Джонатан Френч - Реальные ублюдки [litres]

Но Блажку пока интересовало только качество стен.

Вдоль зубчатой стены показалось еще несколько лысых полукровок, и Мозжок криком заставил решетку со скрипом подняться вверх. Они въехали в ворота и очутились на просторном дворе.

Со стен позвал знакомый голос:

– Вождь!

Тоуро сбежал по каменным ступеням, перескакивая через одну, с копьем в руке, чтобы поприветствовать Блажку.

– Вождь. Сопляки обраду… – Увидев Шакала, молодой полукровка разинул рот. – Черти… чертовские. Он что, мертв?

– Будет, если так и продолжишь тут пялиться! – воскликнула Блажка.

– Я приведу Берил! – Все еще оторопелый, Тоуро поспешил уйти.

– Занесите его внутрь, – приказал Мозжок.

Берил появилась из цитадели, когда Овес поднимал Шакала с волокуш. На короткое мгновение она застыла на месте. Но уже в следующее жестом позвала их внутрь.

– Идрис!

Овес поднял Шакала по ступенькам и проследовал за матерью в строение. Оставив свинов с копытом, Блажка двинулась за мощной спиной трикрата, быстро пройдя через темный центральный зал, а затем по широкому коридору. Овес занес Шакала в одну из комнат, выходивших в коридор, и положил на крупную кровать.

– Нужно вскипятить воду! – объявила Берил. – Вино или уксус. Иголку. Кишечную струну. Острый нож. И любые растения, что здесь есть.

Тоуро, маячивший в проходе, снова поспешил прочь.

– Вы двое, – обратилась Берил к Блажке и Овсу, не отрывая глаз от обрубка Шакала, с которого уже снимала повязку, – Мы сейчас ее зашьем. Но сначала нужно сделать лоскут кожи. Для этого понадобится отрезать еще. Если вы этого не перенесете, найдите мне того, кто перенесет.

– Нет, – сказала Блажка. – Мы не будем этого делать.

Берил вскинула голову.

– Блажка! Он умир…

– Нет! – Блажка обернулась к Овсу. – Иди. Присмотри за Жрикой. Она понадобится мне здесь, как только очнется.

Овес мешкал всего миг. После он кивнул и спешно покинул комнату.

– Блажка, – взмолилась Берил, – сейчас не время!

– Время! Я знаю Шакала. Он никогда не задумывается подолгу, о чем бы ни шла речь! Он просто решает, не думая. И если бы он сейчас умирал, то его бы уже с нами не было. Поверь мне. Прошу! Просто… поверь. И помоги привести его в порядок.

Вдвоем они стянули с него ботинки, сняли то, что осталось от одежды. Тоуро, Дача и Тельчик принесли все, что просила Берил. И даже больше.

В комнату вошли Ублюдки, расположились по углам и стояли, пока Блажка не принялась всех выгонять, и только тогда они убрались в коридор.

– Нам нужно позаботиться обо всем остальном, – заметила Берил, указывая на раны Шакала.

Блажка помогла его омыть, затем прочистить и зашить раны от укусов, сменила постельное белье, пока Инкус приподняла Шакала. Только когда делать больше было нечего, Блажка опустилась в кресле. Оно, как и все в этой комнате, было огромным. Мараные обустраивали свое жилище для удобства троекровных. Зато Инкус, когда она выходила вместе с Берил, не пришлось пригибать голову под перемычкой. Кровать тоже была широкой, и рядом с Шакалом оставалось столько места, что Блажку мучил соблазн прилечь к нему. Но она все равно сидела в кресле, слишком грязная и уставшая.

Последние дни совершенно истощили ее силы.

Несколько раз она пошевелилась в кресле. Один раз, когда Берил вошла зажечь свечи и проверить жар Шакала. Потом, когда Баламут случайно пнул ножку кровати и выругался. Наконец, когда Колючка накрыла ее одеялом. Но усталость и мягкость меха, которым было обито кресло, каждый раз возвращали ее обратно в сон.

Однако сон сбежал от нее с быстротой испуганного кролика, когда она открыла глаза и увидела Мозжка с заряженным арбалетом. Дверь за его спиной была закрыта и заперта на задвижку. Блажка скользнула скрытой под одеялом рукой к катаре, которая все еще была в ножнах у нее на бедре. Она попыталась вынуть ее тайком.

– Этот чужеземный нож тебе ни к чему, – сказал ей Мозжок, не отходя от двери. Невозможно было преодолеть это расстояние прежде, чем он успеет выстрелить, и они оба это знали. – Я бы предпочел пасть от доброго тренчала, если ты предоставишь мне выбирать. – И, взяв оружие одной рукой за цевье, он протянул его ей.

Смущенная и встревоженная, Блажка могла только покачать головой.

– Я пришел дать тебе шанс убить меня, – сказал Мозжок. – Мое копыто не будет искать возмездия, если ты позволишь им выбрать нового вождя из их числа. Вы с Ублюдками можете оставаться здесь, сколько вам нужно.

– Мозжок… что? Зачем мне тебя убивать?

– Потому что это я сказал Шишаку, как взять Отрадную.

Кочевник выпалил признание резко, и на его лице отразился стыд. Но его тяготило что-то еще, поэтому Блажка выжидающе молчала.

– Они подстерегли меня. Допрашивали про вашу оборону, ваши патрули, где размещается копыто, где… ты спишь. Я им рассказал.

Голос Мозжка дрожал.

– Они тебя пытали, – сказала Блажка, пытаясь выставить сочувствие перед гневом.

– Нет. Они угрожали Мертвой Невесте. Угрожали моей свинье! Сказали… сначала ее ослепят. А в итоге, что заставят меня ее съесть. Как я мог?.. – Его стыд только усилился, когда из глаз хлынули слезы. Он прочистил горло, собравшись с духом. – Шишак поклялся, что если я скажу, что ему нужно, то смогу сесть в седло и ехать дальше. Я и сказал. Все сказал. Он не сдержал слова, взял меня в плен… и скормил мне мою свинью. Это из-за меня пострадало твое копыто. Потому что я испугался увидеть смерть моей свиньи. И боялся умереть сам, наверное. Поэтому… – Он снова предложил арбалет.

Блажка убрала руку от клинка. Затем изучающе посмотрела на Мозжка и поняла, что ему нужно отпущение вины. Он выбрал легкий способ. Она набрала в грудь воздух, затем протяжно выдохнула.

– Дерьмо случилось не из-за тебя, Мозжок. Ты просто помог. Это не значит, что ты не пошел по пути трусости. Ты струсил. Если думаешь, что должен за это умереть, приставь себе стрелу к подбородку и спусти крючок. Если хочешь моего прощения – заслужи его.

Арбалет опустился.

– Скажи как.

– Помочь мне и всем моим – чертовски хорошее начало. Если дальше будешь помогать с тем дерьмом, что грядет, так или иначе, – добьешься своего.

– Троевольные твои.

– Нет, вождь. Они твои. Но мне нужна лично твоя верность.

Мозжок стиснул челюсть и будто превратился в камень.

– Она у тебя есть. – И через мгновение заполнил тишину вопросом: – Ты заставила Шишака страдать?

Блажка подумала соврать, но предпочла этого не делать.

– Стрелой в сердце. Быстро.

Мозжок задумчиво провел языком по щеке.

– Жаль. Но было бы еще больше жаль, если бы он остался жив.

Он вздрогнул, когда дверь за ним громыхнула.

Из-за двери донесся голос Овса:

– Блажка! Со мной Жрика!

Вскочив на ноги, Блажка открыла дверь. Овес вошел, недоуменно посмотрел на Мозжка, который тут же выскользнул из комнаты. Вслед за трикратом вошли Жрика и Берил. Представшее в комнате зрелище заставило полурослицу застыть у косяка, но смотрительница протиснулась мимо нее и направилась сразу к кровати Шакала.