, как ястребы на цыплят.

– Пожалуйста, не говори этого словечка – «цыплята», – поморщился бард. – Достаточно я наслушался от Ордду.

– Гурги защитит доброго хозяина! – закричал Гурги.

Тарен улыбнулся и потрепал Гурги по плечу.

– Я знаю, ты сделаешь все, что в твоих силах, – сказал он. – Но даже все мы вместе не сможем справиться и с одним гвитантом. – Он поразмыслил и проговорил: – Пожалуй, нам лучше всего было бы повернуть на север, к лесу Идрис. Это самый длинный и кружной путь, но там мы в крайнем случае найдем укрытие и защиту.

Эйлонви тут же согласилась с ним.

– Обычно считается глупым идти в направлении, обратном цели, – сказала она. – Но я предпочитаю помучиться в долгом пути, чем встречаться с гвитантами.

– Тогда веди нас, – сказал бард. – Ффлам всегда поступал решительно и действовал немедля! Хотя, должен признаться, мои ноющие кости советуют совсем иное.

Путники без особого труда пересекли торфяные пустоши. Но стоило им очутиться в лесу Идрис, как Крохан стал очень сильно мешать их продвижению. Деревья и кусты, которые обещали защиту и укрытие, не желали пропускать идущих рядом лошадей, да еще с громадным Котлом между ними. Ллуагор и Мелинлас часто спотыкались о корни и с трудом волокли Котел сквозь густые заросли кустов, еле умещаясь на узкой лесной тропинке.

Тарен вынужден был объявить остановку.

– Лошади сделали все, что могли, – сказал он, потрепав взмыленную шею Мелинласа. – Теперь наша очередь им помогать. Жаль, что с нами нет Доли. – Он вздохнул. – Уверен, карлик с его сметкой и ловкостью нашел бы лучший способ нести Котел. Он придумал бы что-нибудь занятное, сплел бы, к примеру, носилки из веток или гибкого плюща.

– Вот! – воскликнула Эйлонви. – Ты это здорово придумал! Видишь, и без пряжки Адаона ты действуешь поразительно правильно!

Острыми мечами Тарен и бард нарубили прочных веток, а Эйлонви и Гурги тем временем обдирали со стволов деревьев гибкие побеги ползучих растений. Настроение Тарена улучшилось, когда он увидел сплетенные общими усилиями носилки. Они подняли Крохан и снова отправились в путь. Но даже и так нести Котел было больно и тяжело.

– О бедные, усталые руки! – стонал Гурги. – О больки и мозольки! Слабенький и маленький Гурги больше уж никогда не покинет Каер Даллбен!

Тарен шел, стиснув зубы. Грубые ветки, из которых они сплели носилки, раздирали плечо в кровь. Ему казалось, что отвратительный, тяжелый Крохан, бокастый, темнеющий кровавыми пятнами, обрел свою собственную жизнь. Котел раскачивался, стараясь сбить его с ног, цеплялся за выступающие корявые суки, врезался в стволы деревьев, грозно гудя, обматывал вокруг себя колючие плети ежевики. Часто при этом путники спотыкались, теряли равновесие, падали. Потом снова приходилось взваливать Крохан на носилки, поднимать, распрямляться под его неимоверной тяжестью. И хотя было до того холодно, что пар клубами вылетал изо рта, спины их взмокли от горячего пота. Ветер пронизывал разгоряченные тела, проскальзывая в прорехи разорванных колючками плащей.

Деревья сдвигались все плотнее и плотнее. Лес густел. Дорога поднималась вверх, устремляясь на крутой склон холма. Тарену уже казалось, что Крохан с каждым их шагом прибавляет в весе. Злобная, широко открытая пасть как бы усмехалась. Крохан медленно, но упорно вытягивал из них силы и словно бы перекачивал в себя. Вдруг одна из палок переломилась, Котел упал. Вместе с ним свалился на землю и обессилевший юноша. Потирая горевшее плечо, Тарен посмотрел на злобно ощерившийся Котел и покачал головой.

– Бесполезно, – выдохнул он. – Мы никогда не пройдем с ним сквозь лес. Нет смысла стараться.

– Ты говоришь как Гвистил, – заметила Эйлонви. – Если б я закрыла глаза, то ни за что бы не обнаружила разницу.

– Гвистил! – хмыкнул бард, уныло разглядывая покрытые волдырями ладони. – Я завидую этому малому, сидящему в своей кроличьей норе! Иногда мне кажется, что он очень правильно живет.

– Нас слишком мало, чтобы нести такой груз, – безнадежно махнул рукой Тарен. – Если бы у нас была еще одна лошадь или хотя бы еще одна пара рук. Мы только обманываем себя, надеясь дотащить Крохан до Каер Даллбен.

– Похоже на правду, – устало вздохнула Эйлонви. – Но я не знаю, что еще мы можем сделать, кроме того, чтобы продолжать обманывать себя дальше. И возможно, дообманываемся до самого дома.

Тарен срезал новую толстую ветку и вплел ее в носилки вместо сломанной. Он работал, но на сердце у него лежал камень потяжелее Крохана. И когда они наконец одолели подъем, с трудом перетащили свой груз через холм и спустились в глубокую низину, Тарен почти в полном отчаянии опустился на землю. Перед ними, словно гигантская коричневая змея, извивалась беспокойная река.

Тарен мрачно поглядел на бурные воды, затем отвернулся.

– Я чувствую, что на нас лежит неумолимый рок. Нам никогда не донести Крохан до Каер Даллбен.

– Чепуха! – вскричала Эйлонви. – Если остановишься сейчас, тогда, считай, ты действительно ни за что отдал пряжку Адаона! Это хуже, чем надеть драгоценное ожерелье на шею вороне и помахать ей ручкой!

– Если я не ошибаюсь, – тихо сказал Ффлеуддур, – это должна быть река Теввин. Я когда-то пересекал ее, но севернее, там, где она берет свое начало. Удивительно, как много видят и узнают странствующие барды!