Джон Норман - Мятежники Гора [ЛП]

В последние недели снабжать замок стало ещё труднее. В значительной степени это было результатом двух факторов, количеством полей и ферм, взятых под контроль асигару Ямады, и сокращением запасов продовольствия и истощением ресурсов в тех деревнях, которые всё ещё оставались доступны для нас. Кроме того, хотя наши линии доставки продовольствия совсем перерезать было невозможно, учитывая наличие тарнов, но их пропускная способность теперь стала значительно меньше. Короче говоря, снабжение было явно недостаточным, и с каждым днём становилось всё более скудным. С каждым разом становилось всё труднее добыть продукты питания, а их доставка осаждённым требовала всё большего времени. К тому же, и это можно было понять, крестьяне, неуверенные из результате войны, и перед лицом надвигающегося голода, начали скрывать еду. Я позабыл предоставить эту информацию Лорду Темму, поскольку по его приказу мы должны были наказывать огнём и мечом тех, кто отказывался сотрудничать. Лично я сомневался, что следование в русле такой политики могло бы принести нам пользу. К тому же, работа мясника меня никогда не прельщала. Вопрос снабжения лагеря кавалерии, хотя и стоял, но были менее острым и напряжённым, учитывая меньшую численность бойцов, и возможность пополнять рационы охотой на местную дичь, тарсков, табуков и верров.

— Мы ценим великодушие Лорда Ямады, — кивнул Лорд Нисида.

— Угощайтесь! — пригласил Тиртай, жестом обводя корзины наполненные едой и напитками.

Но никто не бросился к корзинам. Не было никаких криков, давки и толкотни в попытке добраться до еды.

— Как скоро, — осведомился Тиртай, — мы можем ожидать вашу капитуляцию? Как скоро мы можем ожидать, что вы оставите крепость?

— Крепость держится, — в очередной раз напомнил Лорд Нисида.

— Вы голодаете! — раздражённо крикнул Тиртай.

— Вы полагаете, что наше положение действительно столь серьёзно, настолько серьёзно, что у нас начался голод? — поинтересовался Лорд Нисида.

— Да, — ответил Тиртай.

— Даже если это было бы верно, каким образом это могло бы стать известно вам? — спросил Лорд Нисида.

Тиртай открыл было рот, но тут же закрыл и насупился.

Понятно, что Тиртай мог бы сослаться на рациональные расчёты, но у меня были веские основания предполагать, причём такое объяснение было бы более правдоподобным, что существовала некая возможность обмена информацией между замком и павильоном Лорда Ямады, расположенным далеко внизу, на равнине.

— Это всего лишь вопрос времени, причём очень небольшого времени, — заговорил, наконец, Тиртай. — Скоро ваше сопротивление закончится, крепость падёт. Ещё несколько дней, и ваши люди ослабеют настолько, что будут не в состоянии подняться на стены и удерживать ворота.

— Тем не менее, крепость всё ещё держится, — усмехнулся Лорд Нисида.

— Я предупреждаю вас, — повысил голос Тиртай, — что терпение Лорда Ямады небезгранично.

Я боялся, что сказанное Тиртаем, было не более чем констатацией факта. Лично мне казалось вполне вероятным, что гарнизон крепости, как пани, так и наёмники, вскоре должен будет уступить, если не натиску врага, то голоду. Я сам несколько дней назад подумывал о том, что предпочёл бы открыть ворота крепости, чтобы умереть в, пусть и бесплодной, но атаке, лицом к лицу с врагом, с оружием в руках, как подобает воину. Даже урт с рычанием и яростью нападает на слина, предпочитая умереть в бою, а не от голода в своём логове. Но я боялся, что теперь было слишком поздно, даже для такого прекрасного и галантного последнего жеста. Мне было известно, что к этому моменту многие солдаты уже не могли даже встать.

Лорд Нисида повернулся лицом к Лорду Темму, по-прежнему невозмутимо восседавшему в центре помоста.

— Мы благодарим великого Ямаду за его терпение, — сказал Лорд Темму. — Возвращайся к своему хозяину и передай ему, что мы тоже терпеливы.

— Хорошенько подумайте над своими словами, — процедил Тиртай.

Несколько рук потянулись в рукоятям мечей.

— Он — сёгун! — поспешил шёпотом напомнить ему Лорд Нисида, с явным упрёком в голосе.

Однако ни тени раздражения не проявилось в облике самого Лорда Темму.

— Я не имел в виду неучтивости, — тут же пошёл на попятный Тиртай.

— Кузен, — обратился к сёгуну Лорд Окимото.

— Говори, — разрешил Лорд Темму.

Мне вспомнилось, как ранее Лорд Окимото склонился к нему, и что-то прошептал, и как Лорд Темму кивнул в ответ. Разумеется, я не знал, о чём могла идти речь. Теперь же я предположил, что это имело отношение к возможному выражению готовности поучаствовать в беседе.

Это было необычно. Лорд Окимото редко говорил на публике. Вероятно, это имело отношение к его чувствительности к своему дефекту речи. Как и многие высокородные пани, он был человеком гордым. Пани часто смущаются из-за того, что они могут выставить напоказ свою непохожесть, слабость или дефекты.

Тучный даймё замер, не крутя головой и не озираясь вокруг себя. Мы напряглись, приготовившись внимательно слушать. Как я уже упоминал, его речь обычно была тяжела для понимания, и не всегда было легко ухватить смысл тех скрипучих звуков, хрипов и свистящего шёпота, которые издавало его травмированное горло.

Лорд Окимото вперил свой пристальный взгляд в Тиртая.

— Я оскорблён, — прохрипел Лорд Окимото, обращаясь к Тиртаю, — что Лорд Ямада, чтобы передать нам свои слова, прислал кого-то вроде тебя, предателя и злодея. Был ли какой-либо лучший способ, выразить своё презрение?

В его словах звенела угроза. Уверен, это не самая приятная вещь, иметь среди своих врагов Лорда Окимото.

— Никакое оскорбление не подразумевалось, великий Лорд, — поспешил заверить его Тиртай. — Вспомните, я служил вам честно и хорошо, и как телохранитель, и как связной с наёмниками.

— Ни один даймё не согласился бы адресовать такие слова сёгуну, — заявил Лорд Окимото.

— Я — солдат, — развёл руками Тиртай. — Я должен исполнять распоряжения своего Лорда, настолько хорошо, насколько я способен.

— Ты здесь чужак, — сказал Лорд Окимото. — Ты не с островов. Ты не знаешь наших путей.

— Пути войны — такие же как и везде, — ответил Тиртай. — Они не отмечены гербами, над ними не развевается никаких знамён. Они не ограничиваются реками и не удерживаются в чьих-либо стенах. Они проходят через равнины и горы. Болт и стрела такие же родственники, как глефа и копьё.

— Вам не взять эту крепость, — заявил Лорд Окимото, — пока в ней жив хотя бы один мужчина.

— Тогда, великий Лорд, — пожал плечами Тиртай, — при всём моём уважении, она будет взята, когда в ней не останется никого живого.

— Когда здесь не останется ни одного живого, — прохрипел Лорд Окимото, — тогда это станет самая большой нашей победой.