Джон Норман - Заговорщики Гора [ЛП]

Он выпрямился, и я поспешила встать на колени.

— Господин, — позвала я, глядя на него снизу вверх.

— Держи колени вместе, — бросил мужчина, причём в его голосе явно слышалось раздражение.

Я быстро сжала их, еле сдерживая улыбку, и думая, что у меня действительно есть власть.

— Кажется, что эта рабыня отдана под присмотр Господина, — заметила я.

— Верно, — подтвердил он.

— Это ведь у вас ключ от её кандалов.

— В данный момент, — кивнул мой надсмотрщик.

— И Вы ещё в Аре узнали, что рабыню зовут Аллисон, — продолжила я.

— И что с того? — осведомился он.

— Но рабыня, — сказала я, — по-прежнему не знает имени Господина.

— Десмонд, — наконец-то представился кузнец.

— Это не гореанское имя, — сказала я.

— Вполне гореанское, — несколько удивлённо ответил он.

— Я в этом уверена, — настаивала я.

— Оно, из окрестностей Харфакса, — заявил Десмонд.

— Ох, — теперь настала моя очередь удивляться я.

— Мой Домашний Камень, — сообщил мне он, — это камень Харфакса.

— А что делал Господин в Аре? — не удержалась от вопроса я.

— Любопытство, — хмыкнул он, — не подобает кейджере.

— Да, Господин, — вздохнула я.

— Я слышал, — сказал он, — завтра в Венне пройдут забеги тарларионов. Оно и понятно, сейчас самый сезон. Хочешь посмотреть?

— Да! — воскликнула я. — Да, Господин!

— Впрочем, — пожал он плечами, — если хочешь, то можешь остаться в закрытом фургоне, прикованной к стержню.

— Я прошу позволить мне сопровождать Господина, — поспешила попросить я.

— Если Ты пойдёшь, — усмехнулся он, — то Ты должна будешь сделать это так, как положено кейджере.

— Что это означает? — поинтересовалась я.

— Увидишь, — пообещал Десмонд.

— Да, Господин, — вздохнула я.

* * * *

На трибунах ипподрома суетились люди, одни спускались вниз, другие поднимались им навстречу.

Гореанская толпа представляет собой довольно красочное зрелище, особенно по праздникам, или во время публичных мероприятий, вроде соревнований, бегов и тому подобных. Несомненно, вам это всё знакомо, но, возможно, оно для вас знакомо настолько, что Вы просто перестали это замечать.

Некоторые рабыни, как и я сама, сидели на скамьях короткими цепями прикованные к кольцам. Однако большинство были свободны и спокойно бродили между рядами, хотя и со скованными за спиной руками. Я предположила, что с такими украшениями на запястьях для них было бы трудно стянуть что-нибудь мелкое, посмей они это сделать. С другой стороны у меня были веские основания подозревать, что имелись более тонкие причины, лежащие в основе таких прекрасных ограничений свободы. Разве это не напоминает девушке о том, что она рабыня и только это? Соответственно, на неё вполне подобающе наложить подобные ограничения. Впрочем, мужчины это те ещё монстры, которым, похоже, нравится видеть женщин беспомощными перед ними, полностью зависимыми от их милосердия. И для какой женщины, оказавшейся в столь беспомощном положении, не станет понятно, что она — женщина. Кроме того, это, конечно, помогает нам ещё острее осознать различие между нами и свободными женщинами, как будто нам недостаточно скудности наших туник и очевидности прекрасных, тонких, запертых на наших шеях ошейников на фоне богатства их одежд и вуалей!

На глаза мне попалась длинноволосая девушка с превосходными ногами, одетая в короткую синюю тунику. То ли её хозяин был из касты писцов, то ли он просто предпочитал синий цвет.

Мимо, по проходу парой рядов ниже прошёл продавец сладостей, предлагавший тасты.

Мне очень хотелось, чтобы тот, под чьим надзором я находилась, мужчина в одежде чёрно-серого цвета кузнецов по имени Десмонд, возвратился как можно скорее. Пусть я его ненавидела, но я жаждала почувствовать свою беспомощность в его присутствии. Я желала быть такой, чтобы он мог эксплуатировать меня так, как ему нравилось.

Далеко внизу, на широкой площадке, обнесённой поручнями, я заметила двух девушек в туниках цветов работорговцев, то есть в жёлто-синих. Как и у других рабынь на ипподроме их руки были скованы наручниками за спиной, но, что интересно, эти две невольницы были соединены за шеи ярдом цепи. Я встала, чтобы рассмотреть получше. Казалось, что-то в этой паре зацепило моё внимание, чем-то они меня заинтересовали. Было в них что-то знакомое, что-то, чего я никак не могла взять в толк. Может быть, думала я, мне случалось видеть ту или другую из них, а возможно и обеих сразу, где-нибудь в Аре, скажем, у прачечных ванн или на рынке. Возможно, они были в некотором роде подобранной парой, и их собирались продать в такой ипостаси. С другой стороны казалось маловероятным, что они могли быть близнецами, поскольку одна была блондинкой, волосы другой были почти такими тёмными, как и мои. В таком случае, возможно, их подбирали исходя из неких других критериев, или, даже не подбирали, если не считать того, что каждая из них, несомненно, представляла немалый интерес как рабыня.

После спасения, если это словом можно использовать в данном случае, слепого кюра, я узнала гораздо больше о прошлом Лорда Гренделя. Кое-что мне стало известно от Леди Бины, но куда больше, что интересно, благодаря переводчику. Поскольку появившийся в нашем доме новый постоялец оказался совершенно неспособен произносить звуки человеческой речи в целом и гореанского языка в частности, Лорд Грендель научил меня пользоваться переводчиком, чтобы у меня было средство понимания вновь прибывшего и коммуникации с ним. Леди Бина в подобном обучении не нуждалась, ей это устройство уже было хорошо знакомо. Но что интересно, моя хозяйка, казалось, относилась к вновь прибывшему с неподдельным уважением, и даже испытывала перед ним страх, если не благоговение.

— Он — настоящий кюр, — прошептала она мне как-то.

Разумеется, Леди Бина проявляла к нему гораздо больше уважения или почтения, чем она обычно адресовала своему собственному коллеге, или другу, или телохранителю Лорду Гренделю, над которым она, казалось, зачастую откровенно потешалась, при всей его преданности ей и при всей её зависимости от него, демонстрируя терпеливое, терпимое, жалостливое презрение. Она расценивала его как неполноценного, как урода, как будто он мог бы быть чудовищем или калекой. Возможно, в некотором смысле, он таким и был. Я не знала. Безусловно, она понимала его полезность. Иногда, пока мы ещё не покинули снимаемое жильё, я задерживалась поблизости от Лорда Гренделя и слепого кюра, имя которого я слышала много раз, но была не в состоянии даже начать его выговаривать. Никаких гореанских фонем, эквивалентных этим звукам в переводчике не нашлось, похоже, он просто не был запрограммирован на это. Когда его имя произносилось на кюрском, прибор просто делал паузу в гореанском переводе. Иногда, когда эти два монстра разговаривали по-кюрски, я старалась держаться неподалёку, прижав к уху включенный переводчик, звук которого был понижен до предела слышимости. У меня не было сомнений, что они могли расслышать гореанские слова, издаваемые устройством, причём из любого конца комнаты, и, не исключено, даже более ясно чем я сама, прижимавшая его к уху, но их это, похоже, совсем не интересовало, по крайней мере, они не обращали на это особого внимания, если вообще обращали. Казалось, спустя какое-то время, они вообще перестали замечать этот факт. Разве что в самом начале слепой кюр проявил интерес к тому, что прибор включён, но Лорд Грендель поспешил заверить его в безопасности подобных вольностей, назвав меня «любопытным маленьким животным», с чем вновь прибывший согласился, добавив, что мол «все они такие». Его реакция только подтвердила мои подозрения о том, что о человеческих рабынях он кое-что знал. Он был слеп и не мог меня видеть, и, конечно, никогда не видел меня раньше, но я нисколько не сомневалась, что он легко мог найти меня по запаху, даже если бы я спряталась среди сотни рабынь. Само собой, у меня не было сомнений и в том, что он мог повторить тот же трюк и с Леди Биной, скажем, вычислив её среди сотни свободных женщин. Точно так же, и даже более пугающе, могло бы быть в случае со слином, которому дали бы запомнить наш запах. Несмотря на обилие разрозненной информации, полученной от Леди Бины и от слепого кюра благодаря переводчику, я так и не пришла к пониманию того, что имело отношение к далёким мирам, экзотическим технологиям, необычному оружию, странным традициям и праздникам, разнообразным расам и культурам, пугающим фактам истории и таинственными планам, фракциям и войне, похоже, имеющей место в данный момент, но некоторые вещи я для себя уяснила. Например, я поняла, что они были остатками развитой цивилизации, народы которой, разрушив свой собственный мир, переселились в искусственно созданные сферы, чистые и незагрязнённые радиацией и отходами производства, и теперь жаждали получить себе новые и лучшие миры. Мимоходом я собрала больше информации и о Лорде Гренделе. Оказывается, в планы некоторых кюров входило заключить союз между ними и людьми Гора, чтобы поделить поверхность планеты и жить в мире, по крайней мере, какое-то время. Предположительно, это могло бы быть приемлемым для тех, кто был хранителями двух миров, моего прежнего, на моём родном языке называемого Земля, и теперешнего, именуемого Гор. Я имею в виду Царствующих Жрецов Гора, таинственных существ, к которым относятся с большим страхом, как люди, так и кюры. Предположительно, Царствующие Жрецы, кем бы они ни были, или независимо от того, кем они могли бы быть, заинтересованные в том, чтобы защищать обе планеты системы Тор-ту-Гора, и Землю, и их собственный неповреждённый мир, не будут против такого союза, при условии, что их законы относительно оружия и технологий будут уважаться. Насколько я поняла, эти законы, были разработаны, чтобы не дать опасную силу в руки излишне агрессивных существ, по своей глупости, не способных использовать эту силу с умом. Лорд Грендель предполагал, что кюры действительно начнут с мирного сосуществования, но затем, постепенно, устранят людей Гора, за исключением, возможно, той их части, которая могли бы быть полезной в качестве домашнего скота, для работы и пищи, и заберут себе всю поверхность планеты. Следующей фазой было бы постепенное заселение всего Гора кюрами, увеличение их численности и занятие ими стратегически важных мест. Кульминацией стало бы нападение и устранение Царствующих Жрецов посредством завезённого контрабандой оружия и помощи технологиями из металлических миров, после чего весь мир окончательно будет принадлежать кюрам, вечно соперничающие группы которых, смогут оспаривать и делить его по своему усмотрению и привычными для себя методами. Согласно плану, в первой фазе следовало найти подход к людям, и чтобы облегчить эту задачу, был проведён ряд экспериментов с целью создания гибрида, частично кюра, частично человека, который, как предполагалось, смог бы взаимодействовать с людьми Гора. Впрочем, с этими планами пришлось распрощаться уже после первого такого эксперимента, в результате которого на свет и появился Грендель, монстр, как с точки зрения людей, так и кюров, позднее ставший Лордом Гренделем. Интересно, но можно считать, что у него было несколько отцов, поскольку генетический материал, которым была оплодотворена человеческая яйцеклетка, был взят у нескольких кюрских мужчин. В конечном итоге получившийся зародыш был пересажен той же человеческой женщине, из которой первоначально была взята яйцеклетка. После того, как ей показали младенца, она убила себя. Таким образом, Лорд Грендель являлся отчасти кюром, отчасти человеком, но, очевидно, люди не приняли его за своего, так что, программа была свёрнута. Что интересно, его не приняли и кюры, и в результате в своём родном стальном мире он фактически стал изгоем. Следующий план кюров заключался в том, чтобы переманить на свою сторону кого-нибудь из людей, соблазнив или подкупив, а затем поддерживать его своей силой и средствами, чтобы тот продвигал их проекты. Была предпринята попытка завербовать некого человека, чьего имени они не называли. Насколько я поняла, это был воин, настроенный против Царствующих Жрецов, отвергнутый и преследуемый ими. Очевидно этот воин, не только отказался от предложенной ему миссии, но и каким-то образом оказался вовлечённым в политику стального мира, приняв участие в восстании, приведшем к смене власти в рассматриваемом стальном мире.