Брендон Сандерсон - Слова сияния

Вокруг бывшего раба поднялся ветер. Вернулась Сил и заметалась в воздухе ленточкой из света.

Каладин увернулся от нового удара и обрушил свой импровизированный щит на меч другого атакующего, отбросив его. Взметнулся песок, когда Каладин отпрянул и осколочный клинок врезался в землю у его ног.

Ветер. Движение. Каладин сражался с двумя осколочниками сразу, отбивая их клинки шлемом. Он не мог атаковать – даже не пытался. Можно было только выжить, и в этом, казалось, ветер ему помогал.

Его движениями руководило чутье… и что-то более глубокое. Кэл плясал между клинками, окутанный прохладным воздухом. И в какой-то момент ощутил – невероятная вещь! – что смог бы увертываться с тем же успехом, даже закрыв глаза.

Осколочники с ругательствами бросались на него вновь и вновь. Каладин услышал, как судья что-то сказала, но был слишком поглощен битвой, чтобы вникнуть в ее слова. Толпа шумела все громче. Он отпрыгнул от одной атаки и едва успел увернуться от второй.

Ветер не убить. Его не остановить. Люди не в силах к нему прикоснуться. Он бесконечен…

Буресвет закончился.

Каладин замер. Он попытался втянуть еще, но все его сферы были пусты.

«Шлем», – понял он, заметив, что «перчатка» истекает буресветом из многочисленных трещин, но не взрывается. Она каким-то образом питалась его буресветом.

Черный напал, и Каладин едва успел уйти из-под меча. Он ударился спиной о стену арены.

Зеленый осколочник увидел брешь в обороне и поднял клинок.

Кто-то прыгнул ему на спину.

Каладин потрясенно глядел, как Адолин вцепился в зеленого. Доспех принца почти не сиял; его буресвет закончился. Казалось, молодой человек едва может двигаться – на песке поблизости виднелись борозды, которые вели от оранжевого. Тот лежал на арене, поверженный.

Вот что объявила судья совсем недавно: воин в оранжевом сдался. Адолин добил своего врага и медленно – один вымученный шаг за другим – прошел туда, где сражался Каладин. Похоже, он использовал последние крупицы энергии, чтобы прыгнуть на спину зеленому и вцепиться в него.

Зеленый сыпал ругательствами и пытался ударить Адолина. Принц не разжимал хватку, и его доспех, как говорили осколочники, заело – он сделался тяжелым и почти неподъемным.

Оба зашатались и рухнули на песок.

Кэл посмотрел на оставшегося осколочника в черном доспехе. Тот перевел взгляд с поверженного зеленого на человека в оранжевом, а потом – на Каладина.

А затем повернулся и бросился через всю арену к младшему принцу Холину.

Каладин выругался и кинулся следом, отбросив шлем. Без помощи буресвета его тело казалось вялым.

– Ренарин! – заорал Каладин. – Сдавайся!

Парнишка посмотрел на него. Вот буря, он плакал. Его ранили? Непохоже.

– Сдавайся! – крикнул бывший мостовик, пытаясь бежать быстрее, выжимая последние крупицы сил из мышц, которые, после того как их наполнял буресвет, казались усталыми до изнеможения.

Парнишка устремил взгляд на Релиса, который несся на него, но ничего не сказал. Вместо этого Ренарин отпустил свой клинок.

Релис остановился, пропахав борозду в песке, и занес меч над головой, целясь в беззащитного принца. Младший Холин закрыл глаза, обратив лицо вверх, будто подставляя горло.

Каладин не успевал. Он двигался слишком медленно по сравнению с осколочником.

Релис, к счастью, медлил, словно не желая убивать Ренарина.

Капитан успел. Релис повернулся и замахнулся на него вместо принца.

Бывший мостовик упал коленями на песок и по инерции проехался еще немного, когда меч уже надвигался на него. Он вскинул руки и резко свел ладони.

И поймал осколочный клинок.

Крик.

Почему он услышал страшный крик? Внутри своей головы? Неужели это кричала Сил?

Каладин вздрогнул. От жуткого, чудовищного вопля все его тело затряслось. Охнув, он отпустил осколочный клинок и упал на спину.

Релис отбросил меч, будто ужаленный. Отпрянул, схватившись руками за голову.

– Что случилось? Что случилось?! Нет, я тебя не убил! – Он завопил, словно от сильной боли, побежал через арену и, распахнув дверь в комнату для приготовлений, скрылся внутри. Каладин слышал эхо его криков в коридорах еще долгое время после того, как осколочник исчез из вида.

Трибуны затихли.

– Великий лорд Релис Рутар, – наконец потрясенно объявила судья, – проигрывает бой по причине оставления дуэльной арены.

Каладин, все еще дрожа, поднялся на ноги. Посмотрел на Ренарина – с парнишкой все в порядке – и медленно пересек арену. Даже зрители-темноглазые притихли. Каладин был почти уверен, что они не слышали этого странного вопля. Его услышали только он и Релис.

Он подошел к Адолину и зеленому осколочнику.

– Встань и сразись со мной! – орал зеленый. Он лежал лицом вверх, Адолин был погребен под ним, но так и не разжал борцовского захвата.

Каладин присел рядом. Зеленый задергался сильней, когда юноша отыскал на песке свой поясной нож и прижал его острие к щели в латах противника.

Тогда он застыл.

– Ты сдаешься? – прорычал Каладин. – Или мне придется второй раз убить осколочника?

Тишина.

– Будьте вы оба прокляты бурей! – наконец заорал зеленый. – Это не дуэль, а цирк! Борцовский захват – прием для труса!

Каладин чуть сильнее прижал нож.

– Сдаюсь! – завопил осколочник, вскидывая руку. – Забери вас буря, я сдаюсь!

– Светлорд Джакамав сдается, – произнесла судья. – Побеждает светлорд Адолин.

Темноглазые на своих трибунах разразились восторженными воплями. Светлоглазые потрясенно молчали. Наверху Сил крутилась вместе с ветром, и Каладин чувствовал ее радость. Адолин разжал руки. Зеленый скатился с него и потопал прочь. Принц лежал в углублении в песке, и сквозь проломы в осколочном доспехе виднелись его голова и плечо.

Он смеялся.

Каладин сел рядом с принцем, пока Адолин неудержимо хохотал до слез.

– Это был мой самый нелепый поступок, – выдавил он сквозь смех. – Ох, здорово-то как!.. Ха! Кажется, я только что выиграл три полных комплекта доспехов и два клинка, мостовичок. Помоги-ка мне снять броню.

– Для этого у тебя есть оружейник.

– Времени нет. – Адолин попытался сесть. – Вот буря! Он совсем пустой. Быстрее, помоги мне. Я должен еще кое-что сделать.

«Бросить вызов Садеасу», – понял Каладин. Цель, ради которой принц все это затеял. Он сунул руку в латную перчатку Адолина, помог расстегнуть ремень. Перчатка не снялась сама по себе, как должна была. Принц полностью осушил свой доспех.

Они стянули перчатку, потом занялись второй. Через пару минут приплелся Ренарин и начал помогать. Кэл не стал спрашивать его о случившемся. Парнишка дал несколько сфер и после того, как Каладин затолкал их под нагрудную пластину Адолина, ослабив ее, доспех «ожил».