Хафса Файзал - Избавители звезд [litres]

– Пир состоится уже завтра, и делегаты уже начали прибывать. Слишком поздно – мы не можем отложить пир. Слуги помогают тебе в твоих делах?

Насир нахмурился:

– Нет, но…

– Тогда пусть продолжают подготовку. – Когда султан посмотрел на Кифу и Зафиру, в его взгляде сверкнули огоньки веселья. – Твои друзья тоже приглашены. – Следующие его слова были обращены уже напрямую к ним. – Я велю портным снять с вас мерки.

Зафира склонила голову так, словно это было величайшим благословением.

– Shukrun, мой султан.

– И тот торговец из Сарасина… Музаффар, да? Его я тоже пригласил. Будет хорошо познакомиться с ним и его взглядами на некоторые вещи, если мы рассматриваем его как возможного халифа, – султан улыбнулся. – Как ты и предлагал, Насир, – он чуть стукнул своим жезлом по возвышению и заметил, как принц вздрогнул. – Не волнуйся, Ибни. Всё будет хорошо.

Его слова напомнили Зафире об отце, каждое слово которого было сказано от сердца.

– Можете идти, – закончил султан.

Насир замолчал. Даже высмеянный, низведённый до уровня пса, он всегда желал одобрения отца и согласился с его решением. Все трое медленно отступили, словно султан умер бы, повернись они к нему спиной.

«Кто знает? Может, тебе стоит попробовать?» – проговорила Ясмин у неё в голове.

«От злобы можно поседеть», – парировала Зафира.

«Волшебный медальон или нет, он в ответе за тысячи смертей».

Зафира закрыла глаза от болезненного напоминания. Султан был в ответе за многое – за напряжение, сковывавшее плечи Насира. За страх, связывавший его язык. За шрамы на спине. За годы обид и унижений.

– Есть ещё кое-что, – добавил султан, и Зафира распахнула глаза.

Они перестали глупо пятиться, но девушка по-прежнему удерживала голову склонённой, как смиренная простолюдинка.

– Никто из нас никогда не узнает, зачем Лев разослал приглашения, Ибни, – сказал султан.

Зафира молчала. Насир говорил, что султан сохранил воспоминания о времени, когда он находился под контролем Льва. Как же он не мог помнить что-то настолько конкретное, как причина приглашения?

– И чтобы сделать это событие достойным такого долгого путешествия, – продолжал султан, – нам нужно объяснение для сановников Аравии.

– Да, конечно, – медленно проговорил Насир.

– Что ж, в таком случае ты должен блистать на пиру, потому что там ты можешь встретить свою будущую невесту.

Если бы человек мог изумлённо моргнуть всем телом, Насир сделал бы именно это. Что-то шевельнулось в груди Зафиры. Она могла поклясться, что султан наблюдал за ней, пока говорил всё это.

Насир открыл было рот, чтобы что-то сказать, хрипло выдохнул, но султан ещё не закончил.

– Благодаря вам Арза больше нет. Теперь мы должны укрепить связи между халифатами, и, как ты знаешь, у халифы Пелузии, а также у халифа Зарама и нескольких визирей есть дочери, достигшие брачного возраста.

– Невеста, – глухо повторил Насир в тишине, полной ожидания.

Кифа подавила смешок, не очень удачно замаскировав его под кашель.

– Женщина, – сказал султан, и Зафира подумала, не послышалось ли ей раздражение в его голосе, – на которой ты женишься, а потом…

Насир откашлялся.

– Не лучше ли нам подождать, пока…

– Сейчас – самое время. Ты не согласна, Охотница?

Зафира вздрогнула, когда внимание султана внезапно обратилось к ней. Бледные линии на алебастровой плитке вдруг стали казаться самым интригующим зрелищем на свете.

«Да, Лана, – подумала девушка. – Его и правда очень хочется убить».

Насир пришёл ей на помощь, ответил вместо неё:

– Я не готов… к невесте.

Зафира подняла взгляд, отчаянно желая выговориться. Желая, чтобы капюшон скрывал её лицо, выдававшее печаль. Султан откинулся на золочёную спинку трона, изучая своего сына. Откуда им было знать, что сейчас правитель был собой, а не марионеткой Льва?

– Ты будешь готов, Ибни. Нужно всего лишь проявить нужное рвение при виде какой-нибудь красавицы. Тебе это дастся несложно, ведь так?

С этими словами он отослал их, но Насир остался стоять на месте, даже когда двери открылись для пары эмиров. Внимание султана обратилось к вошедшим, хотя его стражники продолжали наблюдать за ними, и Зафиру захлестнуло пониманием, что они насмехаются над своим принцем, пусть и безмолвно.

– Насир, – тихо позвала она. И поскольку она была дурой, которая не сумела остановиться… поскольку ей было больно, а он был здесь, прямо здесь, и она так скучала по нему… её рука сама собой потянулась к нему, и их пальцы коротко переплелись. Тепло нескольких кратких мгновений…

Принц отпрянул, моргая, и Зафира подумала, что он забыл, что она здесь. Забыл, что он сам здесь.

От султана это не укрылось.

Когда двери тронного зала закрылись за ними, Зафира попыталась унять боль, клубком опутавшую сердце, попыталась сосредоточиться. Айя, Лев, сердце, Альтаир…

Невеста…

В глазах защипало. «Усталость», – солгала себе девушка, постаравшись проигнорировать то, что весь этот разговор был напоминанием ей: она должна была помнить своё место.

А возможно, это был знак. Она была лишь пылинкой, плывущей в шторме среди властителей.

Они ушли – его zumra… его семья. Они пришли за ним, а теперь снова исчезли. Когда Альтаир увидел их, снова нахлынули воспоминания о Шарре – Насир за спиной, Беньямин со своими маленькими бутылочками. Особый дух братства.

Но на этот раз была его вина в том, что он остался один. Его вина в том, что их глаза наполнились болью, когда он отвернулся от них и пошёл со Львом. И эта боль была выжжена в его собственной душе.

Они не знали и половины всего. Не знали, что именно Альтаир послал к ним Льва, рассказал отцу, где прячется zumra, потому что верил в их подготовку, а Лев всё равно нашёл бы их. Не знали, что Альтаир повернулся спиной из-за сказанного Насиром. Он ведь сам обыскал дом в поисках сердца – тщетно, и наконец понял, что им нужно.

Когда он решил посмотреть, как далеко может завести его блеф, он не ожидал, как тяжело от этого придётся ему са– мому.

Лев усмехнулся:

– На миг я решил было, что ты вернёшься. Кажется, ты забываешь, кто ты, когда видишь этого жалкого принца.

– И всё же вот он я, верен, как всегда, – пошутил Альтаир.

Он также не ожидал и того, что сочувствие к отцу расцветёт в каком-то дальнем нежном уголке его сердца.

Лев хмыкнул:

– Что тебе удалось у него узнать?

– Я буду свободен от этих оков, если расскажу?

– Это пока не решено.

Альтаир не ответил, но он знал, что Лев ничего и не ожидал и ушёл, не сказав больше ни слова. Иной раз он задавался вопросом, кто из них на самом деле поддавался заблуждениям другого.

Два светильника, горевшие у входа в комнату, обрисовали тонкую фигуру Айи в тенях. Между ними царило молчание, в основном потому, что Альтаир никак не мог заставить себя посмотреть на неё. Она была его другом. Возлюбленной ещё более близкого его друга. Беньямин был бы раздавлен таким её решением.