Виктория Козлова - Последний костер [litres]

– Тварь! – закричал упавший мужчина, и снова бросился на воина.

Тот, с недовольным, раздраженным видом быстро вытащил меч из ножен и в два коротких удара зарубил мужчину. Вытирая меч об одежду убитого, человек из сынов грозы сменил выражение лица с недовольного на просто презрительное, и уже было повернулся обратно к девушке, как Янар будто очнулся от спячки.

– Что же ты наделал! – воскликнул жрец. – Ты же убил невинного человека! Просто так, ни за что!

– Он посмел поднять на меня руку, – с недоумением пояснил воин.

Казалось, он и ответить-то сподобился исключительно из-за удивления. До этого «Сын грозы» просто не замечал присутствия жреца. Янар подскочил к упавшему, быстро удостоверившись, что тот окончательно и бесповоротно мертв. Не осознавая, что на него нашло, он начал упрекать воина в содеянном.

– Он просто защищал свою женщину! Мало того, что ты хочешь взять ее без ее согласия, так еще убил ее защитника! Да что они тебе сделали?! Ты просто убийца!

Янар сам не заметил, как оказался на земле. Голова разрывалась от боли, и Янар понял, что по лицу его течет кровь. Прежде чем он сумел встать, то почувствовал еще один удар, в живот. Лежа на земле, Янар скрутился в клубок, защищая внутренности, и вовремя – последовал еще один удар. Били его не долго, и совсем не в полную силу – похоже, воина больше забавляли его крики и стоны, чем реальная боль. Как бы то ни было, очень скоро очнулась девушка, и «Сын грозы» тут же потерял к Янару интерес. Подстегиваемый криками девушки, которую воин взял почти тут же, на дровнице за углом, жрец смог встать и, шатаясь, доползти до дома, который заняли Лери с Хеленой. Вопреки своему обыкновению, жрица не сказала ни слова, а лишь помогла своему возлюбленному обработать раны друга.

В следующий раз, когда один из его спутников убил человека, Янар с трудом загнал свои чувства подальше и смог промолчать.

– Скажи мне, дорогой Лери, что вы чувствуете, возжигая огонь? – вопрошал Велизар, крутя в руке кружку с подогретым вином.

Ему куда больше подошел бы бокал, но где же взять бокалы в деревне? Следовало сказать спасибо богам за то, что здесь вообще нашлось что-то кроме сивухи и пива. Отвечая на вопрос экс-графа, Лери пустился в долгие и пространные объяснения, стремясь передать свои чувства, хотя все жрецы Похищенного бога знали, что это бесполезно. Иногда сидевшая рядом Хелена помогала возлюбленному, однако Янару было очевидно, что граф ничего не понял.

– Я долго думал о том, почему наши молитвы не слышны Ему. И кажется мне, что здесь все дело в жертве.

– Жертве, ваше Сиятельство? – поинтересовалась Хелена.

– Именно. Любая жертва придает силы, вещественной силы молитве. Ваша вера есть ваша жертва, но мы, простые смертные, мы не можем верить столь же истово. Поэтому нам нужна другая жертва.

– И что же вы желаете принести в жертву?

– Я пока еще не решил, – коротко ответил Велизар. – Но это должно быть нечто поистине грандиозное.

Мысль эта, о жертве, плотно заняла разум графа. Янар видел его оценивающий взгляд, будто каждая вещь для мужчины вдруг превратилась во что-то, что можно отдать. Это пугало жреца, поскольку он понимал, что в данном случае граф прав – любая жертва делает молитву сильнее, вот только о чем будет молиться Велизар? А еще он знал, что жертва ценна не сама по себе, а лишь тем, чем она является для жертвующего, и, если граф захочет принести в жертву собранный чьими-то крестьянами урожай, самому графу это не принесет и толики силы, но Янар не был уверен, понимает ли это сам граф.

И однажды Велизар нашел то, чем можно пожертвовать. Вот только, как и боялся Янар, жертвовать пришлось не самому графу, а совершенно другому человеку.

– … и посему я, зовущийся Велизаром, обещаю вам возвращение огня! Очищение, через которое пройдем мы все, жертва, которую принесете вы, люди, приведет нас к нашему богу! Величайшая жертва для величайшей награды! Кто из вас решится на столь великую судьбу, кто решится стать избранным?

Стояло раннее, необычно солнечное для осенних дней утро. Жители деревни собрались вокруг взгромоздившегося на импровизированный помост графа, слушая его речи. Слушали молча, ожидая чего угодно, и были, в общем-то правы, так как следующие слова не могли представиться им даже в страшном сне:

– Кто решится быть сожженным во славу нашего бога?

Установившаяся тишина была красноречивее любых слов. Но как только смысл сказанного полностью дошел до собравшихся, толпа заволновалась, деревенские захотели убраться подальше, но десяток воинов, из которых и состояли нынче «Сыны грозы» с легкостью удержали их на небольшой площади.

– Велизар! Ваше Сиятельство! – пробился до графа возглас Янара. – Вы не можете так поступить!

– Ты будешь говорить мне, что я могу, а что нет? – вздернул бровь Велизар.

– Не в том смысле… Ваше Сиятельство, смерть этих людей ничего не даст, они лишь умрут в мучениях. Если вы хотите что-то получить с молитвой, жертвовать должны вы, а не они.

Внутренне Янар весь дрожал. Он бы не осмелился спорить с Велизаром, но перспектива ужасной смерти, что ждала этих несчастных, пробудила его глубоко запрятанную храбрость. Он вдруг понял, что уже вдоволь насмотрелся на все те зверства, что творили «Сыны Грозы» под предводительством честолюбивого графа, понял, что больше не может сдерживать себя и что никто, никто кроме него самого не вступится за этих людей – ни Лери, ни Хелена, ни кто-либо еще.

– Он хочет, чтобы вы лишись чего-нибудь важного, ваше Сиятельство, – подал голос один из баронов.

– А может, он просто не хочет, чтобы бог вернулся, – сказал его спутник. – Знаете ведь, как эти орденские жируют на подношениях простых людей!

– Да, жрецам выгодно, чтобы бог отвечал только им! – закричал кто-то с другой стороны толпы.

– Вы в своем уме? – воскликнул Лери.

– Молчи! – зашипела ему Хелена.

Глаза девушки тревожно метались из стороны в сторону, оценивающе глядя то на «Сынов Грозы», то на Янара, то на Велизара, задумчиво стоящего на своем помосте. Деревенские как будто в оцепенении стояли на месте и молча ждали, когда решится их судьба. Янар же твердо решил, что так или иначе, но он не позволит убить ни одного из этих людей.

– Бог отвечает только тому, кто верит в него , – сказал Янар. – Только их молитвы дотягиваются до него, спрятанного в ледяном замке Мары. И убивая людей, сжигая их заживо, вы, неверующие , все равно не докричитесь до Похищенного.

– Ты утверждаешь, что мы не веруем? – негромко спросил в установившейся тишине Велизар. – Ты говоришь, что бог наш спрятан Марой, и нам никогда не найти его?

– Я не… я не имел в виду, что…

– Слушайте же, братья! – возвысил голос Велизар, перебивая сбитого с толку жреца. – Слушайте, что говорит этот неверный! Он смеет называть себя жрецом Похищенного бога, утверждая, что мы никогда не добьемся своей цели. Вы знаете, что это значит, братья? Я знаю. Это значит, что человек этот – не есть верующий, не есть свет очей наших и наша надежда. Этот человек – отступник, черная овца, препятствующая нашей цели. Да и вовсе, не жрец ли он самой Мары, раз так стремится помешать нашей великой цели?!