Джонатан Френч - Реальные ублюдки [litres]

Дача издала звук, который выражал одновременно насмешку и отвращение. Затем взяла камешек и швырнула в пруд.

– Прошло несколько лет, и слушать его уже никому из нас не хотелось. Кроме юного Фадрике. Он поглощал все и просил еще. Они работали бок о бок целыми днями, и старый эльф молотил языком без умолку, а полукровка никогда не уставал его слушать. Легенды превратились в уроки, и вскоре они общались между собой только по-эльфийски. Мальчуган он был смышленый и быстро соображал.

– Это точно, – сказала Блажка.

– Вы ведь не заплачете, если я продолжу рассказывать? – спросила Дача с тревогой. И не за Блажку.

– Иди нахрен.

Дача удовлетворенно кивнула и выдохнула.

– Так вот, когда у Фадрике только начали расти волосы на яйцах, он решил уйти. Выбрил себе эльфийский гребень и все такое. Собрался найти эльфов, которые жили по старым обычаям, здесь в Уль-вундуласе, как он сказал. Хотел увести старого эльфа с собой, но оказалось, что тот просто бахвалился. Я думаю, его слишком присмирила Гиспарта. А может, он был трусом, который любил поболтать. Не знаю. Но после того, как его приверженец нас покинул, он сам не прожил и года. И Фадрике мы тоже считали мертвым. Уделье, как известно, губило и суровых мужчин, не то что юнца с вытаращенными глазами, который отправился искать Рога. О более дурацком поступке я в жизни не слыхивала. Думаю, он быстро это понял, раз нашел место там, где был, в седле, среди братьев по копыту, и Уделье стало ему таким же домом, как всем остальным. Но все равно у него остался долбаный эльфийский гребень! И если честно, теперь он уже не выглядел так тупо. Он выглядел… не знаю, правильно, что ли.

– Заслуженно, – тихо сказала Блажка.

– Точно. Заслуженно.

Блажка мало знала о жизни Меда до копыта. И сомневалась, что даже Облезлый Змей знал обо всем, несмотря на их дружбу в бытность сопляками и после. Мед никогда не рассказывал о том, откуда пришел. Его мысли всегда были устремлены вперед.

– Ты ему говорила? – спросила Блажка. – Что знала его?

– Не-а. Должна признаться, мне было немного забавно от того, что у меня был этот секрет. Что-то такое, о чем никто не догадывается. Но теперь… мне показалось, пришло время его рассказать. Хотела бы я увидеть его лицо, когда я сказала бы ему, что ушла так же глупо, как он.

– Чтобы найти женщину-вождя? – Блажка тоже бросила камешек в воду. – Это куда более глупо.

– Черт. – Дача грубо рассмеялась. – Я даже не была уверена, что это правда. Гиспарта кишит историями об Уделье, но нужно отделять зерна от плевел. И все равно, когда я услышала об этом, то больше оставаться не могла. Жизнь там была не из легких. Нередко приходилось оказываться по уши в страданиях. Мы, конечно, не опасались орков или кентавров, но… у нас были свои чудовища. Во многом куда хуже их, потому что с ними никто не хотел сражаться. А если попытаешься – заплатишь за это. И не смертью, а будешь расплачиваться из дня в день, снова и снова. Вот так и живешь во владении господина и страдаешь. Фадрике наслушался россказней старого эльфа и не смог больше оставаться. Я подумала, он чокнулся. А потом совсем о нем забыла. Но однажды вечером услышала, что женщина-полукровка стала мастером копыта. И на следующее утро мой разум уже покинул ту ферму. А еще через день – и мои ноги. Я не могла находиться там больше. Не могла, и все.

– Тебе повезло, что история оказалась правдой.

– Повезло, что я встретила Инкус, когда шла на юг! – воскликнула Дача. – Если бы не она, я никогда не перешла бы через Плавки. Она тоже сбежала от своих господ. И по той же причине, что и я. Когда мы достигли Уделья, то узнали от каких-то вольных ездоков, что вы не выдумка. Они сказали нам отправиться в ближайший к кастили бордель, куда рано или поздно придут ездоки из вашего копыта. И мы стали ждать. У Инкус было немного монет от ее выступлений, и Ресия дала нам комнату.

Блажка не хотела спрашивать, но любопытство вынудило ее задать вопрос:

– А Аламра?

– Аламра уже была там, – ответила Дача, стараясь говорить небрежно, но в ее голосе и осанке ощущалось некоторое напряжение. – Как и вы, я приняла ее за шлюху. Но нет. Ее тоже привело желание найти…

Она осеклась, поигрывая лезвием.

– Меня, – закончила Блажка.

– Думаю, да, – сказала Дача все так же напряженно, не отрывая глаз от ножа. – Я не так хорошо ее знала, чтобы сказать, чего она от вас хотела. Но, видимо, чего-то стоящего, раз зашла так далеко. Но раз вы не увидели, что она чего-то стоит, то какая разница?

Блажка решила на этом закончить. Она поставила на то, что Аламра чего-то стоит. И была ли она права – покажет время. Но не факт, что сама Блажка это увидит. Если она никогда не покинет эту долину, ей придется рассказать следующему вождю о том, что она сделала. Но до тех пор она будет молчать.

Через мгновение Дача отпустила недовольство и покосилась на Блажкину голову.

– Кровь остановилась. Давайте уже проверим, удастся ли все закончить, не напортачив.

Блажка подчинилась, наклонив голову и оставаясь неподвижной, пока лезвие доделало последние штрихи.

– Все, – объявила Дача. – Теперь вы выглядите вполне себе эльфийкой.

– Спасибо, – сказала Блажка, ощупывая гладкую голову.

Дача встала, будто о чем-то задумавшись.

– Почему он получил такое имя? – спросила она. – Мед.

Блажка подняла глаза.

– Расскажу про его копытное имя, когда у тебя появится свое.

– Я это запомню.

– Не сомневаюсь.

По ущелью разлился знакомый звук эльфийской боевой дубинки. Блажка, дернув головой, посмотрела вверх. Звук становился все громче, на резкие волны первой песни накладывались ответы других.

– Какого черта? – спросила Дача.

Из кустов появилась Синица.

Блажка вскочила на ноги, вопросительно глянув на эльфийку.

– Вторжение, – сообщила она. – В Псово ущелье.

Черт.

– За оружие! – крикнула Блажка через пруд.

Большинство братьев и сопляков уже были на ногах – поднялись, как только услышали шум. Дача побежала, чтобы разбудить Инкус.

– Сопляки! – крикнула Блажка. – Собрать людей. Отвести всех в главный дом. Не разбегаться. Вперед! Ублюдки, за мной!

И побежала к свинам.

– Что там у нас, вождь? – спросил Хорек, хватаясь за седло. Сигналы продолжали нарастать. – Судя по звукам, ржавокожие напуганы.

Блажка взялась за упряжь и накинула ее на спину Щелкочесу. Синица подошла с другой стороны свина. Ее обычно спокойное лицо исказилось в гримасе ужаса. Она решила, что Крах сюда не явится. И эта ошибка заставила ее оцепенеть.

Блажка потуже затянула подпругу ремнем.

– Это он?

– Никому еще не удавалось пройти так далеко, – ответила Синица.

– Возвращайся в хижину.

– Нет. Я нужна тебе, чтобы переводить песни предупреждения.