Василиса Раса - Детонация

– Подписывай, Кэрри, – собеседник говорил очень тихо, почти шёпотом.

– Ты издеваешься? – возмутилась совершенно так же.

– Поверь, мне очень далеко до мистера Борага.

– Бораг, к твоему сведению, – Чет приподнялся и демонстративно округлил глаза, – для начала даёт ознакомиться с содержанием договора.

– Это не договор, а только приложение.

– Не имеет значения!

– Подписывай! Это… – Грэм осторожно вздохнул, но я всё равно расслышала, и тепло растеклось по телу в ответ. – Условная гарантия твоей безопасности это. И один важный момент. Бораг не должен знать, что там. – Дрэк! Не нравится мне всё это. А особенно моя реакция не нравится.

Я коротко посмотрела на шефа. У того заметно дёрнулся глаз. Внутри отчётливо щёлкнуло.

– Понял тебя, первый, – решительно двинулась к столу.

– Первый? – хмыкнула трубка.

– Ты тоже понял, – сказала раздражённо и отключилась.

Как же он меня бесит! И как же… как же было сейчас взбудоражено и перемешано всё внутри. Ну, Грэм! Ну, господин, как тебя там!

Шлёпнула бумаги на стол и твёрдо расписалась на всех трёх экземплярах. В дверь постучали. Открыла сердитым рывком.

– Ми… эмм… госпожа Огнец. – Военный передо мной в безупречной форме щёлкнул каблуками и с сияющей открытой улыбкой коротко склонил в приветствии голову. – Доверенный секретарь его… э-мм… он просил сохранить его имя в тайне. Если вы уже закончили с документами, прошу передать их мне! – Тут я изволила заметить кожаную папку в руках посыльного.

– Твою мать, Огнец, – поднявшийся уже Чет рухнул обратно на стул, взирая теперь на меня с ужасом. – Во что ты меня втянула, дрэкова девка?! – заорал он вдруг.

– Чесни Бораг, не так ли? – Высокий светлый парень обратил теперь нарочито официальный взгляд на побледневшего мигом шефа. – Вы получили копию подписанного вами договора по электронной почте. Потрудитесь ознакомиться. Оригиналы останутся у вашего руководства. С вашего позволения, госпожа Огнец. – И с этими словами, подозреваю, что никакой не секретарь, а зная Грэма, самый что ни на есть оперативник подошёл к моему столу и бесцеремонно сгрёб даже не просмотренные приложения. Я мысленно застонала. Злющий Чет пулей вылетел из моего кабинета.

А у меня был только один вопрос, и я его, конечно, задала:

– Милейший, а мне вы копию договора не оставите?

– Конечно, мэм. Вы получите её, как только пожелаете. – Посыльный светил зубами, демонстрируя одновременно искренность и категоричность. – Но не сейчас.

– И никакая я вам не мэм, разумеется. И почему вы Чету его копию договора не отдали? И, – я пресекла его попытки высказаться угрожающим жестом, хотя спрашивать боялась до колотья за рёбрами – у меня неожиданно много вопросов оказалось, – и его светлость не собирался передать хоть какие-то внятные объяснения?

– Разумеется, мэм. Всего доброго, мэм.

– Что? – только и успела сказать, редко хлопая глазами, потому что рядом в комнате уже никого не было. – Как это, мать вашу, понимать?

– Карри! – истошный вопль крашеного блондина заставил вздрогнуть весь этаж. Мой стон был совершенно таким же – искренним. Что же ты заставил меня подписать, Грэм?! На меня вдруг снизошло понимание происходящего. И я застонала на децибел громче.

И с чего я вдруг повелась на эту провокацию? Манипуляция сознанием? Он может. На то он и разведчик. И свооолоочь. Ну как же так? Почему снова я? Я вообще – случайная жертва.

«Э, нет. «Инструмент» для Рэмана и «свидетель» для Борага и Лэррингтона», – подсказало внутреннее, слишком умное чудовище.

«Не свидетель, а журналист, мне по долгу службы положено подобные вещи вызнавать и доносить до общественности, – спорила с собой, кажется, вполне пока успешно. – Только тут неувязочка вышла, я особенный вид – “журналист гуманный”», – настроение отчего-то было неуместно хорошим.

«Свидетели долго не живут», – не унимался отвратительно разумный голос.

– Вот и славно, – выдохнула вслух смело, вышагивая к кабинету Чета. – Всё равно этот придурок меня сейчас убьёт.

– Ты ЭТО читала? – орал Чесни Бораг, мой эмоционально нестабильный шеф, тряся руками в монитор.

– Как раз собиралась, когда бросилась тебя спасать.

– Аааа! – Блондин уронил голову на руки. – Кто закроет сегодняшний сюжет? У меня все уже в поле! И если ты не вылетишь через полтора часа, в вечерний эфир выходить будет некому!

Истеричка ты, Чет.

А вслух сказала:

– В чём проблема? Действовать по плану разве нельзя?

– Нееет, – из размазанного по столу лица вырывались рыдания. – Ты теперь подчиняешься напрямую министерству связи, и тебе запрещены любые выезды на любой эфир. И вообще любой эфир, кроме студийного, и ты только что подписала договор. – Внутри шефа что-то булькнуло. – А я договор о неразглашении.

А я не поняла, обрадовалась я или разозлилась. Потому что получить статус хоть и ненастоящего, но всё-таки доверенного обозревателя министерства никакой на самом деле не связи, а совершенно точно – обороны, как я успела мельком в моих документах заметить, мне, безусловно, польстило. А вот то, что Грэм провернул всё это таким жёстким, не оставляющим выбора образом… Вздохнула глубоко носом и медленно выдохнула. А после развернулась на каблуках, подумала, сорвала туфли и побежала в свой кабинет. Именно бегом, проклиная, кого бы вы думали?

И это я Чета считала сволочью расчетливой и меркантильной! Ладно уж, Чет именно такой и есть.

Затормозила перед дверью, взволнованно замерла, пытаясь теперь отдышаться. Подумалось, что если сейчас… что если там… Да нет, глупости. Не может его там быть. Иначе не звонил бы и сам все принёс и сказал бы лично. Хотя это ещё бо́льшая глупость. Совсем чокнусь я с вашими закидонами, ваша светлость. Где он и где я? Кто всё-таки он и кто я…

«Мы оба торопимся жить, Кэрри, и времени непростительно мало» . Да уж. Только ещё одно такое поторапливание я вряд ли переживу. Угораздило разок, называется. Вот и радуйся теперь всю биографию. Ни я больше не допущу, ни он этого снова ни за что делать не станет. Всё, зачем я была нужна, – для Союза.

Осторожно толкнула дверь, будто она была заразной, та очень медленно приотворилась, почти доведя мою взбудораженность до абсурда.

Кабинет, конечно же, был пуст. Я выдохнула. Сначала. А потом почувствовала очень болезненный укол в грудь. Приоткрыв, чуть скривила рот и закусила осторожно губу. Глупо было надеяться. Конечно же, глупо.

И тут же ослепила догадка – он видит. И слышит. Он знает обо мне всё… Страшно. Или безопасно?

Взгляд метнулся по комнате, вспоминая. Подошла, почти подбежала, к окну и тронула пальцами стекло. Его заменили около двух месяцев назад, как раз когда БэБосс перевел меня в офис. Стукнула костяшками дважды – стекло как стекло. Вроде бы. Толстое, конечно. Ну так, двадцать седьмой этаж всё-таки и окна в пол.