Менна Ван Прааг - Сестры Гримм [litres]

Нья заворачивает в газету ножи и вилки – те, которые остались после того, как судебные исполнители унесли столовое серебро.

Лиане хочется спросить свою тетю, куда они переедут из дома, но она этого не делает. Останутся ли они в Лондоне? Ей трудно представить, чтобы Нья согласилась жить где-то еще. Если они уедут из столицы, им придется съехать дальше пригородов, в самый конец одной из железнодорожных веток, потому что только такое жилье и будет им по карману. Но смогут ли они позволить себе хотя бы это? Даже если она будет работать день и ночь без сна, ее зарплаты все равно не хватит и на самое дешевое съемное жилье в Лондоне. Интересно, станет ли Ньяша искать работу?

Тетя чихает. Лиана молчит.

Изикиел стоит на куче хвороста, привязанный к толстому деревянному столбу.

– Слезай! – кричит ему Скарлет. – Что ты там делаешь?

– Сделай это! – кричит он. – Ты же этого хочешь!

– Нет, нет!

– Я хочу почувствовать на себе твой дар, хочу сгореть!

– Перестань. – Произнеся это слово, Скарлет ощущает знакомый зуд в кончиках пальцев – ее кожа горяча, и с нее сыплются искры.

Когда девушка вновь поднимает глаза, к столбу привязан уже не Изикиел, а Уолт. Она чувствует укол разочарования. Уолт не будет хорошо гореть, он слишком уж мягок, чтобы быстро заняться. Вот Илай быстро разгорится и запалит верховой пожар.

– Скарлет, Скарлет!

Она тут же просыпается, вскакивает с кровати и бежит в спальню своей бабушки. Эсме сидит на своей кровати и плачет.

– Бабушка, не плачь. – Скарлет садится рядом с ней. – Не плачь. Я уже здесь.

– Я бежала, но не смогла ее поймать. – Бабушка задыхается. – Я… я ее упустила.

– Не плачь. – Скарлет держит руку Эсме, сжимая ее, пока дыхание старушки не замедляется. – Не плачь.

– Он забрал ее. – Женщина высвобождает руку и вытирает глаза. – Мою малышку забрал дьявол.

– Это всего лишь кошмар, бабушка. У тебя нет никакой малышки, у тебя есть только я, а меня никто не забирал.

– Руби не должна была нас покидать, – стонет Эсме. – Она не должна была уходить.

– Она нас не покидала, – шепчет Скарлет, вспоминая пожар, который разожгла. – Она погибла при пожаре. – При нормальных обстоятельствах девушка ни за что не произнесла бы этого вслух, не стала бы напоминать Эсме, как умерла ее дочь. Но сейчас ей кажется, что лучше сказать.

Ее бабушка выпрямляется, изумившись.

– Пожар? Где горит?

– Нет, нет, сейчас ничего не горит. – Скарлет опять берет свою бабушку за руку. – Это было несколько лет назад, в том пожаре сгорел наш дом и погибла…

Эсме мотает головой, и Скарлет видит, что сознание ее бабушки вновь окутывает туман.

– Ничего не горит. – Ее голос дрожит. – Ничего не горит.

– Да, да, ничего не горит. И нам ничего не грозит, – лжет Скарлет. – У нас все в порядке.

– Ничего не горит, – повторяет Эсме. – Она убежала… убежала…

– Нет, бабушка. Она умерла.

– Нет. – Старушка трясет головой и повышает голос. – Она не умерла. Руби не умерла.

– Ты права, бабушка, она не умерла. – Скарлет откидывает одеяло. – С ней все в порядке. Ну, все, давай спать дальше, хорошо? Утром все станет лучше.

Бабушка явно растерялась.

– Я не понимаю.

– Не волнуйся, все хорошо. – Девушка заботливо укладывает женщину в постель. – Это был просто кошмар.

– Но я… я…

– Все, бабушка. Спи.

Эсме закрывает глаза и тихо стонет.

– Вот и хорошо, спи, спи. – Скарлет гладит свою бабушку по спине, пока ее стоны не затихают и она не начинает храпеть.

– Недавно ты… спрашивала меня о моих шрамах. – Лео теребит край простыни. Мы лежим в номере 36, занимаясь тем, чем нам не следовало бы заниматься. Сегодня мы еще не говорили о Навечье, и я этому рада.

– Я хочу… мне надо сказать тебе кое-что.

Я киваю, но мной уже усвоен урок. На сей раз я не стану на него давить. Лео смотрит на меня так, словно пытается запомнить каждый дюйм моего тела. Это немного нервирует.

– Я солдат, – говорит он, наконец. – И получил эти шрамы, убивая. Сколько шрамов, стольких я и убил.

Он что, окончательно сошел с ума? Сначала звезда, теперь солдат. И как он мог… ведь шрамов у него сотни. Один солдат не смог бы убить стольких людей.

Я пытаюсь успокоиться.

– Убил?

Лео кивает.

– Я тогда сказал тебе – помнишь? Сказал, чтобы ты не говорила, что это неважно, чтобы не клялась, что для тебя это не имеет значения. Теперь ты уже не можешь так сказать, верно?

Я молчу. Он был прав, но только если я поверю его словам.

– Но скажи мне… объясни. Я… я просто хочу… понять.

– Ты не поймешь.

– А ты попробуй.

Он вздыхает.

– Что ты скажешь, если я сообщу тебе, что убивал боевиков в Ираке? Террористов.

– Этого не может быть. Ты… ты слишком молод, чтобы…

Лео качает головой.

– Я старше, чем кажусь.

– Но ты же студент. Ты изучаешь…

– Это теперь, но так было не всегда. И вообще, одно не исключает другого.

– Это правда? Ты действительно убивал террористов?

– Ну… тогда я смотрел на них именно так.

– Скольких ты убил?

Он молчит и не смотрит мне в глаза.

– Двести… восемьдесят…

Я молчу. Что я могу сказать? Ничего.

– И это еще не самое худшее, – говорит Лео.

Что же может быть хуже? Я не произношу этих слов, но он наверняка все понимает по моим глазам. Парень отстраняется от меня и встает с кровати.

– Подожди, – говорю я. – Подожди. Извини, я…

– Тебе не за что извиняться. Я этого не заслуживаю.

Ничего не ответив, молчу. Неужели он в самом деле это сделал? Или это очередная фантазия? Не знаю, что было бы лучше – чтобы он был демоном или чтобы у него был бред.

– Я… я не знаю, что сказать, но понимаю, что должна сказать хоть что-то.

Лео застегивает рубашку, натягивает брюки.

– Не говори того, о чем можешь пожалеть просто потому, что ты… мне надо идти. Надо работать.

– Нет! – Он бросает меня. Я сказала что-то не то. Или сделала что-то не то, и вот теперь он уходит и больше не вернется. Резко встаю с кровати. – Ты не можешь сказать мне это, а потом просто взять и уйти – это нечестно. Пожалуйста.

– Да, знаю. – Он понижает голос. – Прости. Но должно пройти какое-то время, чтобы ты могла это переварить прежде, чем я… прежде, чем я…

Как же я смогу переварить то, что он убил 280 человек? Прежде, чем я успеваю что-то сказать или найти свою одежду, хлопает дверь. Он ушел.

– Подожди! – Выбегаю за ним. Я полуодета, но мне все равно. Если я сейчас дам ему уйти, он уже не вернется. Другого шанса у меня не будет. Я пока не совсем уверена, что хочу получить такой шанс, но никак не могу его отпустить, только не сейчас.

– Пожалуйста, не уходи, – говорю я, догнав его. – Не уходи вот так.