Джули Кагава - Железная королева [litres]

Пак театрально вздохнул и посмотрел на Эша.

– Добро пожаловать в клуб, принцесса.

Ну вот, снова нас трое: я, Эш и Пак. Снова вместе, но уже другие. Утром я практиковалась в бое на мечах с Эшем, а днем – в летней магии с Паком, обычно в самую жару. По вечерам я слушала пианино или разговаривала с отцом, стараясь не обращать внимания на осязаемое напряжение между двумя фейри. Полу становилось лучше. По крайней мере, периоды помешательства проявлялись все реже и реже. Однажды утром он приготовил завтрак, и у меня на глазах от облегчения навернулись слезы, а вот местные домовые закатили истерику и чуть не ушли из дома. Мне удалось уговорить их вернуться, подкупив мисками сливок и меда и обещанием, что Пол больше не будет вмешиваться в их дела.

Я все лучше справлялась с чарами.

Каждый день, когда солнце поднималось в зенит, я покидала обеденный стол и спускалась на луг, где меня ждал Пак. Он показал мне, как взывать к чарам растений, как заставить их расти быстрее, как создавать иллюзии на пустом месте и как призывать лес на помощь. Летняя магия – это магия жизни, тепла и страсти, объяснял он. Бурное цветение весны, смертельная красота огня, разрушительная сила летней грозы – все это примеры летней магии в обычном мире. Он продемонстрировал маленькие чудеса – вернул к жизни мертвый цветок, приманил белку прямо к себе на колени, – а затем велел мне сделать то же самое.

Я пыталась. Призвать магию было легко, так же естественно, как дышать. Я чувствовала, как буквально все вокруг меня пульсирует жизнью и энергией. Но стоило мне попытался использовать ее каким-либо образом, как меня тут же начинало мутить, и я оставалась ни с чем. Голова кружилась так сильно, что я едва не теряла сознание.

– Попробуй еще раз, – велел Пак однажды днем. Он сидел на плоском камне, скрестив ноги и подперев подбородок руками. Между нами из травы торчала ручка швабры, похожая на голое дерево. Пак «позаимствовал» ее утром из кладовки для метел и, вероятно, навлечет на себя гнев домовых, когда они обнаружат пропажу одного из своих священных инструментов.

Я уставилась на ручку швабры и глубоко вздохнула. Предполагалось, что я заставлю эту глупую штуку расцвести розами и тому подобным, но мне удалось лишь вызвать сильную головную боль. Призвав чары, я попробовала еще раз. Ладно, Меган, сосредоточься. Сосредоточься …

Краем глаза я заметила Эша. Он стоял, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за нами.

– Есть успехи? – тихо поинтересовался он, легко нарушив мою концентрацию.

Пак махнул в мою сторону.

– Как видишь.

Разозлившись на них обоих, я сосредоточилась на швабре. « Дерево есть дерево, – как сказал Пак в то утро. – Будь то полено, борт корабля, деревянный арбалет или простая ручка от швабры, летняя магия может снова вдохнуть в нее жизнь, хотя бы на мгновение. Это твое право по рождению. Сосредоточься ».

Вокруг меня кружились чары, мощные, первобытные. Я направила их на швабру, и тошнота обрушилась на меня, как молот на наковальню, узлом скручивая желудок. Я согнулась пополам, задыхаясь и борясь с рвотными позывами. Если именно так себя чувствуют фейри после прикосновения к железу, тогда неудивительно, что они боятся его, как чумы.

– Не работает, – услышала я голос Эша. – Стоит прекратить, пока она серьезно себе не навредила.

– Нет! – С трудом выпрямившись, я вытерла с глаз пот и уставилась на швабру. – Я это сделаю, черт подери. – Не обращая внимания на спазмы в желудке, на заливающий глаза пот, я сделала еще один глубокий вдох и сосредоточилась на кружившихся вокруг швабры чарах. Дерево было живым, пульсировало энергией, просто ожидая толчка, который заставит его взорваться жизнью.

Деревянная палка задрожала. Вверх по пищеводу поползла тошнота. Я прикусила губу, отвлекаясь на боль. И вдруг вдоль ручки расцвели розы, красные, белые, розовые и оранжевые, буйство красок посреди шипов и листьев. Но так же быстро, как и расцвели, лепестки пожухли и опали, усыпав землю вокруг ручки швабры, снова голой и безжизненной. Но это была явная победа, и я торжествующе вскрикнула… а затем рухнула.

Эш подхватил меня и осел на колени. Для меня загадка, как ему удается всегда вовремя меня поймать.

– Ну вот, – выдохнула я, с трудом выпрямляясь и прижимаясь к его рукам. – Это было не так уж трудно. Кажется, у меня начинает немного получаться. Пак, давай еще раз попробуем.

Пак вскинул бровь.

– Э-э, лучше не надо, принцесса. Судя по тому, какие взгляды бросает на меня твой бойфренд, наш урок официально окончен. – Он зевнул и встал, потягиваясь. К тому же я чуть не умер от скуки. Наблюдать, как распускаются цветы, не очень увлекательное занятие. Он посмотрел на нас, на руки Эша вокруг меня, и усмехнулся. – До завтра, голубки.

Он перепрыгнул через ручей и исчез в лесу, даже не оглядываясь. Я вздохнула и с трудом поднялась на ноги, опираясь для равновесия на Эша.

– С тобой все в порядке? – спросил он, удерживая меня, пока отступала дурнота.

Ей на смену пришел гнев. Нет, я не в порядке. Я долбаная фейри, которая не может использовать чары! При этом хлопаюсь в обморок, едва сдерживаю рвоту и чувствую настолько сильное головокружение, что толку от меня никакого. У меня была аллергия на саму себя! Жалкое зрелище.

Я раздраженно отвернулась и пнула ручку швабры, которая с грохотом отлетела в кусты. Гнев домовых будет ужасным, но в данный момент мне плевать. Что хорошего в железных чарах, если они только и могут отравлять меня? В этот момент я была готова отдать Лжекоролю его дурацкую железную магию, ничего хорошего она мне не принесла.

Эш приподнял бровь в ответ на мою вспышку ярости, но никак не прокомментировал, а лишь бросил мне:

– Пойдем внутрь. – Немного пристыженная, я последовала за ним через поляну, через ручей и вверх по лестнице в хижину. На перилах лежал Грималкин, греясь на солнышке, и полностью меня проигнорировал, когда я приветственно махнула ему рукой.

В доме было странно тихо, пианино пустовало. Я огляделась и увидела Пола за кухонным столом. Он сидел над разбросанными в беспорядке бумагами и что-то исступленно писал. Я надеялась, что отец не впал в творческое безумие. Но он поднял взгляд, быстро улыбнулся мне и снова склонился над бумагами. Значит, сегодня один из дней просветления его разума. Ну, хоть что-то хорошее.

Застонав, я рухнула на диван, пальцы онемели и покалывали от последствий чар.

– Что со мной не так, Эш? – вздохнула я, потирая уставшие глаза. – Я даже нормальной полукровкой быть не могу.

Эш опустился передо мной на колени, взял меня за обе руки и поцеловал костяшки пальцев.

– Ты никогда не была нормальной, Меган. – Он улыбнулся, и пальцы начало покалывать совсем по другой причине. – Будь ты нормальной, я бы здесь сейчас не сидел.