Вероника Коссантели - Изумительная Страна Снергов [litres]

– Это «Солнечная бухта», – сказал он. – Приют. – Посмотрев на маленькие марципановые личики с круглыми, открытыми ртами, Пип почувствовал, как у него по спине побежали мурашки. – И там все дети… мы… мы все кричим…

В этот момент на окно снаружи легла тень. Тигр залаял, отчего его клетка, подвешенная к потолку, стала раскачиваться. Сквозь открытую форточку в комнату впрыгнуло что-то чёрное. Это был кот – одноглазый, с рваными, покрытыми шрамами ушами и сломанным хвостом.

– Что, ещё один?! – вскричал Балдри. – Какая безобразная тварь!

Вдова Мелдрум посмотрела через плечо.

– Ах, этот, – сказала она. – Как всегда, припоздал. Это Прибамбас.

«Прибамбас!» Флора замерла, кусочек имбирного пряника застыл возле её рта. Мурашки Пипа превратились в холодный прилив страха. Он метнулся к двери, но ключ от неё был у вдовы в кармане. Ему попался на глаза какой-то предмет, прислонённый к стене… Пурпурный зонтик! А рядом с ним лежала маленькая… всеми брошенная… потеряшка Флоры.

– Ты ему нравишься, – сказала вдова Мелдрум.

Прибамбас вился вокруг ног Флоры. Она стояла как статуя, двигалось только её горло, когда Флора сглатывала слюну. Пип видел страх в её глазах. У него самого сердце колотилось так, что его мутило.

– В это время маленькие дети должны уже спать, сладко посапывая носиками. И маленькие собачки тоже. – Сняв с крюка клетку, в которой сидел Тигр, женщина стала подниматься по кривой лестнице. На побег не было ни единого шанса. Детям ничего не оставалось, как следовать за ней.

– Здесь вам будет уютненько, как клопам в ковре. – Вдова Мелдрум втолкнула детей в чердачное помещение и встала на пороге. – Не обращайте внимания на мою постирушку.

Пип и Флора подняли глаза. Над их головами с верёвки, протянутой под потолочным брусом, свисало множество предметов нижнего белья самых разных ярких цветов, главным образом чулки – лиловые, розовые, фиолетовые, пурпурные, сиреневые, бордовые. Их удерживал целый ряд летучих мышей – зацепившись за верёвку, они спали, запахнув на волосатых телах кожистые крылья, и видели свои перевёрнутые сны.

– Будьте как дома. – Вдова Мелдрум указала на узкий матрас, набитый соломой. Над ним к стене было прибито что-то чёрное, сморщенное, иссохшее. – Дом – там, где сердце. – Вдова издала неприятный смешок. – Спите крепко. Ни о чём не тревожьтесь, мамочка Мелдрум обо всём позаботится. Мамочка лучше знает…

Она повернулась и вышла. Кошки потянулись следом, заигрывая с крысиными хвостами на её шлёпанцах. Только один кот остался на чердаке. Теперь, когда Прибамбас наконец-то нашёл Флору, он, казалось, не хотел выпускать её из виду. Не обращая внимания на яростные возражения Тигра, он свернулся клубочком на шатком стуле и стал наблюдать за Флорой своим единственным зелёным глазом.

Пип и Флора съёжившись сидели на матрасе.

– Она не похожа на ту даму в машине, – сказал Пип.

– Из-за шляпы мы так и не разглядели её как следует. – Флора кормила Тигра имбирным пряником сквозь прутья клетки, чтобы щенок успокоился. Поскольку рядом был Прибамбас, Флора не отваживалась выпустить Тигра. – Пип, что она собирается с нами сделать?

– Не знаю…

Детям было страшно и горестно. Некоторое время они сидели молча, и оба думали об одном и том же. Может быть, они по ошибке попали в такое неправильное приключение, которое заканчивается наихудшим образом? В приключение, из которого ты никогда, никогда-никогда не найдёшь дорогу домой?

– Как бы я хотела, чтобы она никуда не посылала Горбо, – сказала Флора.

Пип услышал дрожь в её голосе.

– Мы выберемся отсюда и пойдём за ним. А потом мы найдём мост и…

– А как быть с Троллихой? – напомнила Флора. – И с крокопотамом?

Пип встал и подошёл к окну, чтобы выглянуть наружу. Для этого ему пришлось встать на цыпочки. Окно было маленькое, высоко расположенное, но стекла в нём не было. По бокам окна висели кривые, сломанные ставни; нависавшая сверху кровля пропускала не так уж много света. Они с Флорой могли бы пролезть в это окно, но до земли было далеко, и падать пришлось бы долго. Услышав за спиной шорох, Пип обернулся. Спускались сумерки, и летучие мыши начали шевелиться. По мере того как они распускались, словно волосатые бутоны, почёсывались, потягивались и разглаживали складки крыльев, чулки падали на пол и укладывались там лилово-фиолетово-розовыми комочками. В голове Пипа начал формироваться план… Стараясь не задеть летучих мышей, он подошёл, наклонился и подобрал один чулок.

– Флора, ты хорошо вяжешь узлы? – Пип растянул чулок, испытывая его на прочность.

Флора зевала во весь рот.

– Меня учил Уилмус, на празднике. Я знаю змею-удавку, червеплёт и… ещё один узел, как он там назывался? А, вспомнила – ни-за-что-не-развязываемый.

– Хорошо. – Подобрав кучу упавших чулок, Пип вывалил их в подол Флоре. – Мы свяжем чулочную лестницу.

Флора заморгала и снова зевнула.

– Какую-какую лестницу?

– Мы вывесим её из окна и спустимся на землю. – Пальцы Пипа уже принялись за работу. – Найдём Горбо, а затем… затем мы подумаем, что делать дальше.

Когда первая летучая мышь снялась с бельевой верёвки и бесшумно вылетела в окно, дети уже вовсю вязали лестницу.

Флора начала хорошо, но вскоре её веки стали слипаться, пальцы потеряли уверенность, вместо узлов получалась путаница, и чулки не связывались, а разъезжались в её руках.

Она потёрла глаза.

– Я та-акая сонная… Может быть, я прилягу? Совсем ненадолго.

Пип покачал головой.

– Мы должны спешить. Нам нужно найти Горбо до наступления ночи.

– Не могу… – Голова Флоры склонилась набок, глаза почти закрылись. Роняя чулки, она согнулась и уткнулась головой в руки. – Извини, – пробормотала она из-под копны своих волос. – Я очень, очень сонная…

– Флора, проснись! – Пип принялся трясти её за плечи. – Флора!

Что с ней приключилось? Пип уставился на девочку. Вокруг её рта налипли крошки имбирного пряника.

«Имбирный пряник! В имбирный пряник что-то подмешано!»

Глаза Пипа переметнулись к щенку в клетке.

– Тигр! Эй, Тигр!

Но щенок тоже крепко спал, уткнувшись носом в лапы.

Пип почувствовал себя очень одиноким. Летучих мышей уже не было – они, бесшумные как дым, улетели на своих кожистых крыльях, просочившись в щель под соломенной кровлей. Остался один лишь Прибамбас – он продолжал следить за Пипом вертикальным зрачком своего единственного зелёного глаза. Как долго ещё ждать, пока Флора проснётся? Всё, что Пип мог делать, это вязать чулки дальше, в надежде, что ему удастся растолкать Флору, когда он закончит лестницу.

Чулок за чулком… Пип понял, что тоже зевает, его глаза начали слипаться. Он резко выпрямился.