Ричард Кнаак - Лжепророк [litres]

– Нет! – возразил Мендельн, вклинившись между спорящими. – Есть и другой шанс. Еще один ангел. Тираэль.

– Из-за коего Небеса и ополчились на Санктуарий. Не думай, будто отец или демоны – единственные на свете мастера строить козни. Тираэль – а ты, кстати заметить, всерьез напугал меня, всего-навсего подтвердив, что в Санктуарий явился именно он – отнюдь не сочтет недостойной чести воина света игру словами, дабы внушить тебе и, очевидно, Ахилию веру в собственную благосклонность и доброту!

Плащ Ратмы всколыхнулся, беспокойно затрепетал, отчего в сердце Ульдиссиана зашевелилась тревога – ведь в джунглях не чувствовалось ни ветерка.

– Все, чего ему здесь было нужно, – продолжал Древний, – это посеять побольше хаоса, заставив всех заинтересованных в сохранении сего мира вцепиться друг другу в глотки, чтоб Небеса уж наверняка осудили их и обрекли на уничтожение.

– Не может быть! – выпалил Мендельн. – Я говорил с ним. Он искренне встревожен безумием Инария и опасается, как бы род людской не попал под власть демонов. Он…

– Любая правда может скрывать за собою великое множество лжи, – проворчал Древний, скорбно поникнув головой. – Для Тираэля мы – чудовища, недостойные существования, а, следовательно, и доверия, и откровенности. Главное – уничтожить нас, дабы мы не пятнали собой мироздание, а все остальное неважно. Нет, нет… надо искать союза с отцом, и как можно скорее.

Однако Ульдиссиан в союзе с Пророком никакого толку не видел. Другой выход есть, наверняка есть.

– Ну, а дракон? Он нам ничем не сможет помочь?

– Уже помог. Предупредив меня о намерениях Небес.

– И это вся его помощь? И больше он ничего не предпримет?

– Я не сказал, что он будет сидеть сложа руки, – напомнил Ратма, смерив старшего из Диомедовых сыновей гневным взглядом. – Сейчас, сию минуту, он старается скрыть от них истинное местоположение Санктуария, сбить их с дороги. А если из этого ничего не получится, попробует преградить им путь, пустив в ход свою мощь.

Но, судя по тону Ратмы, рассчитывать на успехи Траг’Ула, пожалуй, не стоило. Между тем Ульдиссиану не давал покоя еще кое-какой вопрос, касавшийся самого Инария.

– Отчего этот другой ангел так старательно прячется? Твой отец настолько силен?

– Сам по себе – нет, но он связал свою сущность с Камнем Мироздания, присосался к нему, будто пиявка, потому и стал гораздо, гораздо сильнее прежнего. Настолько, что даже Троим приходится с ним осторожничать.

Внезапно все случившееся с Ульдиссианом в сточных туннелях столицы предстало перед ним в новом свете.

– Диабло! Диабло на хитрость взять меня пробовал, чтоб я открыл ему душу… а может быть, разум! Однако я от него отбился.

– Владыка Ужаса навестил Кеджан? – Сын Инария призадумался. – Есть у меня ужасно неприятное ощущение, будто это еще не все.

– Далеко не все, – подтвердил Мендельн. – Ведь к Малику меня отправил не кто-нибудь – сам Пророк!

Иного закономерного вывода из всего происшедшего существовать не могло. Один из повелителей демонов в стенах столицы… связь Инария с Маликом… зловещая тварь в подземелье…

– Они все заодно, – пробормотал Ульдиссиан, изумленно покачав головой. – Все трое друг с другом в сговоре. И истребление большинства истинных правителей Кеджана тоже учинили втроем!

– Ах, как посмеялся бы Тираэль… если он хоть когда-либо смеется, – процедил Ратма. – Таким образом, благодаря его козням, или затеям отца с повелителем демонов, для Небес все складывается – лучше некуда. Крупнейший город на весь Санктуарий, оплот силы, что мог бы хоть какое-то время выдерживать натиск воинства ангелов, погружен в полный хаос. А самое смешное, что Инарий с Диабло, в чем я нисколько не сомневаюсь, до сих пор полагают все это не более чем шахматной партией между ними двумя!

Последнее соображение оказалось весьма отрезвляющим: ведь если так, то Инарий тем более вряд ли прислушается к голосу разума…

Осознав, что союз с Пророком вдруг показался ему чем-то желанным, Ульдиссиан вздрогнул.

– А согласится ли он говорить с нами? – поразмыслив, отважился спросить старший из Диомедовых сыновей.

Очевидно, этакая перемена в его взглядах на жизнь не на шутку удивила даже Ратму.

– Возможно, и согласится, – ответил Древний, смерив его пристальным взглядом. – Вот только… привести это может совсем не к тому, чего нам хотелось бы.

А это уже означало, что Инарий может их выслушать, но с той же вероятностью может и попытаться прикончить.

– Но если у кого и есть надежда к нему подступиться, – продолжал сын ангела, – то только у меня. Связующие нас узы довольно хлипки, однако все лучше вражды меж ним и тобой.

Не то, не то, что предпочел бы Ульдиссиан… но правоту Ратмы сын Диомеда отрицать не мог.

– И как же ты это сделаешь?

– Просто пойду да поговорю с ним… причем не откладывая.

С этим Ратма исчез.

Изумленный, Ульдиссиан потянулся к Древнему, но удержать его не успел.

– Чтоб ему провалиться! Мы же не все еще обсудили!

– И вправду, – откликнулся Мендельн. – С Ахилием что делать будем? Да, ангелу он служит по неведению, а может быть, поневоле, но все-таки служит.

На взгляд Ульдиссиана, вопрос был предельно ясен.

– В первую очередь позаботимся, чтоб эдиремы остались целы и невредимы. А значит, немедля вернемся к ним.

Поманив брата к себе, Ульдиссиан вернул ему костяной кинжал.

– А если для этого придется сразиться с Тираэлем, – продолжал он, – так тому и быть.

Мендельн, не тратя слов даром, кивнул, а Ульдиссиан подумал о Серентии и остальных. Эдиремов он чувствовал где-то поблизости, но отыскать среди них Кирову дочь не сумел.

Обеспокоенный тем, что это могло означать, Ульдиссиан сосредоточился, и…

Исчезнув из зарослей, братья тут же возникли прямо в толпе эдиремов. Появление сыновей Диомеда встретили изумленными возгласами. Опасаясь случайной атаки, Ульдиссиан поспешил сотворить для обоих защиту – и правильно сделал: в следующий же миг в них полетел огненный шар.

– Прекратить! – крикнул в толпе Сарон. Протолкавшись к Ульдиссиану, тораджанин опустился перед ним на колено. – Ты снова здесь! Мастер Ульдиссиан, мы уже опасались самого худшего!

– Я тоже, Сарон, – отвечал Ульдиссиан, хлопнув невысокого заместителя по плечу и оглядевшись вокруг. – А где Серентия?

– Серентии я уже который час не видел, мастер Ульдиссиан. И, правду сказать, забеспокоился, но тут она коснулась моего разума и сказала: она-де «торит для нас путь».

– И что бы это значило?

Тораджанин пожал плечами.

– Я подумал, что речь о походе к столице. Мы же… мы же за тобой, тебе на выручку идти собирались.

– Спасибо. Рад слышать.

Ульдиссиан сосредоточился что было сил, но и на сей раз Серентии нащупать не смог.