Владимир Сухинин - Барон поневоле [СИ litres с издательской обложкой]

– Значит, ты говоришь, что эта северная баба остановилась на постоялом дворе «Золотой петух»? – переспросил одноглазый крепкий мужчина в красной шелковой рубахе с широко расстегнутым воротом, из-под которого выбивалась густая черная поросль. В правом ухе у него была вдета серьга. Правый глаз закрыт черной повязкой. На рубаху была надета расписная золотыми и серебряными нитями кожаная жилетка. Был он очень широк в плечах, и было видно, что при небольшом росте он обладал неимоверной силой.

Будучи цирковым артистом, он возглавлял небольшую, но сплоченную городскую банду. В определенном кругу его знали как человека, способного решать деликатные вопросы. Костяк банды состоял из цирковых артистов – жонглеров, акробатов и клоунов. В банде было три женщины, молодые красивые акробатки.

– Да. И при ней три телохранителя…

– Что за телохранители?

– Люди бывалые.

– Их можно перекупить?

– Попробовать можно… только…

– Что только? Говори яснее, – раздраженно перебил говорившего одноглазый.

– Стоит ли? Ночью проберемся к ней в номер и вытащим ее через окно. Делов-то.

– Ну тоже правильно, – согласился одноглазый главарь. – Но попросить деньги на подкуп не помешает. Сходи к посреднику и скажи, что нужно десять золотых, чтобы перекупить телохранителей.

– Думаешь, он даст? – засомневался собеседник одноглазого, мужчина в одежде слуги.

– А им нужна тишина, поэтому даст, – рассмеялся одноглазый. – А мы все сделаем по-тихому и по-своему.

Собеседник, соглашаясь, кивнул.

После его ухода одноглазый крепыш постучал кулаком в стену и крикнул:

– Махрай! Зайди ко мне.

Буквально сразу же в комнату, где сидел одноглазый, заглянул высокий красивый брюнет.

– Звал, Одноглазый?

– Пойдешь на постоялый двор «Золотой петух». Надо выяснить, в каком номере остановилась приезжая риньера с севера. У нее трое телохранителей. Потом посмотришь, можно ли к ней пробраться через окно, и все обстоятельно доложишь мне. Ступай.

Брюнет кивнул и ушел. Вернулся он к вечеру, но довольный.

– Узнал, Одноглазый, – сообщил он с порога.

– Что узнал? – приподняв бровь, переспросил Одноглазый.

– Где эта стерва с севера живет. На втором этаже под ее окнами навес над выходом во внутренний двор. На окнах решетки нет. Телохранители рядом в номере, но с ней не ночуют. Я договорился с одной из горничных, что встречусь с ней вечером, а она снимет запоры с окон этой бабы. – Он нагло оскалился. – Пришлось дать ей полбарета.

Одноглазый поморщился.

– Опять врешь, Махрай, – без злобы, с ленцой в голосе произнес он. – Соблазнил девку, назначил ей свидание, а с меня полбарета хочешь содрать на пьянку А в морду не хочешь?

– В морду не хочу, но деньги нужны для встречи. Не могу без угощения даму охмурить.

– Она сама тебе доплатит, – хохотнул главарь, но вытащил кошель с деньгами и кинул на стол полбарета. – Забирай, бабник.

Брюнет мгновенно ухватил монету и вновь радостно оскалился.

– Я свободен?

– До вечера. Ночью после представления на дело пойдем. Покажешь Кнопке это окно… – Он помолчал, задумавшись, и произнес: – Не помешало бы петли смазать, чтобы не скрипели.

– Не получится, – небрежно отмахнулся брюнет, – она как пришла, так и не выходит из номера.

– Ладно, иди, – отпустил его одноглазый главарь и вслед крикнул: – Сильно не набирайся…

До представления одноглазый тренировался на манеже с гирями, потом отдохнул и весь вечер выступал с акробатами, потом с гирями. Рвал цепи на потеху зрителям, приглашал желающих побороться один против десяти и вызывал у публики восхищение своей силой.

Глубокой ночью в экипаже он и два малорослых акробата прибыли к постоялому двору. Там их давно ждал изнывающий от скуки Махрай.

– Что-то вы долго, заждался, – проворчал он. – Пошли, окно покажу.

Он свернул за угол, нащупал в заборе одну из досок и отодвинул.

– Здесь проход, – сообщил он. – Пролезайте.

Ночь выдалась пасмурная. Тучи закрыли тяжелым одеялом небо, и стояла кромешная тьма.

– Осторожно. Там ящики сложены, не развалите, а то шум поднимите, – шепотом предупредил акробатов Махрай. Он залез в щель последним. Вернул доску на место и пошел дальше первым. У входа на постоялый двор, едва освещенного тусклым фонарем, остановился. – Вон ее окно, сразу над навесом.

– Кнопка, – прошептал одноглазый, – действуем как обычно. Ты откроешь окно, твой брат ее оглушит или слегка придушит, как получится. Махрай, ты помогаешь ее вытаскивать. Я принимаю снизу. Вот веревка. – Он протянул брюнету моток тонкой веревки.

Маленький акробат залез на спину брюнету и ловко, словно кошка, запрыгнул на навес. Бесшумно подкрался к окну и стал его осматривать. Затем вернулся, свесился и прошептал:

– Оно закрыто изнутри. Придется лезть через форточку, я не могу. Тут пусть младший лезет.

Одноглазый зверем глянул на брюнета, но тот лишь пожал плечами.

– Баба не дура, заметила, – прошептал он. – Бывает. Может, подождем до завтра?

– До завтра нельзя, нас торопят. – прошептал Одноглазый. – Малыш, лезь в форточку и открой окно, – приказал он.

Второй акробат кивнул и так же, как его брат, с плеч брюнета забрался на навес, оттуда ужом втиснулся в маленькую форточку и исчез внутри комнаты. Вскоре с негромким скрипом окно открылось. Теперь в комнату залез второй акробат. Следом залез брюнет, и навес под ним заскрипел.

– Тише ты! – прошипел одноглазый.

Но тот лишь отмахнулся и, пройдя по навесу, заглянул в комнату. Там было еще темнее.

Женщина тихо посапывала, укрытая одеялом по шею. Малыш на цыпочках подошел к спящей и с секунду постоял, примериваясь, как лучше захватить жертву. Приспустил одеяло, которое закрывало шею и плечи женщины. В темноте виделся лишь слабо различимый силуэт. Подумав, Малыш решил придушить свою жертву. Он размял пальцы и осторожно приблизил руки к шее женщины. Но прежде чем он успел ее схватить, спящая повернулась к нему, и он почувствовал укол в лицо. Мгновение постоял недоуменно и рухнул на пол. Второго за ноги схватил кто-то из-под кровати и дернул. Кнопка упал и тут же получил укол в ногу. Не успев крикнуть, замолк.

Махрай в полной темноте, держась стены, приближался к кровати. Он слышал шум и думал, что братья связывают жертву. Подойдя ближе, он наступил на что-то большое и мягкое. Тихо выругался и нагнулся. Укол в щеку заставил его замереть, а затем он упал.

Одноглазый звериным чутьем почувствовал, что за его спиной присутствуют чужие. Не оборачиваясь, прыгнул в сторону, но в темноте зацепился за ступеньку и больно ударился голенью. Быстро повернулся, готовый встретить противника, но ему в лицо прилетело нечто, что укололо здоровый глаз, и он, раскинув руки, остановился, а затем рухнул на землю, лицом вниз.