Владимир Поселягин - Маг: Начало. Школа. Архимаг. Грандмастер [сборник litres]

Достав амулет-юрист, я посмотрел на паренька и ахнул:

– Дар сверхуровня… Черт, да он идеально подходит мне для замены тела. Эх, проверить бы, какой тонкости он магическую «паутину» может плести.

Я засуетился над пареньком, который лежал под заклинанием «Паралича», тот действительно имел сверхуровень и подходил мне для замены тела. Еще бы узнать, какой толщины он может выдавать линии, от дара-то это не зависит, если толстые, то о карьере ученого, ранга архимага и грандмастера можно забыть, а если тонкие, то я в шоколаде. К сожалению, проверить можно будет только после инициации, а инициировать его нельзя, он сейчас идеальный кандидат для замены тела. Так что толщину выдаваемых магических линий для плетения заклинаний я узнаю, только когда буду в этом теле и когда магия мне станет подвластна.

Думаю, другого такого я не найду, поэтому решил допросить парня, вдруг он из пленников, хотя почему-то я в этом сомневался. Кто тут может спать в личной спальне? Только те, кто тут живет на правах хозяина или приближенного.

Конечно же, этим амулетом-ювелиром невозможно определить уровень дара и возможности парня, то есть подходит мне тело или нет, но амулет отлично сочетался с другими, так что я подсоединил к нему другие амулеты, диагност показал мне, подходит ли он мне по физическим параметрам, и выяснилось, что идеально подходил. Потом специальным сканирующим амулетом я определил уровень дара, погрешность плюс-минус один уровень, но и так ясно, что у него отнюдь не первый уровень, и главное, он не был инициированным. А это было важно: в случае переноса сознания из тела в тело с неинициированным даром успех был на уровне восьмидесяти процентов, то есть высок, а с инициированным – пятьдесят. То есть если бы этот парень был инициированным одаренным, то сознание я в него свое бы переместил, но мог потерять дар, пятьдесят на пятьдесят, что он приживется к моей ауре. С неинициированным же было куда проще, дар-то не пробужден, и его легче приживить к своей ауре.

Со мной, пока я возился с парнем, остались радист и два десантника, сержант поспешил в подвалы. Там обнаружились темница и продовольственные кладовые. Он уже получил от меня приказ, что делать дальше, вот и отправился его выполнять. Продовольствие на машинах перевезти и погрузить на мой склад, пленных допросить и отпустить. Если есть одаренные, узнать, не хотят ли они избавиться от дара и стать простыми людьми. В общем, стандартная процедура. Сержант только один раз прервал меня, подошел и через Мика спросил, нет ли у меня средства выводить пленных из паралича, забрал амулет и, выслушав, как его использовать, ушел.

Я разбудил пацана таким же амулетом, что снимал паралич, и увернулся от удара кулака. Тот оказался резвым. Пока десантники его матерящегося держали, я слушал Мика, что переводил его вопли. Уже на второй минуте я понял, что поймал птицу удачи за хвост. Подросток оказался сыном главы службы паладинов и скоро должен был начать учебу в этом заведении. Прибыл он сюда месяц назад и пока осваивался. Ха, жил в отдельной комнате с санузлом, а не как другие студенты по двое в крохотных кельях. Плохо было то, что ему было всего двенадцать с половиной лет. Маловато тело. Но не беда, я слышал, этот недостаток проходит со временем.

Наложив на него паралич, я махнул рукой:

– Несите его к остальным. Этого охранять как зеницу ока, глаз с него не спускать.

Паренька упаковали в одеяло, спеленав как младенца, унесли в сторону «Урала». Эту машину мы не использовали, немецкие грузовики гоняли от крепости к складу с хабаром. Выйдя на крыльцо, я усмехнулся. Сержант оказался парень с головой. Чтобы не напрягать своих людей, он снял паралич с двадцати крепких мужиков из деревни и заставил их горбатиться, дюжина переносила мешки или перекатывала бочки, остальные разгружали машины и расставляли бочки и мешки с продовольствием по складу, десантники их лишь охраняли, пяти хватало.

Сержант находился в подвалах, похоже, еще общался с освобожденными пленными, хотя первые отпущенные потянулись наверх, во двор, когда один из бойцов тронул меня за плечо и знаками попросил следовать за ним. Удача сегодня не отвернулась от меня, в библиотеке, которую я до этого осмотрел мельком, бойцы нашли тайную комнату, а там… Книги по магии, и немало – надо сказать, тысячи полторы на стеллажах было. Связавшись с бойцами у склада, я велел грузить пустые ящики в порожние грузовики, которые возвращались с пустыми кузовами, и когда их доставили к тайной комнате, велел грузить все книги в них и отвезти все на склад.

Убедившись, что работа пошла и первые ящики дюжие деревенские мужики понесли к машинам, я направился вниз, в темницы, бойцы тут и без меня справятся. По пути я в окно выглянул наружу, там раздалась автоматная очередь на полрожка. Выяснилось, что двое, бросив ящик с книгами на каменные ступеньки крыльца, прыгнули на одного из бойцов, вот тот и срезал их очередью от живота. Не добежали. Погрузка и разгрузка продолжалась, на складе много места, так что все унесем, главное перегрузить все что захватили. Разбрасываться ценными ресурсами не стоит.

В темнице мне не понравилось, пыточная, причем не одна. Тут юных будущих паладинов, подонков, учили пытать одаренных, причем не важно, взрослый тот или ребенок. В темницах много таких, что прошли через эти практические уроки, с ожогами на пол-лица или без рук или ног. Большая часть из них дети. Слов нет, была бы возможность, поднял бы всех, кто тут ранее жил и снова убил, но уже куда мучительнее, однако было поздно, сержант уже доложил через Мика, что все, кто жил в крепости, исключая отобранных мной пленников, уже ликвидированы. Сейчас повторно прочесывают строения и помещения. Кстати, в темницах я впервые обнаружил взрослых с даром, человек тридцать. Все пожелали от него избавиться, для них это было проклятием.

У меня было шесть амулетов «среднего исцеления». Я просто не мог смотреть в детские глаза, полные страдания, и опустошил все накопители этих амулетов, но поднял на ноги и исцелил более пятидесяти детей. Как чуть позже стало ясно, две трети ушли сами, треть решили остаться со мной. Это примерно двадцать человек, даже двадцать шесть, как выяснилось чуть позже. В основном тут содержались взрослые дети, от восьми лет и старше, но была одна, пятилетняя, которой раскаленным прутом выжгли глаза. Вылечив ее, я взял девочки на руки и направился наверх, поглаживая ее по голове, отчего та сильнее льнула ко мне, ища защиту. Находиться тут я уже не мог. Нелюди…

Дальше просто, в одну машину погрузили детей, в другую – пленных паладинов, учеников, старше шестнадцати ни одного не было, самый ценный приз; того сынка старшего паладина, вроде как даже главы ордена паладинов, везли в кузове «Урала» под присмотром пяти бойцов, остальные рассредоточились по другим машинам. Склад, заполненный до отказа, я свернул, даже часть мебели в него перетаскали, нам на острове пригодится, ну и в три часа дня мы направились обратно. Впереди двигался грузовой «Опель» с пленными в кузове, потом «Урал-покемон», и замыкал второй грузовик, француз, судя по эмблеме, – там были дети. Именно так и двигались.