Джон Норман - Заговорщики Гора [ЛП]

Вы должны понимать, что меня нисколько не заботил тот факт, что мне завязали глаза. Ну кому могли быть интересны такие вещи?

Я чувствовала, как вокруг меня то и дело вскакивают люди, слышала их оглушительные крики.

Насколько беспомощной и удручённой я себя чувствовала! Как я ненавидела это животное, заботам которого меня перепоручили. Он обращался со мною не так, как я могла бы желать, не так, как мне было бы приятно, а именно так, как хотелось ему, как он считал нужным.

На мне был ошейник!

Как волновалась вокруг меня толпа!

Часто ли кейджерам выпадает шанс посмотреть такие зрелища? Может, я предпочла бы сидеть в полумраке закрытого рабского фургона, прикованной кандалами к центральному стержню?

Здесь всё было новым, непривычным, отличающимся от всего, что я видела прежде, волнующим меня. Я ведь не была рождена гореанкой. Я была всего лишь рабыней, привезённой из другого мира. И мне так хотелось посмотреть, понять, разобраться в происходящем, побыть частью этого, пусть и в роли ничего не стоящей рабыни.

Я попыталась, запрокинув голову, выглянуть под повязку, хотя бы различить смутную линию не несущего никакой информации света, но так ничего и не смогла разглядеть. Лента, дважды обёрнутая и завязанная на узел, широко охватывала мою голову.

Мысленно простонав от осознания своей беспомощности, я решила, что не должна сдаваться, не должна давать ему поводов для удовольствия. Впрочем, уже в следующее мгновение я поняла, что мои проблемы, столь важные для меня самой, абсолютно несущественны для него.

Я могла продолжать сидеть с завязанными глазами, или попросить его об избавлении, как рабыня просит своего господина.

Я продержалась два забега, а потом дико, отчаянно, в страдании, сползла с лавки на колени к ногам того, в чьей ответственности я находилась, прижалась мокрой от слёз щекой к его бедру, а затем раз за разом принялась умоляюще целовать его ногу.

Через некоторое время я почувствовала, как его рука легла на мои волосы. К моему облегчению рука не отпихнула меня, а всего лишь легонько придержала мою голову у его бедра.

— Я прошу позволить мне говорить, Господин, — попросила я.

— Говори, — разрешил он.

— Я хотела бы посмотреть, — сказала я.

— Ты этого просишь? — спросил Десмонд.

— Да, Господин, — поспешила ответить я. — О да, Господин!

И тогда он развязал узел, и снял повязку с моих глаз.

— Скоро начнётся следующий забег, — сказал Астринакс, поворачиваясь к Десмонду. — Могу сходить, сделать ставку за тебя.

— На синего, — кивнул тот, у чьего бедра я стояла на коленях, передал монету Астринаксу, и положил руку на своё колено прямо перед моим лицом.

Я немедленно склонила голову и, поцеловав его руку, прошептала:

— Спасибо, Господин, — сказал я.

— Ты — хорошенькая маленькая штучка, Аллисон, — хмыкнул мужчина.

— Рабыня рада, если Господин ею доволен, — отозвалась я, и жалобно посмотрев на него снизу вверх, позвала: — Господин.

— Что? — спросил он.

— На мне наручники, — сказала я, — я беспомощна. Быть может, Господин мог бы поправить мою тунику на левом плече.

Этот момент беспокоил меня в течение уже довольно долгого времени.

— Нет, — отмахнулся Десмонд.

— Нет? — удивилась я.

— Нет, — повторил он. — Меня совершенно устраивает то, как она лежит сейчас.

— Я поняла, — вздохнула я.

— Возможно, это могло бы поднять твою цену, скажем, на бит-тарск или два.

— Как Господину будет угодно, — проворчала я.

Он, конечно, был тем ещё животным, но с другой стороны, почему бы девушке возражать против того, что может немного улучшить её цену?

— Уверен, — усмехнулся кузнец, — тот парень, что прижал к себе оставленную без присмотра кейджеру, не возражал.

— Можно не сомневаться, что не возражал, — согласилась я. — Возможно, именно благодаря этой крошечной небрежности в одежде на меня и обратили внимание.

— Вовсе нет, — сказал он. — Даже в тунике рабыни-служанки Ты была более чем соблазнительным маленьким животным, достойным того, чтобы стать добычей охотника.

— Добычей?

— Вот именно, — кивнул Десмонд. — Интересная маленькая добыча.

— Понимаю, — прошептала я.

— Уверен, Ты знаешь, как мужчины смотрят на женщин, — усмехнулся он.

Я замолчала, переваривая сказанное им. Я чувствовала страх, но, одновременно с этим странное волнение. Нас ищут, нас преследуют, на нас охотятся, нас хватают, надевают на нас ошейники, нами владеют наши владельцы, делающие с нами всё, что им понравится. Они делают нас своими, де-юре и де-факто.

— Тёплый сегодня выдался денёк, — констатировал мужчина.

— Да, Господин, — поддакнула я.

— На кого бы Ты поставила в следующем забеге? — поинтересовался Десмонд.

— На синего, — ответила я. — Конечно, на синего, Господин.

Такой ответ показался мне наиболее подходящим, так как именно этому цвету отдавал свои предпочтения тот, под чьим присмотром я находилась.

— Отличный выбор, — похвалил мужчина.

— Спасибо, Господин, — отозвалась я.

— Аллисон, — позвал меня он.

— Да, Господин?

— Твоё разрешение говорить отменено, — сообщил Десмонд.

— Да, Господин, — разочарованно вздохнула я.

С этого момента я не имела права говорить. Он не хотел, чтобы я разговаривала. Всё вернулось на круги своя. Я снова была вынуждена молчать.

Было проведено ещё четыре забега, в некоторых из которых принимали участие до двадцати, а то и тридцати тарларионов. Каждый забег состоял из пяти кругов вокруг длинного стадиона. Время от времени состязания выходили из-под контроля, превращаясь в толчею, и порой доходило даже до несчастных случаев, но никто из наездников или животных не погиб. Соревнования, конечно, проводятся на различных дистанциях, и каких-то животных предпочтительнее использовать в более коротких забегах, а каких-то в более длинных. Тут всё зависит от быстроты и выносливости каждого конкретного ящера. То же самое касается кайил и рабынь-бегуний, выведенных для этой стези или найденных. Кто-то лучше вступает на коротких дистанциях, а кому-то больше подходит бег на дальние расстояния.

Остаток дня меня, к моему облегчению, меня больше не оставляли без присмотра. Кто-то из мужчин Астринакс, Лик или Десмонд оставался рядом со мной. А когда Леди Бина спускалась с трибуны к столам или киоскам, ей всегда составлял компанию кто-нибудь из них. Я заключила, что её тоже нежелательно было оставлять без сопровождения. Я подозревала, что здесь не обошлось без пожеланий Лорда Гренделя.

По окончании соревнований мы, смешавшись с толпой, спустились с трибуны и вышли на широкую открытую площадку между ограждениями и уходящими вверх рядами скамей. Отсюда уже можно было выйти на фургонно-тележный двор, по периметру которого располагались постоялые двора, а чуть дальше начинались биваки путешественников и возниц. Фактически, во время скачек, эта область зачастую так запружена людьми, что не протолкнуться. Просто очень многие предпочитают наблюдать за состояниями отсюда, возможно, чтобы иметь лучшее представление о животных, или по причине близости к столам приёма ставок.