Лекса Дэй - Право на вседозволенность

— Пожалуйста, уйдите! Оставьте меня в покое! — заторможено прошептала она.

Стук все продолжался и продолжался, а потом раздался треск ломающегося дерева.

«Не успею! — запаниковала Юлиана. — Надо перерезать сонную артерию!»

Она стала перед зеркалом, примеряясь, но нанести себе смертельную рану не успела: дверь в ванную комнату слетела с петель, едва не прибив ее. От сильного удара по стене стеклянные полочки с шампунями, гелем для душа и прочей необходимой мелочью с дребезгом разлетелись, и все их содержимое оказалось на полу, вперемежку с осколками. Бутылочка с жидкостью для снятия лака разбилась, и в воздухе отчетливо запахло ацетоном.

Звон битого стекла еще не успел утихнуть, как внутрь ураганом ворвался перепуганный Нортон и перехватил руку собирающейся перерезать себе шею девушки.

Рванув ее на себя, он с отчаянной яростью прокричал ей в лицо:

— Что ты делаешь?! Ты что придумала?! Да куда же это годится?!

— Оставьте меня! — разрыдалась она, пытаясь окровавленными руками оттолкнуть его от себя. — Так нужно! Вы не понимаете, так будет лучше для всех! Я несу людям смерть и страдания, мне нельзя жить!

— Да что ты такое говоришь, сумасшедшая? — ужаснулся он. — Я понимаю, что твою подругу убили, но ты здесь ни при чем! Не ты виновата в ее смерти!

— Я! — закричала девушка. — Слышите, я! И в ее смерти, и в смерти всех других! Во всем виновата только я! Все, кто приближается ко мне, находятся в страшной опасности! И вы тоже! Уходите отсюда! Немедленно!

— Девочка моя, ты бредишь! — растерянно проговорил Эндрю, сжимая в руках ее бьющееся хрупкое тело. — Это все потому, что ты после пережитого кошмара не позволила докторам помочь тебе…

Совершенно выдохшись, она перестала вырываться.

— Он ни за что не оставит меня в покое, — мертвым голосом проговорила она. — Этот ужас никогда не кончится! Как вы не поймете, что я не хочу жить? Прошу вас, уйдите! Я не хочу, чтобы на моей совести была еще и ваша жизнь. Он не пощадит вас!

Глядя в ее горевшие огнем непреклонной решимости глаза, Нортону самому захотелось плакать.

— Да о ком же ты, милая? Кто не оставит тебя в покое? Назови мне его имя! Скажи, что за гад довел тебя до такого состояния и я расквитаюсь с ним за тебя, клянусь! Ты ведь обещала попросить о помощи своего учителя, почему же не сделала этого?

Странно усмехнувшись, Юлиана отвернулась от него и вышла из ванной. Из ее руки на пол лился кровавый ручеек и Нортон бросился к бельевому шкафу. Разорвав на куски наволочку, он туго перевязал ей рану. С каждой минутой девушка выглядела все хуже, и он поднял ее на руки, намереваясь отнести к университетскому врачу, но наткнулся на такой яростный протест, что растерялся.

Опасаясь обморока, он уложил ее на кровать и стал звонить своему давнему знакомому, отставному военному хирургу. Он коротко обрисовал ему ситуацию и попросил как можно быстрее приехать в университетский городок. В ожидании его приезда Эндрю присел на постель Юлианы и снова попросил:

— Милая, не скрывай имя того подонка-насильника, что терроризирует тебя. Просто скажи кто он, и ему не поздоровится!

Его речь прервал громкий истеричный смех:

— Нет никакого насильника! И я не нуждаюсь в вашей помощи! Я со всем могу справиться сама!

— Хорошо. Не хочешь моей помощи — не надо! Но то, что ты задумала, никуда не годится! Этот мерзавец убил твою подругу, довел до самоубийства тебя… Глупо доставлять такое удовольствие своему мучителю, кто бы он ни был! — Герцогиня рванулась, пытаясь встать с постели, но Нортон ее удержал. — Юлиана, прошу тебя, не вырывайся, не трать силы понапрасну, я все равно не дам тебе встать! Просто полежи до приезда врача, я ведь больше ни о чем тебя не прошу!

Сил сопротивляться не было, и девушка обмякла, мечтая сейчас только об одном — чтобы он поскорее ушел, и тогда можно будет повторить попытку уйти из жизни. Но только не дома. Надо уйти в заброшенную часть парка, когда стемнеет — там ее до утра никто не найдет, — и завершить начатое.

А если он не уйдет, испугалась она? Вдруг решит присматривать за ней? Надо придумать способ избавиться от него!

— Ты ведь очень умная, Юлиана, — увещевал ее Нортон. — Я бы на твоем месте нашел способ заставить твоего мучителя заплатить за все, а не убивать себя!

— Это невозможно, — отвернувшись от него, горько ответила она. Лучше разглядывать, как кровь пропитывает повязку на ее руке. Вот проступившая капля расползается по ткани причудливым узором, прорисовывая канву красным цветом. А теперь и остальные волокна окрасились в насыщенный темно-алый оттенок. Завораживающее зрелище… И убаюкивающее к тому же. Так бы смотреть и смотреть, пока не уснешь навсегда. А спать хочется все сильнее. Почему он не замолчит, и не даст ей уснуть?

Глядя как у нее начинают слипаться глаза, Эндрю заговорил еще громче, боясь, что если она уснет, то может больше не проснуться.

— Говоришь, невозможно? Пусть так! Но ты же не всегда будешь слабой девочкой! Скоро ты станешь могущественным инкатором и сможешь заставить платить по счетам всех, кто принес тебе боль!

«К сожалению, не всех…»- мысленно ответила она и попыталась сменить тему.

— Вы призываете меня к мести. А как же прощение?

— К дьяволу прощение! — с жаром вокликнул Эндрю. — Заставь подонка умыться кровавыми слезами! Я знаю, ты сможешь, потому что ты сильная! Ты просто обязана заставить эту планомерно изводящую тебя тварь вынудить заплатить за все! Почему ты не попросила помощи у учителя, Юлиана? Ты ведь мне обещала! Если ты настолько его боишься, то я это сделаю за тебя! Знай, после того, как врач окажет тебе помощь, я пойду в полицию и расскажу обо всем, что здесь произошло!

По коже герцогини пробежал мороз. Сколько лишнего она ему наговорила, пока была в истерике! Надо срочно исправляться!

— Почему вы решили, что я не сдержала обещания? Я рассказала инкатору обо всем, описала преступника, и он сразу же предпринял меры, чтобы его поймали в самом ближайшем будущем. Даже решетки мне на окна приказал приварить, чтобы обезопасить меня, — впервые в жизни убедительно соврала она.

— Правда? — облегченно вздохнул Нортон. — Но тогда почему ты решила убить себя?

А теперь что ему наплести? Вспомнив о своих кошмарных снах, Юлиана решила все свалить на них.

— Ко мне постоянно приходят призраки убитых и угрожают забрать к себе всех, кто мне дорог. Это невероятно пугает меня! Я не могу ни спать, ни есть. Они мерещатся мне всюду! Это так страшно! Даже в зеркалах я вижу не себя, а их! Я больше не могу так жить! Не хочу так жить…

Кажется, получилось в меру шаблонно и мелодраматично, подумала она. Как в сопливых фильмах, где несчастная героиня не выдерживает обрушившихся на нее ударов судьбы и в порыве отчаяния пытается лишить себя жизни. А когда главный герой ее спасает, то она, рыдая у него на груди, всегда выдает подобную тираду.