Дмитрий Емец - Сердце двушки [litres]

«Да-да-да! Ты меня не любишь! Не будем обманывать себя! Это финал. Давай скажем, что это самая последняя точка».

Последней точки хватило секунд на тридцать пять. Именно через столько времени появилось новое сообщение:

«Ты как немецкий жених, который говорит русской невесте: «Я смогу встречаться с тобой по субботам в 16.00». Она такая: «Что-о?» Он: «В 16.00 ты не можешь? Тогда в 16.30».

«Ну правильно, – набрал Афанасий. – Он занят и устанавливает ей четкие временные границы».

«Афанасий! Перестань! Мир меня ненавидит!»

«Как я тебя понимаю!»– написал Афанасий.

«Правда понимаешь? А ты что делаешь, когда мир тебя ненавидит?»

«Иду спать. Пока я сплю, мир обо мне забывает и начинает относиться ко мне хорошо», – написал Афанасий.

Гуля вспылила:

«Это не смешно!!! Я не собираюсь ложиться спать в девять утра! Я говорю тебе о том, что чувствую, а ты выставляешь меня истеричкой!»

«Слушай! Я иду по городу! Я встал очень рано. Дай нам хотя бы доехать до строительной инспекции!»– написал Афанасий.

«Нам???» Ты что, не один?»– мгновенно отреагировала Гуля.

«Какая разница? Ты же поставила последнюю точку?»

«Это мое дело, что я поставила! Отвечай: с кем ты?»

Афанасий в ответ сфотографировал Рузю. Гуля сообразила, что ныть при Рузе неудобно, и на время взяла техническую паузу. Видимо, отправилась пить чай с бутербродами.

– Везет тебе! Сколько тебе букв пишут! – завистливо сказал Рузя, искоса бросая взгляд на экран телефона Афанасия. – И как она так быстро печатает?

– Она еще быстрее может! – заверил его Афанасий. – А Наста писала тебе сообщения?

Рузя фыркнул:

– Наста? От нее дождешься, как же!

Афанасий сочувственно вздохнул.

– Ну, зато Наста не ныла! – сказал он.

– Еще как ныла! – возразил Рузя. – Как-то, помню, купили мы с ней боксерский мешок! Она смотрит: внутри тряпки и шарики! Ну это ж несерьезно для истинного шныра! Вытряхнула их и наполнила песком и гравием. Врезала справа – и ушибла себе сустав на правой руке. Взбесилась. Врезала слева – отбила сустав на левой руке. Врезала по груше ногой – ногу отшибла. Я слышу: она вопит от злости! Подбежал я к ней – и тут на меня этот мешок срывается! С гравием! И прямо мне на ступню! Я хлоп! – лежу! А Наста тащит меня в травмпункт. И всю дорогу, конечно, ноет и ругается!.. – Рузя грустно запыхтел. Он только теперь осознал, какое это было счастье. И с сорвавшимся мешком, и с Настой! Самое настоящее счастье! Всегда так бывает: ты понимаешь, что был счастлив, когда счастья уже нет. А тогда ты жалел себя по другому поводу. Воспоминания – те же болячки. Их так и тянет ковырять, но порой случаются нагноения.

– Мы пришли! – сказал Афанасий. – Вот в этом доме инспекция!

В коридорах толкались прорабы. Они утирали пот и, пытаясь ответить сразу по двум телефонам, роняли из папок размокшие бумажки, выглядящие так, словно их оформляли под дождем в кузове грузовика. Ныряли в кабинеты, выныривали и куда-то уносились, продолжая отвечать на бесконечные звонки.

Рузя без малейшего смущения постучал и вошел в кабинет грозной Болгарки. Болгарка уже была на месте. Сидела и красила губы, любуясь собой в маленькое зеркальце.

– Вы по какому вопросу, мужчина? – поинтересовалась Болгарка. Она уже заметила за спиной у Рузи Афанасия, и лицо у нее стало затаенно хищным.

– Минуточку! Вопрос сейчас будет!

Рузя неторопливо улыбнулся и, поставив на стул рюкзак, стал извлекать из рюкзака папку. Папка находилась в самом низу. Действовал он без промедления, но и без излишней спешки. Стопочкой выкладывал на стулья вещи, которые даже в условиях рюкзака оказались идеально сложенными. Футболка, джинсы, небольшой набор инструментов, термос с чаем. Обнаружив, что чай протек, Рузя достал тряпочку и тряпочкой протер крышку. Болгарка наблюдала за ним завороженно, как дикарка за блестящими бусами. Она почему-то не ругалась, хотя Афанасий каждую секунду ждал, что она раскричится.

– Может, у вас и запасные носки с собой есть? – спросила Болгарка ехидно.

Рузя молча и серьезно достал из рюкзака носки.

– А куда старые денете, если промокнут?

Рузя достал пакетик и продемонстрировал, что пакетик имеет особую молнию-задвижечку. Задвижечка эта привела Болгарку в особый канцелярский экстаз, особенно когда Рузя принялся двигать ее туда-сюда.

– Ну, показывайте, что у вас!.. Исправили? – потребовала она.

Рузя вручил ей папку. Болгарка деловито стала просматривать документы. Рузя тем временем, проявляя все такую же аккуратность, складывал вещи в рюкзак. Внезапно чиновница издала звук, какой бывает, когда пила встречает в дереве гвоздь.

– Это что такое?! Строительные работы по ремонту крыши у вас выполняли Карлсон, Маугли и Буратино!

– Не может быть! – удивился Рузя. – Какой такой Буратино?

– Это у вас надо спросить какой! С инициалами! Вы же ему деньги по ведомости платили!

Рузя недоверчиво уставился в документ. Действительно: В. А. Карлсон, Г. П. Маугли и А. А. Буратино. А прораб у них И. С. Пятачок. Сложившаяся бригада по ремонту детских садиков. Афанасий, топтавшийся рядом, мечтал провалиться сквозь землю. Он и не подозревал, что кто-то будет читать эту чушь, вот и расслабился.

– Ну, знаете!.. Я иду к руководству! – заявила Болгарка.

Захватив бумагу, женщина поднялась, но на пути у нее вырос кругленький и радостный Рузя.

– Минуту! – воскликнул он проникновенно. – Мы все переделаем!

И сунул руку в рюкзак. Афанасий сообразил, что Рузя хочет коснуться русалки на нерпи и задействовать магию. Однако Болгарка этого, конечно, не знала и испугалась, что Рузя сейчас опять будет выкладывать свои вещи ей на стулья.

– Стоп-стоп-стоп! – воскликнула она. – Я не могу заниматься вами весь день! Хотя бы допуск к высотным работам у вашего Карлсона имеется? Инструктаж он проходил?

– Обязательно! – сказал Рузя. – Чтоб у Карлсона не было допуска к высотным работам?!

Болгарка секунду подумала и, скомкав, бросила бумагу в корзину.

– Эту форму можно было не предоставлять! Вы мне ее не давали, я ее не видела! Идите! – сказала она и, сурово зыркнув на Афанасия, убрала папку к себе в стол.

– Ты ей понравился, – сказал Афанасий уже в коридоре.

– И она мне понравилась, – отозвался Рузя без тени юмора. – Я заметил: когда какой-то человек тебе нравится, то и ты ему обычно нравишься. Только так это и работает. А ты над ней, видимо, мысленно посмеивался. Согласись, ведь было же?

Телефон Афанасия уже вновь дрожал. От Гули приходили новые сообщения, на сей раз жизнерадостные.

«Приезжай в гости! Я тебе тортик вишенкой украсила! Я тут как-то летела в самолете, так одна женщина заняла туалет и мыла вишню и клубнику. Я ей говорю: «А разве так можно?» А она мне: «А что, нельзя? Я не слышала, чтобы в туалетах устанавливались датчики клубники».