Джули Кагава - Железный король [litres]

– Нет. – Он прижал ладонь к глазу, будто пытаясь унять головную боль. – Это не поможет.

Извилистая дорога продолжала вести нас вперед. Мы прошли мимо луж расплавленной лавы, бурлящей от жара. Высоко над головой возвышались дымовые трубы, изрыгая огромные струи черного дыма, извивающиеся в желто-сером небе. Молния сверкнула дугой и затрещала, освещая металлические башни, воздух гудел от электрического напряжения. По земле пролегали трубы, из стыков и клапанов вырывался пар; черные провода рассекали небо над головой. Вкус железа, ржавчины и смога забивал горло и обжигал нос.

Эш говорил очень мало, спотыкаясь, он продолжал идти в мрачной решимости. Постоянное беспокойство за него скручивало желудок узлом. Все из-за меня: из-за нашей с ним сделки он оказался вынужден помогать мне, и это медленно его убивало. Но пути обратно не было. Мне оставалось беспомощно наблюдать, как Эш, прилагая все усилия, продолжает идти вперед. Он дышал тяжело и болезненно и с каждым часом становился все бледнее. Страх сковывал меня изнутри. Я боялась, что он умрет и оставит меня одну в этом темном, уродливом месте.

Наступил вечер, железная башня впереди вырисовывалась черным угрожающим силуэтом, но до нее все еще было далеко. Болезненное желто-серое небо потемнело, среди облаков изредка можно было различить очертания луны. Я остановилась, глядя на небо. Звезд нет, ни одной.

Эш закашлялся, опираясь рукой о стену в руинах, чтобы не упасть. Я обняла его, крепко удерживая, и он прислонился ко мне. От его судорожных взрывов кашля сердце мое сжималось.

– Нужно отдохнуть, – прошептала я, оглядываясь в поисках места для ночлега. У основания путей лежала огромная цементная труба, наполовину закопанная в грязи, вся изрисованная граффити, и я указала на нее. – Пойдем.

В этот раз он не стал спорить, и я повела его вниз по склону к цементному убежищу. В полный рост там было не встать, пол усыпан осколками цветного стекла. Не лучшее укрытие, но, по крайней мере, не железное. Отбросив ногой разбитую бутылку, я осторожно села и сняла рюкзак.

Вытащив меч из ножен, Эш с едва скрываемым стоном опустился напротив. Я открыла рюкзак, чтобы достать еду и воду, и, слегка коснувшись стрелы из Ведьминого Древа, почувствовала его пульсацию.

Разорвав пакет с вяленым мясом, я предложила его Эшу. Он покачал головой, взгляд потускневших глаз был усталым.

– Ты должен поесть, – настаивала я, вгрызаясь в сушеное мясо. Усталость, жара и нескончаемое беспокойство отбили весь аппетит, но желудок все равно требовал пищи. – Есть еще смесь из сухофруктов и орехов, если хочешь. – Я помахала пакетиком. Эш сомнительно на него посмотрел, и я нахмурилась. – Ну прости, в маленьких магазинах еду для фейри не продают. Ешь!

Он молча взял пакетик и высыпал половину орешков и изюма на ладонь. Я вглядывалась вдаль, где башня на фоне неба врезалась в облака.

– Как думаешь, долго еще идти? – пробормотала я, надеясь разговорить его.

Эш закинул в рот всю пригоршню целиком, прожевал и проглотил без всякого энтузиазма.

– Думаю, день максимум, – ответил он, убирая пакет с сухофруктами. – Сомневаюсь, что от меня будет какая-то польза.

Желудок сжался от ужаса. Я и так уже слишком много потеряла, не могу потерять и его, только не сейчас! Самым жестоким мне казалось то, что Эш мог не дожить до конца нашего путешествия. Я нуждалась в нем, как никогда ни в ком до этого.

«Я буду защищать тебя, – подумала я, удивляясь самой себе. – Ты выберешься, обещаю. Прошу, не умирай, Эш!»

Он поймал мой взгляд и словно прочел мои мысли, его мрачные глаза блестели во мраке. Я задумалась, могут ли эмоции выдавать мои мысли, может ли Эш прочитать окружавшую меня ауру чар? Мгновение он колебался, словно борясь с самим собой. В конце концов сдавшись, он вздохнул и, едва улыбнувшись, протянул мне руку. Я взяла ее, и он притянул меня к себе и, развернув, обнял за талию. Я прижалась спиной к его груди и слушала биение сердца. Каждый удар говорил о том, что все по-настоящему, что Эш здесь, он жив, он рядом.

Поднялся ветер, разнося по округе запах озона и чего-то еще, странного и химического. Капля дождя ударилась о крышу трубы, и в воздух поднялась тоненькая струйка пара. Эш сидел совершенно неподвижно, словно опасаясь, что любое резкое движение отпугнет меня, и лишь медленное дыхание выдавало его. Я протянула руку и начала вырисовывать пальцами произвольные узоры на его ладони, восхищаясь благодатной прохладе его кожи. Вздрогнув, он прерывисто вздохнул.

– Эш?

– М-м-м?

Я облизнула губы.

– За что ты поклялся убить Пака? – Эш вздрогнул. Я чувствовала его обжигающий взгляд на затылке и прикусила щеку изнутри, желая вернуть все как было, недоумевая, что вообще заставило меня задать этот вопрос. – Не важно, – сказала я, махнув рукой, – забудь. Ты не должен. Мне просто было интересно…

«Кто ты на самом деле? Что тебе сделал Пак, что ты так его возненавидел? Я хочу понять. Мне кажется, я совсем вас не знаю!»

Еще несколько капель дождя упали на землю, шипя в тишине. Я жевала палочки вяленого мяса, уставившись в серую даль, ощущая тело Эша, его руки, обнимавшие меня за талию. Он сел поудобнее и вздохнул.

– Это было очень давно, – пробормотал Эш, его голос заглушали порывы ветра. – Еще до твоего рождения. Зимний и Летний Двор жили в мире уже несколько сезонов. Между Дворами всегда случались мелкие стычки, но на протяжении долгих веков мы фактически не трогали друг друга. Ближе к концу лета, – продолжил он с болью в голосе, – все стало меняться. Фейри плохо переносят скуку, а некоторые особо нетерпеливые начали снова вредить Летнему Двору. Я должен был догадаться, что грядут неприятности, но в тот сезон мне было не до политики. Всему Двору было скучно и не сиделось на месте, а я… – Голос его дрогнул, но лишь на долю секунды, и Эш продолжил: – Я был со своей дамой сердца, Ариэллой Туларин.

Я не могла дышать. У него была девушка. Значит, Эш был влюблен. И, судя по плохо скрываемой боли в голосе, он сильно ее любил. Я застыла, осознав, что дышу резко и часто, и испугалась, что он может почувствовать мое волнение. Но, казалось, Эш ничего не заметил.

– Мы охотились в Диком лесу, – продолжал он, положив подбородок мне на макушку. – Шли по следам золотой лисы, о которой ходили слухи. В тот день мы охотились втроем. Ариэлла, я и… Плутишка Робин.

– Пак?!

Эш неловко поерзал. Вдали прогремел гром, и с неба протянулисьнити зеленых молний.

– Да, – пробормотал он, словно ему больно было вспоминать об этом, – Пак. Он был… когда-то мы были друзьями. Я не стеснялся в этом признаваться. Тогда мы втроем часто встречались в Диком лесу, вдали от неодобрительных упреков Дворов. Нам было плевать на правила. В те времена Пак и Ариэлла были моими самыми близкими друзьями. Я полностью им доверял.