Синди Лин - Сокровища Двенадцати [litres]

– Я его почти не вижу, – Гору уныло посмотрел на сухой сморщенный кусочек сала, со вздохом положил его в рот и начал жевать.

Подросток между тем продолжил путь через холмы, направляясь куда-то на север. Благодаря своим исключительным слуху, нюху и зрению Усаги, Ину и Тора ни на миг не теряли его из виду, оставаясь невидимыми.

Сколько же их тут, этих могильников, думала Усаги, карабкаясь вместе со всеми по их каменистым склонам. Курганы протянулись в виду Восточных Копей миль на пять, если не больше. Густой дым от плавилен висел в утреннем воздухе. Вдали виднелись кучи доменного шлака, превосходившие высотой курганы.

– Как думаешь, куда он торопится? – спросила она у Ину.

– Надеюсь, к Кудеснику, – ответил тот. – Вся эта роскошь явно была оттуда. И, как всегда, хватило её ненадолго.

Несмотря на ветхие сандалии, беглец двигался вперёд, не сбавляя скорости, легко перескакивая через камни и, по-видимому, совсем не чувствуя усталости. Они преследовали его уже несколько часов. Солнце поднялось в зенит, а он ещё ни разу не останавливался отдохнуть.

Теперь кое-где начала появляться растительность, и могильные курганы уступили место обычным холмам. Тут, наверно, есть где спрятаться, подумала Усаги, пробираясь через густой низкий кустарник и заросли незнакомых колючих растений.

Взобравшись на гребень холма, они бросили взгляд на равнину. Отсюда Восточные Копи казались меньше, звуки, доносившиеся до слуха Усаги, сделались слабей, и Ину опустил повязку, закрывавшую ему нос и рот. Потом Усаги услышала в отдалении звуки колёс – Круговая Дорога! Подросток между тем неожиданно скрылся из виду.

– Куда он мог деться? – удивился Гору.

Ину поднял голову и принюхался.

– Он здесь поблизости. И с ним какая-то компания.

Усаги навострила уши. И точно, до неё доносились чьи-то голоса.

– Смотрите, кто вернулся! А мы уж хотели посылать отряд на поиски.

– Что-то больно долго. И даров Молота как не бывало. Милостивые боги, как же ты так оплошал, Панри?

– Так уж вышло – нарвался на каких-то путников в Долине Теней.

– Они говорят о Кудеснике – и о нас, – сказала Усаги.

– Ладно. Тогда слушай и постараемся их не спугнуть, – шепнул Ину.

Они неслышно пересекли каменистую тропу и подошли к глубокой расселине, которая при ближайшем рассмотрении оказалась заброшенным мраморным карьером. Между сваленных как попало кусков мрамора виднелась кустарниковая поросль, а на самом дне блестела вода. Вокруг этого озерца стояло несколько палаток, у которых собралась кучка людей, одетых в роскошные одежды цвета бычьей крови. Подросток по имени Панри быстро спускался к ним по склону, ловко лавируя между камней.

– Я хотел посмотреть, нет ли у них чего ценного, – он уже спустился и подошёл к ожидавшим его приятелям. – Оказалось, пустые. Но одно я всё же выведал у них, прежде чем отпустить. Они знают о Молоте.

– Ну и врун, – пробормотала Тора. – Если кто кого и отпустил, то это мы его. – Она нахмурилась и внимательно разглядывала всю компанию. – Здесь не все подростки, есть и постарше. Она прищурилась и наклонилась вперёд. При этом сорвавшийся у неё из-под ноги камень покатился вниз. Мальчишка и его приятели повернулись и посмотрели наверх. Самому высокому из них было хорошо за двадцать. Увидев их, он сразу выхватил меч.

– Чужие! – выкрикнул он. – Все за оружие!

– Надо уходить, – сказала Усаги. – Хорошего приёма тут ждать не приходится.

Все отступили назад, кроме Торы. Она стояла, не шелохнувшись, и не отрываясь смотрела вниз. Усаги потянула её за руку.

– Тора, пошли.

Та повернулась – в глазах у неё стояли слёзы.

– Не могу, – всхлипнула она. – Старший. Я узнала его лицо и голос. Это мой брат.

Тот, кого Тора назвала своим братом, приказал остальным тоже взять оружие и ждать в укрытии. Усаги не могла разглядеть его лицо из-за длинных волос, достающих ему до плеч, зато хорошо видела лицо подруги: Тора побледнела, её янтарные глаза были широко раскрыты и полны слёз.

– Это Имуги – мой старший брат, – произнесла она. – Ему было девятнадцать лет, когда Стражники увели его от нас. – Она потёрла шрамы у себя на правом предплечье. – Я думала, что никогда уже его не увижу.

Усаги смотрела на неё с открытым ртом.

– Ты уверена, Тора? – Она повернулась к остальным. Ину и Гору ошарашенно уставились на дно карьера.

Подросток со шрамом и его приятели быстро попрятались за валунами и обломками мрамора, а тот, кого Тора назвала своим братом, делал знаки молодой девушке с луком, указывая наверх.

– Во имя Двенадцати, Тора, – пробормотал Наследник Воина Собаки, отступая назад, – если это твой брат, то почему бы ему не узнать тебя тоже? Гостеприимством тут и не пахнет. Давай лучше уберёмся отсюда.

– Я никуда не уйду, пока не поговорю с ним.

Она замахала руками и позвала:

– Имуги! Это я, Тора, твоя сестра!

Усаги услышала звук спущенной стрелы, вскрикнула и повалила Тору на землю. Стрела просвистела над их головами и ударилась о каменистый холм у них за спиной.

– Он не слушает, Тора, – сказал Гору. – Может, пойдём? Я чувствую себя здесь живой мишенью. – Он попытался загородиться своим походным мешком, но прикрыл только лицо.

– Сейчас услышит, – Тора вскочила на ноги и изо всех сил выкрикнула имя брата.

– Я же твоя сестра, смотри! Я – Тора! – Снова звук выпущенной тетивы. На этот раз Тора успела уклониться сама. – Это подло! Если бы отец был здесь, он надавал бы тебе по шее! Стрелять в младшую сестру? Опомнись!

Молодой человек сделал знак стрелявшей остановиться и посмотрел вверх на незваных гостей. – Как ты смеешь называться моей мёртвой сестрой?

– Я не мёртвая! Это ты болван! Я сама всё это время считала тебя мёртвым! – Она упёрла руки в бока и стояла неподвижно, словно говоря: «Ну давайте, стреляйте! »– потом сделала несколько шагов вперёд. – Добрые боги, это правда ты – Имуги, рождённый в год Металлического Дракона, в Златоклыке, в Провинции Каменной Реки. Ты – и никто другой!

Молодой человек ещё колебался.

– Тора? – Он прищурился, потом вытаращил на неё глаза. – Не может быть! – И бросился к ней навстречу.

Тора стала спускаться в карьер, и Усаги слышала, как она шмыгает носом. Её брат уже карабкался наверх и, встретив её на полпути, заключил в объятия. Теперь они оба стояли обнявшись и плакали, не в силах сдерживать чувства.

Усаги взглянула на Ину и Гору: глаза у обоих подозрительно блестели. Или ей так показалось, потому что у самой глаза были на мокром месте? Радуясь за подругу, она невольно вспомнила о своей сестре. Сможет ли она когда-нибудь вот так же обняться с Умой?