Брендон Сандерсон - Слова сияния

– Садеас, я еще схвачу тебя за глотку, – прошипел Адолин. – Я буду сжимать и сжимать хватку, а потом воткну тебе кинжал в брюхо и поверну. Быстрая смерть слишком хороша для тебя.

– Ай-ай, – сказал Садеас с улыбкой. – Осторожнее. Тут полным-полно народа. Что, если кто-то слышал, как ты угрожаешь великому князю?

Как по-алетийски! Можно бросить союзника на поле боя, и все об этом узнают; но личное оскорбление – о, это просто немыслимо. Общество выражало в таких случаях недовольство. Длань Налана! Отец прав насчет их всех.

Адолин вывернулся из хватки Садеаса. Его следующие движения были инстинктивны: пальцы сжались в кулаки и он шагнул вперед, готовый врезать по этой ухмыляющейся самодовольной физиономии.

На плечо принца легла рука, вынудив его замереть.

– Светлорд Адолин, не думаю, что это мудрый шаг, – сказал негромкий, но суровый голос. Он напомнил об отце, хотя и был не того тембра. Принц Холин посмотрел на Амарама, который встал рядом с ним.

Высокий, с лицом точно высеченным из камня, светлорд Меридас Амарам был одним из немногих светлоглазых в зале, одетых в надлежащую форму. Как бы ни желал Адолин принарядиться сообразно моде, он все-таки осознавал важность военной формы как символа.

Адолин глубоко вздохнул и опустил кулак. Амарам кивнул Садеасу, развернул принца, взяв за плечо, и вместе с ним направился прочь от великого князя.

– Не позволяйте ему провоцировать себя, – негромко проговорил Амарам. – Он использует вас, чтобы поставить вашего отца в неудобное положение, если сможет.

Они шли через зал, полный болтающих придворных. Напитки и закуски разносили постоянно. Короткий перерыв в собрании превратился в полноценный званый обед. Неудивительно. Поскольку все важные светлоглазые собрались здесь, люди пожелали общаться и строить заговоры.

– Амарам, почему вы остаетесь на его стороне? – спросил Адолин.

– Он мой сюзерен.

– С вашим рангом можно самому выбирать себе сюзерена. Буреотец! Вы же теперь осколочник. Никто даже вопросов задавать не будет. Переходите в наш лагерь. Присоединяйтесь к отцу.

– Если я это сделаю, возникнет раскол, – тихо ответил Амарам. – Пока остаюсь с Садеасом, я могу помочь наводить мосты через разломы. Он мне доверяет. Как и ваш отец. Моя дружба с обоими – шаг к тому, чтобы удержать королевство от распада.

– Садеас вас предаст.

– Нет. Мы с великим князем Садеасом пришли к согласию.

– Мы тоже так считали. Потом он нас подставил.

Лицо Амарама сделалось отрешенным. Даже то, как он двигался, было образцом благопристойности: спина прямая, уважительные кивки тем, кто попадался навстречу. Безупречный светлоглазый генерал – блистательные способности, но никакого высокомерия. Меч, которым его великий князь может воспользоваться. Он провел бо́льшую часть войны, усердно тренируя новых солдат и посылая лучших к Садеасу, в то время как сам занимался охраной некоторых провинций Алеткара. Ролью Амарама объяснялась половина тех успехов, которых Садеас добился здесь, на Расколотых равнинах.

– Ваш отец – несгибаемый человек, – произнес Амарам. – Адолин, я не намекаю на то, что он мог бы стать другим, но это значит, что тот человек, каким стал Далинар, не сможет сотрудничать с великим князем Садеасом.

– А вы другой?

– Да.

Адолин фыркнул. Амарам был одним из лучших в королевстве, человеком с безукоризненной репутацией.

– Я в этом сомневаюсь.

– Мы с Садеасом согласны в том, что средства, избранные для достижения благородной цели, могут быть неприятными. С вашим отцом мы согласны в том, какой должна быть эта цель: лучший Алеткар, место, свободное от всех этих свар. Все дело в точке зрения…

Он продолжал говорить, но Адолин отвлекся. Принц наслушался таких речей от отца. Если Амарам начнет цитировать «Путь королей», он, наверное, закричит. По крайней мере…

Это еще кто?

Роскошные рыжие волосы. Ни единого черного локона! Стройная, такая не похожая на алетийских дам с их пышными формами. Шелковое синее платье, простое, но элегантное. Бледная кожа – почти шинская – и сообразные ей светло-синие глаза. Легкая россыпь веснушек под глазами придавала ее облику экзотический оттенок.

Молодая женщина словно скользила по залу. Адолин извернулся, устремив взгляд ей вслед. Она была такой необычной!

– Очи Эш! – протянул Амарам, посмеиваясь. – Опять за свое, да?

Принц оторвал взгляд от девушки.

– В смысле?

– Позволяешь своим глазам следить за каждой малышкой, что промелькнет рядом. Надо бы тебе успокоиться, сынок. Выбери одну. Твоя мать пришла бы в ужас, узнав, что ты все еще не женат.

– Ясна все еще не замужем, а она на десять лет старше меня.

Если она все еще жива, как убеждена тетя Навани.

– Твоя кузина едва ли может считаться образцом для подражания в этом смысле. – Тон Амарама намекал на большее: «В каком бы то ни было смысле».

– Амарам, только посмотрите на нее, – сказал Адолин, наклоняясь в сторону и наблюдая за тем, как девушка подходит к его отцу. – Эти волосы. Вы когда-нибудь видели такой густой оттенок рыжего?

– Веденка, несомненно. Рогоедская кровь. Там есть семейства, которые гордятся таким родством.

Веденка. Быть того не может… Или может?

– Прошу прощения, – извинился Адолин и, покинув Амарама, вежливо протолкался туда, где молодая женщина обращалась к его отцу и тете.

– Боюсь, светледи Ясна действительно утонула вместе с кораблем, – говорила она. – Я соболезную вашей потере…

И вот, когда ветробегуны оказались соответствующим образом заняты, случилось событие, упомянутое ранее: было обнаружено нечто важное и отвратительное, хотя идет ли речь о некоем жульничестве среди приспешников Сияющих или о том, что связано было с кем-то не из их круга, Авена умалчивает.

– Соболезную вашей потере, – сказала Шаллан. – Я привезла сюда то немногое из вещей Ясны, что мне удалось спасти. Все у моих людей, снаружи.

Произнести эти слова ровным голосом оказалось на удивление трудно. Она скорбела о Ясне в своем долгом путешествии, но, заговорив о смерти – вспомнив о той ужасной ночи, – вернула эмоции, точно прилив, и чуть в них снова не утонула.

На помощь пришел рисунок, на котором она изобразила саму себя. Шаллан могла стать той женщиной сегодня – и та женщина, хоть и не бесчувственная, способна справиться с потерей. Веденка сосредоточилась на текущем моменте и на первостепенной задаче – точнее, на двух людях, которые стояли перед ней. На Далинаре и Навани Холин.