Синди Лин - Сокровища Двенадцати [litres]

– Снова – Молот. Он лежал на белой мраморной плите, окружённый голубым сиянием. От него было ощущение тепла и покоя. Так чувствуешь себя в кругу родных. Потом я услышала обращённый ко мне голос. Он напоминал голос отца, но исходил от Молота.

– Говорящий молот? – удивился Гору. – И… и это всё?

– Да. И голова у меня больше не болит, – с облегчением сказала Тора. – Я не очень-то умею толковать сны. Но точно знаю, что мы на правильном пути.

Утром, с наступлением часа Дракона, они продолжили путь, мчась через холмы, долины, мелкие речушки и озёра. Солнце незаметно пересекло небосклон. Позади остались дикие безлюдные леса, луговины и пустоши. Потом началась высохшая каменистая земля, с редкой растительностью, почти не защищавшей от солнца.

Они сбавили скорость и остановились. Солнце уже начинало садиться, отбрасывая длинные тени. Впереди высились огромные курганы, между которыми в земле зияли чёрные пропасти. Клочья дыма поднимались к небу, и вся долина была погружена во мглу.

– Это они и есть? – выдавила из себя Усаги.

Ину хмуро кивнул.

– Они. Восточные Копи.

Кроваво-красное солнце опускалось в густую мглу над долиной. Всюду, куда доставал взгляд, пейзаж был изуродован чёрными воронками вперемежку с высокими курганами, похожими на огромные полипы. Из плавильных печей поднимались длинные перья дыма. Слух Усаги различал стук молотков по камню, свист бичей и чьи-то истошные крики.

– Восточные Копи разрослись ещё больше, – сказал Ину. – И вонь ощущается аж отсюда. – Он вытащил из мешка длинный отрез материи и завязал его поверх носа и рта наподобие маски.

Гору потянул носом и покачал головой.

– Дым вижу, а запаха совсем не чувствую.

Несмотря на серую пелену, застилавшую горизонт, небо было как будто в огне. В наступающих сумерках Усаги заметила пляшущие в отдалении огни факелов. Где-то раздавался скрип колёс и нетерпеливое мычание быков, ждущих, пока телеги доверху нагрузят рудой и драгоценными камнями.

Тора окинула взглядом долину и нахмурилась.

– Тут полно Стражников, – сказала она. – Лучше держаться от них подальше.

– Легко сказать, – потёрла нос Усаги.

Восточные Равнины Мидаги издавна снабжали королевство драгоценными камнями и металлами, а поля Западных Равнин давали щедрые урожаи риса. Но с тех пор, как трон занял Синий Дракон, большая часть урожая стала отсылаться в соседние королевства в качестве дани. Теперь Восточные Копи поставляли золото и серебро для вайянцев и улагцев, а кроме того, Король-дракон ссылал сюда своих врагов и всякого, кто представлял угрозу для его власти. Теперь здесь работали тысячи мидагцев. Копи разрастались всё больше. Никогда ещё Мидага не производила столько богатств. Но при этом народу доставались только непосильный труд и страдания.

Тора продолжала изучать глазами окрестности. Укрыться здесь было почти что негде.

– Хорошо, что быстро темнеет, и всё же тут слишком открытая местность для стоянки. Лучше будет остановиться в тех холмах. – Она показала рукой.

В сгущающихся сумерках они устало побрели вслед за Торой. Усаги ни разу не была в этой части острова, но всю жизнь боялась, что её сошлют на копи, и сейчас ей было как-то не по себе. Эти ужасные звуки, не слышные для остальных, преследовали её на каждом шагу. Хорошо Ину – сделал себе повязку и не чувствует никаких запахов. Она порылась в карманах – не найдётся ли чем заткнуть уши, и, разочарованно вздохнув, двинулась дальше.

Но Ину тоже не испытывал никакой радости. Когда они приблизились к холмам, он опустил повязку и принюхался снова.

– Здесь пахнет смертью, – пробормотал он. – Будьте настороже и держитесь вместе.

Усаги крепче сжала посох и насторожила уши. Потом нащупала амулет и Кольцо и вздохнула с облегчением: в случае чего Кольцо будет им в помощь.

Небо сделалось совсем тёмным, если не считать слабого сияния от восходящего над горизонтом месяца. Теперь они почти вплотную приблизились к черневшим в ночи холмам, похожим на множество огромных спящих черепах. Усаги вскрикнула.

– Ты что? – обернулся к ней Ину.

– Кажется, я поняла, почему ты учуял смерть, – сказала Усаги. – Это не холмы – могильники.

Тора так и охнула.

– В точности как наш Черепаховый холм под Златоклыком.

– Такой же есть и на окраине моего города, – сказал Гору.

Могилы в Мидаге принято было делать скруглённой формы, напоминающей панцирь черепахи. После войны осталось много курганов такой же формы, но из-за размеров их часто принимали за обычные холмы. Усаги они не попадались со времён Златоклыка.

Но здесь, на подступах к Копям, было целое огромное кладбище. Усаги сделалось плохо от одного этого вида – кто знает, сколько сотен или тысяч людей было загублено непосильным трудом и погребено в этих «холмах ».

Они разбили стоянку и устроились на ночлег, но, несмотря на усталость, только ворочались в своих мешках и никак не могли заснуть. Луна стояла уже высоко в небе, когда кто-то из них всхрапнул – наверно, Гору. Но Усаги по-прежнему не спалось – даже когда она закрыла глаза и помолилась, чтобы пришёл сон. Когда же наступил час Кролика и с первыми лучами рассвета чёрные панцири курганов превратились в пепельно-серые, она не выдержала и выползла наружу.

– Ты куда? – приподняв голову, прошептал Ину.

Усаги обвела взглядом холмы.

– Не могу заснуть – решила немного прогуляться.

– Я тоже, – громко зевнув, откликнулась Тора. – Не составить ли тебе компанию?

– Мы все не спим, – раздался голос Гору. – Не знаю, кто бы мог заснуть в таком месте. Давайте уж лучше пойдём.

– Правильно – чем скорее отсюда уберёмся, тем лучше, – согласился Ину.

Они быстро свернули лагерь и двинулись дальше через холмы. В отличие от Черепашьего кургана на задворках Златоклыка – поросшего травой и дикими цветами, – эти представляли собой унылые нагромождения камней и гравия.

– Боги, – произнесла Усаги, подбив ногой валявшийся на тропе камень, – я всегда боялась, чтобы меня сюда не отправили. Теперь знаю, почему.

– Мы даже ещё не глянули на сами Копи, – сказала Тора.

– Нет уж, не надо, – отозвалась Усаги. – Поверь, мне достаточно было того, что я услышала.

Она вдруг остановилась, насторожённо вслушиваясь.

– Там кто-то есть, – прошипела она, показав немного на запад.

Ину поднял голову и понюхал воздух.

– Да, вон у того дальнего кургана. Как же я пропустил? – Он покачал головой. – Всё из-за этой вони.

Потянувшись, как кошка после сна, Тора бросила взгляд, куда показывал Ину.

– Вижу его, – прищурившись, произнесла она. – Какой-то тщедушный мальчишка. Гору раздавил бы его одной рукой.