Карен Монинг - Рожденная огнем

Я была только рада сбежать от как-оказалось-видимой-для-всех иллюзии на танцполе, пока мы снова с ней не столкнулись, добивая мою слабую сцепку с реальностью. Алина мертва. Я точно знаю. С полной и совершенной уверенностью. А если она не мертва, то я больше ничему не могу доверять. Ни единому факту. Проще сбежать от иллюзии, чем противостоять ей. Я допила виски и встала.

Почему бы и нет, мрачно подумала я. Разве может стать еще хуже?

[34] «Мармион», роман в стихах Вальтера Скотта.

Вот нельзя было так думать.

Я же знаю.

И все равно продолжаю, и каждый чертов раз вселенная принимает вызов, опуская рога, топая копытом и фыркая: «Эй, МакКайла Лейн только что решила, что хуже быть не может. Давайте ей покажем!»

Риодан отвел нас на подземный уровень, который я видела вчера на мониторах в его кабинете. Не в камеру Дэйгиса, а в маленькую каменную комнату, в которую вел узкий коридор.

Я провела пальцами по прохладному влажному камню коридора, снимая налет ярко окрашенного мха на стенах. Если не считать почти радужных водорослей, пятнами покрывающих странно блестящие камни, это была мрачная, серая и холодная подземная камера.

Терпеть не могу подземелья. Подумалось, а есть ли сейчас кто-то с Дэйгисом, или они оставили его в одиночку переживать трансформацию. Как бы тщательно я ни прислушивалась, я не различала ни звука — ни отчаянных воплей, ни мучительных стонов.

— М-м-м… Бэрронс, почему мы в темнице? — спросила я, пытаясь отыскать глазами древние кандалы, болтами прикрепленные к камню, или нечто подобное — «железную деву» [35] «Железная дева» — устройство, якобы средневековое орудие смертной казни или пыток, представляющее собой сделанный из железа шкаф, внутренняя сторона которого усажена длинными острыми гвоздями. ( Примеч. ред .) , например, или заляпанную кровью дыбу.

— Мера предосторожности. Не более. Если ты, как ты говоришь, слетишь с катушек, внизу будет меньше людей, которых можно убить.

— Но я все равно выйду через клуб. — В смысле я так или иначе могу уничтожить всех, кто в нем находится. — Может, лучше выйти в чисто поле — подальше от любых городов?

Он покосился на меня.

Ты не сорвешься. Сегодня ты отправляешься не открывать Книгу. Мы всего лишь хотим узнать твой внутренний ландшафт.

Я испустила вполне громкий вздох облегчения.

— Тогда давайте начинать.

Я взглянула на Риодана, который присоединился к нам, заперев узкую каменную камеру.

— Раз уж ты в курсе, что я все знаю, то какого черта происходит с Кэт и Кастео?

— Еще одна тема, которую мудрая женщина поднимать не станет.

— Я всего лишь говорю об этом тебе , а не кому-либо другому, — огрызнулась я. — Так что там?

Он пнул в мою сторону стул с прямой спинкой.

— Сядь.

Я прикусила язык, с которого уже готова была сорваться фраза: «Предпочитаю стоять». Нет смысла тратить энергию на то, чтобы вылить недовольство текущим состоянием своей жизни на всех вокруг.

Я села. Миг спустя я позволила векам закрыться, хоть это мне и не требовалось. За то время, что я была темной версией себя, я слишком хорошо усвоила: достаточно слегка расфокусировать зрение, и я могу попасть в место силы, которое называла своим спокойным черным озером. Зачерпнуть руны, плавающие на поверхности, которые я наивно считала своими по праву рождения, частью моего наследства ши -видящей, а позже узнать, что это всего лишь приманки, брошенные «Синсар Дабх» с целью соблазнить и заманить.

И они никогда не были моими.

Я, возможно, впервые сознательно задумалась над тем, где именно находится мое внутреннее озеро. Разговор о нем с Риоданом заставил меня воспринять все совсем иначе. Вместо того, чтобы считать это нормальным, я начала находить странности.

Почему внутри меня озеро? Оно есть у каждой ши -видящей? Или это просто моя визуализация, выбранная для источника внутренней силы, и каждый представляет ее по-разному? Постоянные катастрофы вокруг не давали возможности сесть со своими сестрами по происхождению и задать интересующие вопросы.

Я нахмурилась. Теперь, когда я подключила к делу мозг, пытаясь определить метафизические координаты своего темного спокойного озера — словно я в принципе могла определить их квантовую широту и долготу, — стало сложно. Место внезапно оказалось неуловимым.

Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула, мысленно приказывая себе расслабиться. «Тони, тони, не думай», — бормотала я в своем сознании.

Ничего.

Даже лужи нигде не было видно.

Я открыла глаза, думая, что нужно заново сосредоточиться и попытаться еще раз. Бэрронс на меня посмотрел.

— Подожди, — сказала я. — Дай мне минуту.

— Не играй со мной в эти игры, Мак, — предупредил Риодан.

— Я не играю, — ответила я. — Мне нелегко. Я много месяцев пыталась держаться подальше от этого места, а теперь ты ждешь, что я нырну туда с разгона. Я тренировалась никогда больше о нем не думать .

Хотя и не всегда удавалось.

Позволив взгляду слегка расфокусироваться, я мысленно представила огромное озеро, спокойное и глубокое. Я уделила особое внимание деталям, галечному берегу, слабому свету от того, что казалось далеким небом. Я залила вниманием гладкую черную поверхность. Сказала себе, что невероятно хочу плавать, забралась на большой камень и, когда получила идеальную сцену, закрыла глаза, прыгнула и нырнула.

И сильно ударилась о землю.

Ни одной чертовой капельки воды, нигде.

— Твою мать, — выругалась я, потирая голову. Она болела, словно я на самом деле ударилась головой о камень. Руки как будто на самом деле были в ушибах. Я взглянула на Бэрронса.

— Не могу его найти.

— Попробуй снова, — приказал Риодан.

Я попробовала.

Снова.

И снова, и снова.

Последовательные неудачи сводили нас всех с ума.

— Ты слишком напряжена, — разозлился Риодан. — Хрена ради, за оргазмом же ты не гоняешься, ты наслаждаешься предвкушением его наступления.

— О гребаных оргазмах будешь говорить со своей гребаной женщиной, не с моей, — мрачно заметил Бэрронс. — Ты ничего не знаешь о ее оргазмах и никогда не узнаешь.

Риодан недобро взглянул на него.

— Это была метафора.

— Я никогда не гоняюсь за оргазмом. С Бэрронсом не приходится, — призналась я.

— Мак, а не до хрена ли информации? — съязвил Риодан.

— Ты первый заговорил об оргазмах.

— И больше не заговорит, — с нажимом заверил Бэрронс.

— Заткнитесь оба. Я пытаюсь сосредоточиться.

Теперь я размышляла об оргазмах. И обдумывала совет Риодана. Возможно, я и вправду слишком сильно стараюсь.