Хелен Тодд - Хилмор [litres]

Губы искривила ухмылка. В груди что-то ожило, будто давно замершее сердце забилось вновь. Вампир уловил знакомый аромат и посмотрел прямо… Фрея.

Бледная, испуганная, в одном из любимых нарядов… видимо, подруга уговорила ее прийти на праздник, хотя после недавнего нападения стоило бы посидеть дома. Адриан наведывался к ней, вывел яд, залечил раны от укуса и влил немного магии, чтобы Фрея быстрее восстановилась.

Он всегда следил за ней.

Был рядом.

Любовь хочется отдавать, чтобы ее тонкие ростки превратились в красивые розы.

И Адриан отдавал. С тех пор, как взял жажду крови под контроль, он тенью следовал за Фреей. Ставил защиту на ее жилье, помогал с работой. В тот раз пришлось применить внушение к одной женщине, чтобы она сдала якобы свой особняк. Вампир купил его для Фреи задолго до решения жить в Драконьем дворце. И теперь узкое здание стало опорой, былым, которое стерли из памяти.

Ослепленный воспоминаниями, Адриан на миг провалился в прошлое. Его окутали чувства, словно вместе с появлением Фреи в него вдохнули жизнь. Вернули не биение сердца и тепло – душу.

Вампир почти физически ощущал прикосновение ее теплых ладошек, ощущал, как пальцы спутывают шелковистые волосы…

И тут же себя одернул – Фрея ничего не помнит.

Склонил голову набок, немного прищурился и понял, что нужно исчезнуть. Исчезнуть, пока желание быть рядом не затуманило его рассудок.

Впервые за несколько лет она смотрела в его глаза. В это мгновение Адриан готов был отдать что угодно, лишь бы в них возникло хоть одно воспоминание, но если это случится, их найдут.

Поэтому ускользнул, так и не заметив черную фигуру, появившуюся в тени соседнего дома.

Это была дряхлая женщина, укутанная в лоскуты старой коричневой ткани. Она долго рассматривала Фрею, после чего почти беззубо улыбнулась.

– Все глупости совершают во имя любви. Вы отдадите свою, чтобы наша ожила. Жди, жди, мое сердце, Иллин разбудит тебя. Я нашла их. Нашла…

Уже перевалило за полдень, когда Фрея спустилась к завтраку. Поморщившись, она распахнула ставни в надежде, что свежесть осеннего дня ворвется в кухню ледяным ветром, от которого в голове прояснится. Один короткий глоток густого влажного воздуха, после которого окно с хлопком закрылось. По телу прошли мурашки. Только сейчас она поняла, зачем Адриан (а это не мог быть никто другой) сделал это. Он пошел на риск, предвещавший появление охотников. Демоны следят за ними. Они улавливают тонкие нити магии вестников, чтобы забрать желаемое – их сердца.

– Не стоит подвергать себя опасности, – спокойно и, что еще страшнее, тихо произнес Адриан.

Он достал с полки несколько зелий. Одно – себе, выпил прямо из бутылочки, второе – Фрее. Налил в чашку с прохладным чаем, который тут же разогрел магией.

– Нужно поесть. Ты обессилена.

Фрея молча кивнула и, взяв себя в руки, села за стол. Они не говорили о случившемся ночью. Большего не нужно было. Забыть, не вспоминать.

С тех пор, как Адриан стал вампиром, каждый ее день был похож на предыдущий. Лишенная памяти, дома, опоры, с глазами, воспаленными от усталости и слез, она коротала время, работая то в одной лавке трав, то в другой. Едва успевая думать о том, что делать, не имея жилья и прошлого, ведьма знала – так она под защитой. Рядом с сушеными цветами и прилавками, наполненными наборами для зелий, всегда был кто-то из представителей магии стихий. Они клялись защищать вестников, и Фрея, веря этому, старалась быть неполалеку.

Шум отвлек от раздумий. К их окну подлетел ворон, сел на выступ и методично застучал клювом в стекло.

– Не прогоняй, – сказала ведьма, допивая свой чай.

Но было поздно. Адриан спугнул нежеланного гостя. Ворон, громко каркая, взмыл в небо.

– Вольной птице – свобода.

– Без нее горечью станет сладость в плену, – продолжила стихи из их любимой книги Фрея.

Адриан молча кивнул. Возле него вились шелковые нити магии, он плел заклинания защиты для особняка, хотя достаточно было присутствия вампира внутри. В его взгляде скользила тревога, и Фрея невольно перенимала это на себя.

На мгновение закрыв глаза, ведьма видела обрывки воспоминаний, их совместное прошлое, привычную рутину, тонкие стебли зелени и теплые ладони, напоминающие ей об окончании рабочего дня. Адриан всегда приходил на четверть часа позже и каждый раз мягко вытягивал из аромата дурманящих трав.

В реальность выдернул звонок в дверь. Зная, что прерывать заклинание защиты не стоит, потому что придется начинать заново, Фрея подошла к двери, посмотрела в магическое окошко и растерянно замерла. В небольшом круглом зеркальце, висящем с внутренней стороны, отображалось все, что было на улице. Перед особняком стояла Рози. Она тревожно кусала нижнюю губу, перекладывая из руки в руку шарф Фреи. Наверное, нашла по заклинанию поиска.

Не думая об опасности, Фрея открыла дверь.

– Ох, Фэй, ты здесь! Я так долго искала, ни одна вещь не работала, только шарф привел. Ты ведь его каждый день носишь… Что случилось? Тебя пару дней как нет, словно сквозь землю провалилась! Я не стала писать в ковен… мы прятались от него на День Всех Святых… почему, не помню…

Рози теперь накручивала рыжий локон на палец и говорила так прерывисто и невнятно, что Фрея едва успевала разобрать, о чем идет речь.

Пока слова из каши превращались во что-то вменяемое, не заметила, как переступила порог и коснулась руки Рози. Старалась ее успокоить, ведь прошло несколько дней. Совсем немного, но казалось, что целая вечность. Между вымышленной жизнью по наитию и былым, которое вместе с памятью вернулось к Фрее.

– Прости, – последнее, что сказала Рози.

После этого в воздухе появился неприятный запах жженых листьев. Все наполнилось электричеством, застыло, будто вот-вот разразится гроза. Резко похолодало. Тепло исчезло вместе с ветром.

Дерганое движение Рози.

Странный блеск в ее глазах.

Фрея слишком поздно поняла, что подруга – под внушением. С осознанием пришли страх и липкая неизбежность. Она вязкой смолой приклеилась к горлу и помешала кричать. Отчаяние – пустота, в которой тонешь и пытаешься не сделать ни единого вдоха.

Все оказалось до банальности просто – ее выманили. Осталось только…

Ведьма хотела попрощаться с Адрианом, но у нее не было времени. Она почувствовала ледяные пальцы на своей шее, вторую ладонь – на подбородке.

– Ты умрешь, а он выйдет, чтобы забрать тело. Тогда вы оба станете тем, что так нужно мне с Иллит: вампиром на дне океана и вестником в моем кольце. Вечная боль разлуки – плата за короткие мгновения счастья.