Рик Риордан - Перси Джексон и похититель молний [litres]

– Тут столько каналов, – сказал я, – а ты включила «National Geographic». Ты чокнулась?

– Мне интересно.

– Тут классно, – заявил Гроувер. – Мне тут нравится.

Крылышки выпрыгнули у него из кроссовок, подняли его на фут от пола и поставили обратно, а он этого даже не заметил.

– Чем займемся? – спросила Аннабет. – Завалимся спать?

Мы с Гроувером переглянулись и ухмыльнулись. И оба достали зеленые карточки «Лотос».

– Пора играть, – сказал я.

Не знаю, когда в последний раз я так веселился. Моя семья была довольно бедной, и в нашем представлении шикануть значило поесть в «Бургер Кинге» и взять фильм напрокат. Пятизвездочный отель в Вегасе? Думать забудьте!

Я пять или шесть раз прыгнул с тарзанки, скатился по водной горке, съехал на сноуборде по искусственному лыжному склону, сыграл в лазертаг и снайпера ФБР в виртуальной реальности. Несколько раз, переходя от одного аттракциона к другому, я видел Гроувера. Он увлекся игрой в охоту наоборот, где олень стрелял в деревенских мужланов. Видел я и Аннабет: она разгадывала викторины и занималась прочей ерундой для умников. В зале был 3D-симулятор, в котором можно было построить собственный город: голографические здания вырастали перед тобой прямо на глазах. Мне он не показался интересным, но Аннабет была в восторге.

Даже не знаю, когда у меня впервые закралась мысль, что что-то не так.

Наверное, когда в зоне виртуальной реальности я играл в снайперов с одним парнишкой. Ему было лет тринадцать, но одет он был странно. Я подумал, что он сын какого-нибудь двойника Элвиса. На нем были расклешенные джинсы, красная футболка с черным кантом, а волосы накручены и намазаны гелем, как у девчонки из Нью-Джерси на вечере встречи выпускников.

Во время игры он сказал:

– Балдеж, чувак! Я тут две недели, и игры становятся все лучше и лучше.

Балдеж?

Потом, когда мы общались, я назвал что-то «потрясным», и он на меня так уставился, будто никогда не слышал, чтобы так говорили.

Он сказал, что его зовут Дэррин, но когда я начал его расспрашивать, он заскучал и начал всё больше отвлекаться на игру.

– Эй, Дэррин, – позвал я.

– Чего?

– А какой сейчас год?

Он нахмурился:

– В игре?

– Нет. По-настоящему.

Он немного подумал:

– Тысяча девятьсот семьдесят седьмой.

– Нет. – Я немного испугался. – Я серьезно спрашиваю.

– Слышь, чувак. Не порти кайф. Я тут играю. – И он перестал обращать на меня внимание.

Я попытался поговорить с другими людьми – и понял, что это непросто. Они словно приклеились к телевизорам, видеоиграм, еде и прочим развлечениям. Один парень сказал мне, что сейчас 1985 год. Другой – что 1993-й. Все утверждали, что живут здесь совсем недолго, несколько дней, самое большее несколько недель. Точно они не знали – и не желали знать.

И тут я задумался: а сколько времени провел здесь я? Мне казалось, что прошла всего пара часов, но так ли это?

Я постарался вспомнить, что мы здесь делаем. Мы ехали в Лос-Анджелес. Должны были найти вход в Подземный мир. Мама… на один страшный миг я осознал, что не могу вспомнить ее имя. Салли. Салли Джексон. Я должен найти ее. Я должен помешать Аиду устроить Третью мировую войну.

Когда я нашел Аннабет, она все еще строила город.

– Пошли, – сказал я ей. – Нужно отсюда выбираться.

Она не ответила.

Я потряс ее:

– Аннабет?

Она сердито посмотрела на меня:

– Уходить? Ты о чем? Я только что построила башни…

– Это место – ловушка.

Она не ответила, и мне пришлось снова ее потрясти.

– Чего?

– Слушай. Подземный мир. Наш квест!

– Да ладно тебе, Перси. Всего пару минуточек.

– Аннабет, здесь есть люди из семьдесят седьмого года. Дети, которые так и не повзрослели. Заселишься сюда – и останешься навеки.

– И что? – спросила она. – Разве есть место лучше, чем это?

Я схватил ее за запястье и оттащил от игры.

– Эй! – взвизгнула она и ударила меня, но никто даже не обратил внимания. Все были слишком увлечены.

Я заставил ее посмотреть мне прямо в глаза.

– Пауки, – сказал я. – Огромные мохнатые пауки.

Она вздрогнула. Взгляд ее прояснился.

– О боги! – ахнула она. – Как долго мы…

– Не знаю, но нужно найти Гроувера.

Мы отправились на поиски и обнаружили его у той же игры в виртуального оленя-охотника.

– Гроувер! – крикнули мы в один голос.

– Сдохни, человек! – рычал он. – Сдохни, тупой загрязнитель земли!

– Гроувер!

Он навел на меня пластиковый пистолет и начал щелкать спусковым крючком, как будто я был картинкой на экране.

Переглянувшись с Аннабет, мы схватили Гроувера за руки и потащили прочь. Летучие кроссовки выпустили крылышки и потянули его ноги обратно, а он вопил:

– Нет! Я только что перешел на новый уровень! Нет!

К нам подскочил портье:

– Ну как, готовы получить платиновые карты?

– Мы уходим, – заявил я.

– Как жаль, – ответил он, и мне показалось, что говорит он искренне и своим уходом мы действительно разобьем ему сердце. – Мы только что открыли новый этаж с играми для владельцев платиновых карт.

Он протянул нам карты, и мне захотелось взять одну из них. Я знал, что, если возьму ее, никогда не покину это место. Я останусь здесь навеки, счастливый, буду развлекаться и скоро забуду о маме, о квесте, возможно, забуду даже, как меня зовут. И буду вечно играть в стрелялки с Дэррином, одетым в стиле диско.

Гроувер потянулся к карте, но Аннабет отдернула его руку и сказала:

– Нет, спасибо.

Пока мы шли к двери, запах еды и звуки игр все сильнее манили нас обратно. Я вспомнил о нашем номере наверху. Мы могли остаться на ночь, хоть раз поспать в нормальной постели…

Но мы выскочили из дверей казино «Лотос» и бросились бежать. Казалось, мы вышли в тот же день, когда вошли в казино, но что-то было не так. Погода была совсем другая. Надвигалась гроза, и над пустыней сверкали зарницы.

У меня на плече висел рюкзак Ареса, что было странно, потому что я помнил, как швырнул его в мусорку в номере 400-I, но в тот момент думать об этом было некогда.

Я бросился к ближайшему газетному киоску и сразу проверил, какой сейчас год. Слава богам, год был тот же, как когда мы вошли в казино. Затем я посмотрел на дату: двадцатое июня.

Мы провели в казино «Лотос» пять дней.

До летнего солнцестояния оставался всего один день. Один день, за который нам предстояло закончить квест.

Это была идея Аннабет.

Она запихнула нас на заднее сиденье вегасского такси с таким видом, как будто у нас были деньги, и сказала водителю:

– В Лос-Анджелес, пожалуйста.

Водитель пожевал сигару и окинул нас взглядом:

– Это в трех сотнях миль отсюда. Вам придется заплатить вперед.